Укрощение воровки

Ди Климм

— А что… с Лешиком? Он… жив? — спросила она тихо, глядя на Рому и вспоминая, с каким отчаянным безумием тот накинулся вчера на парня.

— Жив, — ответил Рома, но по глазам было видно, как он не рад этому факту.

— А… дальше? Что будет дальше? — спросила Диана, боясь сформулировать вопрос прямо и четко — неужели ее с Романом пути на этом разойдутся?

— Дальше будет следствие. Хотя оно началось много месяцев назад, и только вчера вывело на Алексея. Я поэтому тебе и звонил вчера, помнишь? — Диана кивнула, и Рома продолжил: — Я пытался предупредить

тебя, что Леша один из главных подозреваемых в сливе информации. Я думаю, он чуял, что веревка затягивается. От такого загнанного шантажиста можно было ожидать самого худшего. Что в итоге и произошло, — с ноткой горечи закончил он.

— Нет, Ром. Худшее произошло бы, если бы кто-то… не выжил.

— Тогда я бы его точно убил, — пожал плечом Рома, и легкий морозец пробежал по спине Дианы.

— А… мы? — прошептала Диана, глядя на Рому.

— А мы…

И тут распахнулась дверь и в палату влетели родители. С неостановимым плачем мамы и скупыми слезами отца, со всхлипами Саши, что заполнили палату, Диана оказалась в круговерти вопросов, на которые не успевала отвечать, причитаний, которые не успевала успокоить, угроз и проклятий родных, сыпавшихся на голову обидчика, и которым Диана лишь слабо улыбалась.

Пока родители и Саша распаковывали пакеты с одеждой и едой, Рома подошел к Диане и склонился над ней. Он был так близко, что она видела мелкие черные крапинки в серой радужке глаз. Его теплое дыхание на своих губах. Тепло его сильных рук, которыми он оперся у ее головы, словно беря в надежные объятия.

— Принцесса, мне надо переодеться и принять душ. Сейчас с тобой родители, потом подъедет Марьяна, а я приеду к вечеру. Надо составить и сдать отчет, и еще кое-какие мелкие дела.

— Ты… Тебе не обязательно приезжать. Я… в порядке, — пролепетала Диана шепотом, наслаждаясь близостью мужчины, его заботливым взглядом, и медленно темнеющими глазами и чуть хрипловатым голосом:

— Тебе от меня не избавиться, — с этими словами он склонился еще ниже и прижался губами к ее губам, запечатывая возражения или слабые доводы. Этот поцелуй задумывался, как быстрый и легкий, но он длился и длился, давление мужских губ усилилось, и дыхание Дианы перехватило. Горячий язык проник между ее губ, настойчиво и властно, лаская все смелее и жарче. И только когда стон удовольствия готов был вырваться из груди Дианы, Роман прервал поцелуй, тяжело дыша и глядя на нее потяжелевшим взглядом.

— Я забыл о… присутствующих.

— Я тоже, — хихикнула Диана.

— Буду вечером, — шепнул Рома, чмокнул ее в лоб, сделал короткий вдох у шеи и ушел.

— Интересно, в этой палате есть огнетушитель? — ироничным шепотом спросила Саша, поднося стакан горячего шоколада из термоса. Диана спрятала пунцовое лицо в ладонях. — Ой, да ладно, я уже привыкла к вашим пла-а-аменным взорам. Думаешь, этого никто не замечал? — сестренка изогнула бровь и присела на кушетку рядом.

— Думала, не замечают, — прошептала Диана и сделала глоток сладкого напитка.

— Когда капитан Львов думает, что на него никто не смотрит, он смотрит на тебя та-а-ак, что

я подумывала установить домой противопожарную систему.

Остаток дня прошел в непонятных хлопотах родителей, которые вначале были приятны, потом изрядно утомили Диану. Она то и дело успокаивала маму, которая начинала всхлипывать, находя на теле Дианы все больше и больше ран, роняя слезу даже над самой мелкой царапиной. Пыталась приободрить отца, который с задумчивой грустью сожалел, как мог пустить в дом такого отъявленного мерзавца, как Алексей. Только Саша, с ее неутомимым позитивом и постоянными подколками, поднимала настроение Дианы.

Диана облегченно выдохнула, когда, после долгих прощаний, за родными закрылась дверь.

Но она вновь открылась, и Диана вскинула голову. Только не говорите, что родные решили тут остаться на ночь!

— Марья-я-яна!

Марьяна подбежала к Диане, крепко обняла, расцеловала в обе щеки, потрогала лоб на предмет температуры, ловко вытащила расческу из сумки и собрала волосы Дианы в удобную дульку, подоткнула одеяло, проверила ноги на наличие теплых носков. Принесла тазик и теплую воду, и Диана умылась и почистила зубы. Затем Марьяна помогла переодеться в свежую мягкую рубашку, намазала на губы Дианы бальзам, и все это одновременно с неостановимыми шутками, причитаниями и матами в адрес все того же Лешика. Когда Марьяна села в кресло, Диана чувствовала себя так, словно прошла мощнейший урок мотивации и позитива.

— Марь, ну ты даешь, — улыбнулась Диана, глядя в зеркало. Приятно смотреть на себя с аккуратно собранными волосами, посвежевшей кожей и сияющими глазами. — Вот только…

— Что? Что такое? — вскочила с места Марьяна, готовая выполнить любую ее просьбу. Диана замялась.

— Неудобно спрашивать тебя…

— Выкладывай! — потребовала Марьяна, и под взором зеленых глаз Диана смущенно спросила:

— У тебя не найдется пилочки для ногтей? А то смотри, во что превратились мои руки.

— Я же говорила Роме, что знаю, что может понадобиться женщине в больнице.

Затем из сумки, которую она привезла в больницу рано утром, достала косметичку, заполненную тюбиками, спонжиками, баночками.

— Я даже сама сделаю тебе маникюр, — с этими словами Марьяна схватила Диану за руку и начала ловко орудовать пилочкой вокруг ногтей.

— Нет, нет, ты чего, Марьян? Я сама. Отдай мою руку!

— Нет, — Марьяна угрожающе подняла острую пилочку. — Я все сделаю. Тем более, когда училась в универе, я подрабатывала в салоне, пилила ноготки богатым дамам. Навыки остались.

— Есть хоть что-то, чего ты не умеешь? — спросила Диана, покорно предоставляя себя во власть мягких рук Марьяны.

— Ага. Не умею попадать в перестрелки, и даже ни разу не была похищенной, — усмехнулась она. Диана засмеялась. Как удается этой женщине всего одной фразой убить весь драматизм ситуации и сделать ее уморительно смешной?

Раньше маникюр был бы последним, о чем озаботилась бы Диана, но сейчас, зная, что вечером ее ждет встреча с Ромой, она хотела выглядеть более-менее сносно.