Укрощение сердцееда

Снатёнкова Алёна

– Пусть сначала этот день закончится. Кстати, ты про камеры не забывай. Вот увидит подруга твоя, что ты развалилась на рабочем месте, быстро нам на дверь покажет.

– Да успокойся. Здесь только одна камера рабочая, и то она на улице.

– Откуда знаешь?

– Ты забыла, кто мой папа?

– Охранник.

– Ну вот, я у него и проконсультировалась. Не буду забивать твою светлую головушку ненужной информацией, просто поверь на слово: за нами никто не подсматривает.

– Уверена?

–

Я тебя когда-нибудь обманывала?

Я только собираюсь рот открыть, как подруга тут же перебивает меня:

– А сейчас не обманываю. Да сядь ты. Не стой над душой. В девять утра цветы не покупают. Можем расслабиться и вздремнуть.

Сесть?

Не за что.

Задница так болит, что стоять сложно, а она мне сесть предлагает.

– Сань, ну как можно быть такой правильной? – Яна не совсем так понимает меня, вздыхает и сама поднимается. – Ладно, твоя взяла. Вот предупреждала мама, чтобы я с плохой компанией не связывалась.

– Это я-то плохая компания?

– В том то и дело, что хорошая. С плохой бы я сейчас сидела и дремала, а с тобой не могу. Совесть включается. Как побегала хоть? Не заблудилась?

Лучше не вспоминать.

Лаврова подходит к витрине и начинает разглядывать цветы в горшках.

– Отлично побегала, – тихо отвечаю ей, прокручивая в голове утренние события. – Жаль, что со мной не пошла. Вместе бы круги по парку наматывали.

– Так ты реально бегала? Я думала, ты на лавочке около подъезда сидела, время тянула.

– Бегала.

– Да? А почему тогда твоя футболка сухая была и совсем не пахла? – смеется она и ловко ловит ручку, которую я в нее кинула.

– Ты нюхаешь мои футболки? Фу, Лаврова. Фу.

– М-да, вот что спорт с людьми делает. Они после него становятся скучными и злыми. О, теперь я знаю, почему его не люблю.

– Потому что ты ленивая.

– И это тоже, – кивает Янка и достает телефон из кармана. – Надо Глебу позвонить. Пусть вечером отвезет нас в какое-нибудь крутое место.

– Глебу? А куда Андрюша делся?

– А он меня на свидание пригласил. Представляешь?

– Ужас. Как он мог? Свидание? Извращенец какой.

– Вот совсем не смешно. Главное, я ему сразу говорила, что мы просто друзья. А он же…

– Может, это было бы дружеским свиданием?

– Мама тоже как-то сходила на такое свидание. Через год уже сестру мою нянчила. Потом сестра наступила на те же грабли. Теперь у меня есть племянник. Я для себя решила, на свидание пойду лет в тридцать. Может, в сорок.

– Глебу своему об этом заранее скажи, – смеюсь и, забывшись, присаживаюсь на стул, чтобы тут же подскочить с него и на месте попрыгать. – Ай. Ай. Ай.

– Ты чего? – непонимающе хлопает глазами девушка. – Так радуешься первому рабочему дню?

– Ага, – морщась, отвечаю

ей. – Всю жизнь мечтала цветочницей работать. Мечта сбылась.

Вообще-то, работу я искала, чтобы с мамы денег не тянуть. Она, бедная, зашивается в своей больнице, сутками не выходя оттуда. Конечно, вида не подает, но я же знаю, как ей сложно. Взять хотя бы квартиру, в которой мы с Янкой живем. Двушка в самом центре. Хоть она и говорит, что это квартира ее знакомых и цена на съем маленькая, я не особо ей верю. Вот и пригласила Лаврову к себе. Вдвоем веселее, а еще она за коммуналку платит.

Пока подруга увлеченно общается с кем-то по телефону, я беру из сумки мазь и иду в кладовку. Надо хоть что-то делать с этим ушибом. Целый день впереди. Мне все время стоять придется?

Не успеваю и шага ступить, как дверь со звоном открывается и в магазин заходит женщина с ребенком.

Эх, первый посетитель – женщина.

Плохая примета.

– Сань, танцуй, – кричит Лаврова, когда до закрытия остается двадцать минут. – Глеб сейчас подъедет и довезет нас до дома.

Э-э-э. Может, пешочком?

– А как же прогуляться?

– Какой прогуляться? Мы в клуб едем. Отмечать же хотели, забыла?

– Ян, давай в другой раз. Я устала и хочу спать. Ног не чувствую.

– Еще б ты не устала. Целый день как в попу ужаленная бегала. Чего тебе на месте не сиделось?

Ну, я взяла и рассказала ей обо всем. Да не просто рассказала, еще и последствия продемонстрировала, юбку задрав. Очень надеясь, что камеры и правда не работают. Не хотелось, чтобы кто-то видел мой багрово-красный зад.

– Обалдеть. – Новости Янку шокируют, и она несколько секунд сидит с открытым ртом. – Ты этому лихачу показала, где раки зимуют? Санек, ну скажи, что ты ему врезала.

– Нет. Но, по его словам, капот поцарапала.

– Тачка дорогая?

– Очень.

– Молодец, Ивлеева. Я тобой горжусь. Надо было еще раз прыгнуть.

– Мне и одного хватило. И связываться не хотелось. Этот гад сначала курицей меня назвал, а потом спросил, куда мы с ним вечером пойдем.

– Самоуверенный? Значит, красивый.

Опять двадцать пять. Я ей про курицу, а она про внешность гада.

– Вообще нет. Смотреть не на что.

Вру, конечно, но в жизни не сознаюсь, что тот бабник симпатичный.

– В следующий раз я…

Яна не успевает договорить, дверь снова со звоном открывается и мы синхронно оборачиваемся.

Если честно, я надеялась увидеть хозяйку нашей клумбы. Только ее, потому что магазин скоро закроется и она должна заплатить нам за день.

Но…

Черт.

Черт.

– Черт, – повторяю себе под нос, пока разглядываю Дениса, улыбающегося блондинке, с которой пришел.