Украинский вопрос” в политике властей и русском общественном мнении (вторая половина XIХ века)
Шрифт:
19 См.: Бородін В. С. Т. Г. Шевченко і царска цензура. Дослідження та документи. 1840—1862 роки. Київ, 1969. С. 75. (Бородин опубликовал в приложении все документы, касающиеся этой истории.) К запросу в адрес Толстого Арсений приложил письмо от дарителей, но просил его вернуть, что Толстой, вероятно, и сделал, поэтому установить имена харьковских активистов на основании материалов дела невозможно.
20 Там же. С. 154.
21 Там же. С. 154—155.
22 Бородін В. С. Т. Г. Шевченко і царска цензура... С. 155—156.
23 Там же. С. 156.
24 Дей О. I. Книга і друкарство на Україні з 60-х років XIX ст. до Великого Жовтня... С. 308.
25 Служивший в Петербурге на Смоленском кладбище Степан
26 Об отмене стеснений малорусского печатного слова. СПб., 1910. С. 14.
27 Дудка В. Полтавська Громада початку 1860-х рр... С. 176. Отметим, что с Бутковым был солидарен и полтавский украинофил Д. Пильчиков, писавший о тексте Кулиша, что «такой перевод будет бесполезен для народа» (Там же. С. 163).
28 Шевелів Б. Петиції украинских громад до петербурзьского комітету грамотности з р. 1862 // За сто літ. 1928. № 3. Харків; Київ. С. 14. См. также: Современная летопись «Русского вестника». 1862. № 4.
29 Малороссийский патриотизм Максимовича не стоял в непримиримом конфликте с его общероссийской идентичностью. До конца жизни Максимович так и не стал украинским националистом, то есть единство Южной и Северной Руси никогда не ставилось им под сомнение, даже в отдаленной перспективе. Он просто не мыслил еще националистическими категориями. Объясняя, почему заведомо любит Киев больше Погодина, Максимович ссылается на то, что «питая к нему любовь общерусскую, и ближайшую к нему любовь — малороссийскую, — я люблю его еще как родину моего рода», оперируя ценностями потомственного дворянина (Максимович М. Ответные письма М. П. Погодину. Русская беседа, 1857. Кн. 2. С. 85). О Максимовиче см. также: Пыпин А. Н. История русской этнографии. Т. 3. Этнография малорусская. СПб., 1891. С. 15—37; Драгоманов М. М. А. Максимович. Его литературное и общественное значение. Некролог // Вестник Европы. 1874. Март. С. 442—453.
30 Andriewsky U. Becoming Invisible: Ukrainians in the Rhetoric of Empire in the 19th Century Russia. Доклад на конференции «Shaping identities in the borderlands: Ukraine, Belarus, and Lithuania in the Nineteenth Century» CEU. Budapest, March 4—6, 1999.
31 Максимович М. Филологические письма к М. П. Погодину // Русская беседа. 1856. Кн. 3. С. 84—85.
32 Максимович М. Ответные письма М. П. Погодину // Русская беседа. 1857. Кн. 2. С. 87.
33 Погодин М. Ответ на филологические письма М. А. Максимовича // Русская беседа. 1856. Кн. 4. С. 124.
34 Там же. С. 137.
35 Вполне логично, что Максимович впоследствии не поддержал «Основу», в программе которой делался акцент на национальной проблеме. См.: Бернштейн М. Д. Журнал «Основа» і український літературний процес кінця 50—60-х років в XIX ст. Київ, 1959. С. 34.
36 Понятие «национализация патриотизма» предложено и проанализировано на западноевропейском материале в кн.: Viroli M. For Love of Country. An Essay on Patriotism and Nationalism. Clarendon Press, Oxford, 1995. P. 140-160
37 Киевская старина. Сентябрь 1899. С. 349. «Частная переписка Г. П. Галагана. Письма П. А. Кулиша».
38 Именно поколение Кулиша и Шевченко заложило основы этого процесса, который не был вполне завершен даже к середине XX в. См.: Shevelov G. Y. Evolution of the Ukrainian Literary Language // Ivan L. Rudnytsky (ed.). Rethinking Ukrainian History. Edmonton, 1981. P. 224—227.
39 Киевская старина. Сентябрь 1899. С. 349. «Частная переписка Г.П.Галагана. Письма П.А.Кулиша»
40 CM.: Saunders D. Ukrainian Impact on Russian Culture 1750—1850. Edmonton, 1985
41 ГАРФ, ф. 109, Секретный архив, оп. 1, ед. хр. 1762. Л. 1—2.
42 Дневник А. С. Суворина. М.; Пг., 1923. С. 15.
43 Цит. по: Берншейн М. Д. Журнал «Основа» і літературний процес кінця 50—60-х років в XIX ст. Київ, 1959.
44 ГАРФ, ф. 109, Секретный архив, оп. 1, ед. хр, 1763. Л. 3—4 об. Выписка из письма С. Гогоцкого из Киева от 19 декабря 1859 г., к отцу В. В. Гречулевичу, в СПб. Сохранена пунктуация и орфография оригинала.
45 Киевская старина. Март 1899. С. 324.
46 Там же. С. 314.
Глава 3. Активизация украинофильства в начале 60-х гг. «Основа» и русская пресса
Существенная активизация украинского движения приходится на 1861 г. И связана она прежде всего с организацией ежемесячного Южно-русского литературно-ученого вестника «Основа». Хлопоты об открытии журнала велись еще с 1857 г. Однако когда в октябре 1858 г. Кулиш официально обратился в МНП с просьбой разрешить ему издавать журнал «Хата», а МНП, в свою очередь, запросило мнение III отделения, жандармы как раз занимались подготовкой для своего начальника справки о Кулише. Удивительно здесь не то, что перлюстрированное письмо Кулиша вызвало у Долгорукова неподдельный интерес, но то, что начальнику жандармов потребовалась справка о том, кто же такой этот Кулиш: с десятилетней давности делом Кирилло-Мефодиевского общества, по которому Кулиш проходил как один из главных обвиняемых, Долгоруков не был знаком! (1) Долгорукова просветили, и его ответ на запрос МНП был решительно негативным: «Принимая в соображение сведения о губернском секретаре Кулише, изложенные в отношении предместника моего от 30 мая 1847 г., № 897, к бывшему тогда министру народного просвещения, графу Уварову, и имея также в виду... что он в литературной своей деятельности следует прежнему своему направлению, бывшему причиной особых мер, принятых против него правительством, я полагал бы разрешение губернскому секретарю Кулишу издание журнала отклонить». Но, по верному замечанию самого Кулиша: «Министр отказал, и отказал собственно мне, не восставая против идеи журнала». (2) Когда годом позднее заявку на издание журнала подал другой бывший член Кирилло-Мефодиевского братства, родственник Кулиша В. Белозерский, Долгоруков тоже возражал, но уже не столь энергично, и вскоре такое разрешение было дано. Возможно, что и хлопоты тех «просвещенных людей из петербургских русских», о которых упоминал Кулиш в письме С. Аксакову, возымели действие.
Первое объявление о скором выходе «Основы» было напечатано в июне 1860 г., а первый номер вышел в январе 1861 г. Это было особенное время. «Все это переворотилось и только укладывается», — написал Лев Толстой о России через несколько лет после отмены крепостного права. Такое ощущение было тем более характерно и для власти, и для подданных империи в начале 1860-х гг. Последние не знали, где пройдут новые границы того, что возможно, и в какой степени это зависит от воли власти, а в какой от них самих. Власть, в свою очередь, начав реформы, еще не знала, где остановится, и боялась потерять контроль над происходящим, памятуя уже тогда известную истину, что нет момента более опасного для авторитарного режима, чем начало либеральных преобразований.
По-своему эта атмосфера преломлялась в среде активистов национальных движений, что хорошо передает письмо А. Конисского Кулишу из Полтавы: «19 февраля (1861 г., в день провозглашения манифеста об отмене крепостного права. — А. М.) наше небольшое общество сделало обед, во время которого первый тост был за здоровье крепостных крестьян, а другой за здоровье Украинских писателей и за „Основу"... А что? Теперь Москали молчат! Бог даст и на нашей улице будет праздник!» (3) Именно к началу 60-х относится появление в целом ряде городов так называемых «громад», то есть кружков украинских национальных активистов.