Украинский национализм: ликбез для русских
Шрифт:
Автор догадывается, что «единства мнений» по поводу всего изложенного не будет. Да и не нужно, поскольку автору до сих пор нравится плюрализм мнений и тот романтизм и искренность, которые так захватывали и вдохновляли его в 16 лет — на рубеже восьмидесятых и девяностых. И пусть с точки зрения житейского опыта мы можем скептически относиться к своему юношескому романтизму, но часто именно о нем нам потом приятно вспоминать. Потому что он искренний. А вспоминаем о нем тогда, когда хочется сказать нашим детям: «Я прожил интересную жизнь». Потому что дети ценят ту настоящую правду, которая обещает интересную жизнь и им самим. И они никогда не простят нам общественно бесполезного существования — т. е. банального равнодушия к судьбам Родины. Ведь мы сами и есть «народ», и только от нас сегодня зависит, что унаследуют те, кто через десять или сто лет будут называть себя: «мы — Украинский Народ».
Моя семилетняя
Я отвечаю: «Конечно, всегда хочется больше любви, но не стоит это пожелание писать на рекламных щитах». Но ведь есть вопросы и посложнее: «Папа, а против кого Украина воевала в эту прошлую войну?» — «Да против всех чужих, тех, кто приходил с оружием в руках на ее землю». И не будем пока уточняться, кто это был (сначала выучим географию и историю). Главное — Украина себя героически защищала. Что ей всегда было свойственно, ибо украинский народ пережил многое, но и в XXI в. он остается на своей земле.
Источник: http://pdrs.dp.ua/pedia
Вспомним себя недавних — двадцатилетней давности. Новые чувства и ощущения. Длинная человеческая цепочка вдоль трассы от Ивано-Франковска до Киева снежной зимой 1990 г. Годовщина настоящего воссоединения Украины — января 1919 г. Тогда польские, венгерские, чехословацкие, гэдээровские, румынские «дальнобойщики», вдохновленные собственными революциями и освобождениями, что- то радостно нам кричали, высовываясь из кабин грузовиков и махая руками… Тогда (это было где-то в Житомирской области) какая-то старенькая бабушка из ближнего села вынесла нам на трассу старый- старый, вылинялый от времени сине-желтый флаг. Как он уцелел, будучи десятилетиями гарантией статьи и отсидки для своей хозяйки? И что заставило сохранить его после всего, что пережило украинское село за предшествующих 70 лет? Наверное, то живучее чувство, о котором и написано в этой книге.
Перемены конца 80-х открыли и для автора неожиданные «семейные тайны» — и оказалось, что его прадед не только «старый большевик», но еще и деятель украинской автокефальной церкви, репрессированный за «буржуазный украинский национализм».
Побуждения
Идея этой книги возникла довольно банально: в 2005 г. стало очевидно, что русскоязычный читатель явно остро нуждается в некоем ликбезе о стране с названием Украина. Конечно, книгу можно было назвать и «Ликбез для русскоязычных», но «для русских» звучит не так конъюнктурно. Ибо «русские» — это вечно, а вот «русскоязычный в Украине» — как всякий пропагандистский жупел явление все равно временное. Не потому, что с ними должно произойти что-то ужасное, а потому, что это сюжет сиюминутной политики. Ведь понятие «лингвистически своеобразная часть граждан Украины» подразумевает и венгерскоязычную, и румыноязычную, и болгароязычную и т. д. Украину. Просто пока ощущение украинского гражданства еще не всегда совпадает с (русско)язычностью. Но, как показывает история, все когда-нибудь становится на свои места…
В какой-то мере написание этой книги оказалось ликбезом и для самого автора. Жанр научно-популярной литературы тем и сложен, что требует от автора по возможности очень ясного изложения — для этого надо не только самому очень хорошо разбираться в том, что излагаешь, но и уметь найти общий язык с теми, кто пока не знает столько, сколько знаешь ты, но хочет и не поленится для этого поработать. Поначалу предполагалась книжечка объемом раза в три меньше. Но, пробираясь сквозь дебри украинского исторического процесса, автор начинал вязнуть в целом ряде проблем, — и если по ряду пунктов он мог уверенно опираться на оценки коллег, то иногда у него возникала острая необходимость хорошенько «проветрить помещение».
К тому же русскоязычный читатель, интересующийся историей, неплохо знаком с российским видением украинской истории, которое обычно страдает, мягко говоря, предвзятостью. Поэтому автору пришлось поработать и в том жанре, который в советское время назывался «разоблачением буржуазных фальсификаций», а здесь мог бы называться «критикой имперского мифотворчества». Продукт получился сложный — четыре года работы отображают разное понимание и настроение, ведь автор — вполне живой
Источник: http://pdrs.dp.ua/pedia
Что ж, пусть эта книга тоже станет историческим источником по мировосприятию некой части украинства начала XXI в., вполне русскоязычной — но не склонной создавать из этого каких-либо проблем ни себе, ни другим. К сожалению, украинскими т. н. «национально-демократическими силами» общественный позитивный ресурс украинских русскоязычных был откровенно проигнорирован — отчего и достижения сомнительные. Ведь нас таких — треть страны. А то, что мы «меньше любим Украину», — вранье тех, кто манипулирует украинским общественным мнением. Да мы за Батьківщину можем вжарить не хуже «бандеровцев» с Западной Украины! И проводить «границу» по региональному принципу между вменяемыми украинскими гражданами (между дураками можно, конечно, но смысл?) — зазря, поскольку границ между нами никаких быть не может по определению вменяемости. И фигура из трех пальцев на обложке книги — как минимум! — является нашим общим неисчерпаемым ресурсом. Всегда покажем: кому явно, а кому — в кармане. Но обязательно покажем. Не как хамский жест, а как констатацию того, что мы сами за себя отвечаем, живем своим умом, и не надо нас так навязчиво учить.
Перезагрузка национального проекта
Переход из советского мира вранья, мифов, двойной морали, самоцензуры и приспособленчества в неопределенное украинское будущее оказался, бесспорно, болезненным. Очень многие из предоставленных шансов были не использованы и потеряны. Зато очень многие из советских «моральных качеств» теперь пригодились — и стали довольно прибыльными.
Украина еще не стала молодой страной, она пока еще доживает свой «постсовет», т. е. старость жалкого огрызка бессмысленной империи. Оказалось, что построить новую нормальную жизнь гораздо сложнее, чем вернуться в прошлое и жить своими иллюзиями о нем. Выбор у страны предельно прост: или побороться за то, чтобы обрести новую жизнь, или вернуться в «патологию», которая всегда дешевле и проще, поскольку «норма» — это прежде всего адекватное и критичное отношение к себе и окружающему. Просто, но почему-то постсоветскому человеку это дается гораздо труднее, чем комфортное и безответственное существование в идеологическом бреду, где весь мир удобно черно-бел и все, кроме «наших», — либо враги, либо дураки. Трудно, потому что у советского человека были проблемы только «бытовые», а вот мировоззренческие сомнения — никогда!
Такая «патология» похожа одновременно и на старческий маразм, и на инфантилизм: «дяди плохие и дяди хорошие». Это — старческая категоричность в купе с инфантильной безответственностью: вера на слово «взрослым» (то есть властям), самовлюбленный снобизм (мы — белые люди, а они — чурки), а главное — нежелание и неспособность понимать других.
Нам неизбежно предстоит попытаться построить нормальную жизнь, главным критерием которой во все времена были не богатство или «всеобщее равенство», а просто-напросто человеческое достоинство, или — общечеловеческие ценности. Мало что в них в применении к отдельной стране изменилось со времен Никколо Макиавелли, мечтавшего 500 лет назад о свободной Италии: доверие к власти, хорошие законы и хорошая армия. Немного? Правда над реализацией идей Макиавелли пришлось поработать 300 лет. Но иного пути все равно нет… И мы, скорее всего, тоже пройдем этот путь, поскольку история Украины не заканчивается, пока есть люди любящие ее.
Откуда такая уверенность? Окиньте взглядом вышеизложенную историю украинского народа от славянских племен VI в. до актуальной попытки создать гражданскую нацию в XXI в. — у нас нет иного выхода. И не из-за безысходности или запрограммированности «украинского исторического процесса» на некий успех. Мы, как и другие, уже многие поколения «придумываем» себе основания для достойной жизни, опираясь на наше прошлое — мы протягиваем ниточку надежных житейских оснований из прошлого через настоящее в будущее. Но в наших «выдумках» есть много очень реальных вещей: «история украинцев» имеет дело с реальным народом, живущем на своей Родине Бог знает сколько лет; «история Украины» — со всеми, кто жил и живет на реальной территории нынешнего украинского государства. Поэтому никто не может сказать, что у них нет общего прошлого и не должно быть общего будущего.