Укрощение ловеласа

Уинтерз Ребекка

Люк глубоко вдохнул.

— Когда Жасмин сказала мне, что Реми работает вместе со своим сыном, я понятия не имел, о чем она хотела сказать.

«Потому что ты не дал ей шанса толком высказаться», — мелькнуло у него в голове.

Ник внимательно посмотрел на друга.

— Это открытие позволит фермерам сэкономить и на рабочей силе, и на доставке продукции, так как в природе цветение растений происходит не одновременно, что ведет к нерациональному использованию ресурсов. Эта технология — поистине революционная, потому что позволяет синхронизировать

цветение различных видов, увеличить объемы урожая, снизить стоимость его уборки и таким образом уменьшить затраты. Если Реми, экспериментируя с пармскими фиалками, добился успеха, он сможет перевернуть всю цветочную индустрию. А дополнительные урожаи в течение одного сезона могут принести фермеру и дополнительную прибыль.

— Так вот о каком секретном оружии говорила Жасмин! — выпалил Люк.

Похоже, он слишком поспешно сделал выводы, не ознакомившись со всеми фактами.

Ник улыбнулся:

— Эта женщина не только красива, но и, определенно, уникальна. Так что еще не так?

— Я не хотел снова испытывать такое к женщине.

— Она, очевидно, тоже увлеклась тобой.

— Я пока не могу понять, что у нее в мыслях.

— Не спеши, Люк. Сперва разберись с деловой стороной ваших отношений, а после сможешь выяснить, может ли между вами быть что-то еще.

— Боюсь, я все разрушил, когда отказал ей в кредите.

— Почему бы тебе не привести ее к нам на ужин в субботу, чтобы мы с Лорой смогли с ней познакомиться?

— После сегодняшней встречи даже не знаю, захочет ли она снова разговаривать со мной.

— Может, поспорим об этом?

— Я подумаю о твоем приглашении и дам знать, что решил, — пробормотал Люк. — Спасибо, Ник! Не знаю, что бы я без тебя делал!

— Я тоже.

Глава 4

Во вторник вечером Жасмин ехала домой из лаборатории и, стиснув зубы, размышляла о том, как вчера изложила Люку Шарьеру чуть ли не всю свою жизнь — и все напрасно. Это должно было стать отличным началом для вступления внучки Максима Ферье в должность гендиректора компании, но провалившаяся попытка заполучить Люка в союзники стал для Жасмин сокрушительным ударом.

Ее обаяние вчера не сработало. В противном случае тот аромат, который исходил от нее, разбудил бы в Шарьере любопытство, Люк изучил бы ту папку, которую Жасмин ему оставила, и поменял свое решение. Она излила ему душу, а он ей отказал! Часть ее разума понимала, что у него для этого были веские причины, но мириться с отказом не хотелось.

«Ты дура! Кретинка! Идиотка!» — твердила себе Жасмин, смахивая слезы с глаз. Потрясенная силой своего влечения к Шарьеру, несмотря на то, как повернулось дело, она решила раз и навсегда выкинуть его из головы.

Впереди лежал долгий путь в Ла-Турет мимо плантаций, на которых под летним небом цвели акация, герань, тубероза и жасмин. Обычно поездка в эти края помогала расслабиться, но в этот раз в душе угнездилось какое-то беспокойство. И если быть честной с собой, его причиной был Люсьен Шарьер.

Он не похож ни на одного

знакомого ей француза, которые, будь они молодые или пожилые, женатые или разведенные, все пытались ее соблазнить. Но именно Шарьер выказал равнодушие, смягченное точно отмеренной профессиональной любезностью и интересом. И как назло, он был единственным мужчиной, вызывавшим физический отклик в ее теле. Думать о нем постоянно — настоящее безумие.

По длинной обсаженной кипарисами аллее Жасмин подъехала к фамильному имению Ферье — зданию, сложенному из природного камня. В прошлые выходные здесь останавливались родственники из Америки, но сейчас в доме гостей не было.

Войдя внутрь, Жасмин отыскала домработницу, Сильви, на кухне и сказала ей:

— Я пробуду тут до утра. Если захочу поужинать, приготовлю себе сама.

Жилистая, всегда работающая без устали, пятидесятилетняя уроженка Экс-ан-Прованса ответила:

— Я уже приготовила еду и поставила ее в холодильник на случай, если ты проголодаешься.

— Спасибо. — Жасмин поцеловала ее, поднялась в свою спальню и, открыв французское окно, вышла на балкон. Перед ней как на ладони лежал Грасс. Позади него поблескивало Средиземное море.

Внезапно она поняла, что последние несколько дней изменили ее. Она уже не была прежней Жасмин Мартин. Ей показалось, что она балансирует на краю того утеса на Геронисосе, ощущая страх и боль.

И все из-за встречи с тем мужчиной! Как такое могло случиться? Почему ее переполняет влечение к нему?

Она не могла поверить, что с ней такое случилось, ведь считала себя неспособной испытывать подобные чувства. Когда она однажды сказала об этом матери, Бланшетта негромко рассмеялась и предупредила, что еще наступит день, когда Жасмин охватит влечение к мужчине, и остается лишь молиться, чтобы он оказался достойным человеком.

Ну почему таким мужчиной оказался именно Шарьер? В его власти было поставить Реми во главе дома Ферье, но он отказался помочь, и поделать ничего нельзя. Люсьен, в отличие от своего деда, — бизнесмен с современным мышлением, у которого чувства никогда не берут верх над здравым смыслом и практическим расчетом.

Надо подготовить список других банкиров и двигаться дальше, забыв, что вообще встречалась с Люком Шарьером.

Переодевшись в джинсы и топ, Жасмин спустилась в кабинет, чтобы приступить к поискам других кандидатур. Но тут зазвонил ее сотовый. Говорить ни с кем не хотелось, но проигнорировать звонок нельзя: вдруг что-то случилось с родными?

Но когда на экране высветилось имя Люка Шарьера, Жасмин чуть не выронила телефон. А она-то думала, что больше никогда не пересечется с ним! Мысленно приказав себе настроиться на деловой тон и говорить твердым голосом, она произнесла:

— Здравствуйте.

— Добрый вечер, Жасмин. Вам удобно разговаривать?

— Да. Я только что вернулась домой с работы. Чем могу помочь?

— После того как вы вчера покинули мой офис, я еще раз просмотрел ту папку, которую вы мне оставили.

Ее пульс подскочил.