Укрощение

Деверо Джуд

Он оставил гардероб и принялся подметать комнату. Женщины не обращали на него ни малейшего внимания. Вглядевшись в собеседницу Лайаны, он так и не понял, действительно ли это та самая Жанна. Их брак был коротким и давно расторгнут, а кроме того, он и тогда почти не помнил ее лица.

Разговор шел о его равнодушии. О пристрастии к соколиной охоте, о пьянстве, о других женщинах, о том, что ему все равно, освободят ли его жену. Он улыбнулся, услышав о ребенке, которого носит Лайана, но улыбка быстро исчезла, когда

он понял, что Лайана верит каждому слову Жанны. Неужели женщины ничего не знают о преданности? Чем он заслужил такое недоверие жены? Он дал ей крышу над головой, еду и дитя, которое сейчас растет в ее животе, дарил наслаждение по ночам. Мало того, оставил ради нее других женщин И пришел спасти ее от Говардов.

Его так возмутило ее предательское поведение, что хотя он подкупил стражей и слуг деньгами и приходил в комнату Лайаны каждый день, так и не открылся жене.

Подумать только, после того, на что он отважился, чтобы найти ее, она даже не испытывала благодарности!

— Что ты делала за стенами замка? — хмурясь, допрашивал он. — Я приказывал тебе никогда не выходить за ворота.

Маленький чепец на ее голове был таким тонким, что он видел, как мало осталось у нее волос. Если он когда-нибудь доберется до Оливера Говарда, смерть негодяя будет долгой и мучительной.

— Я хотела найти траву, которая помогает от крапивных ожогов. Габи сказала, что ты закатился в крапиву, — громко всхлипывала она.

— Крапива! — выдохнул он. — Ты устроила все это из-за какой-то крапивы?!

Но Лайана постепенно начала осознавать, что он пришел именно за ней и что все рассказы о его безразличии — сплошная ложь! Она вскочила с постели в вихре шелка, обняла его и прижалась губами к губам. Он сжал ее так сильно, что ребра едва не треснули.

— Лайана, — прошептал он ей в шею.

Она все гладила и гладила его по голове. Гладила и плакала.

— Ты не забыл меня.

— И никогда не смогу забыть, — прошептал он, но его голос тут же изменился: — Больше мне нельзя оставаться. Сегодня выдастся безлунная ночь. Я приду за тобой, и мы уйдем.

— Но как?

Лайана отстранилась, чтобы взглянуть на него. Похоже, она совсем забыла, насколько он ослепителен. Даже под толстым слоем сажи и грязи его лицо было…

— Ты слушаешь меня?

— Всеми силами души, — ответила она, прижимаясь к его бедрам своими.

— Веди себя прилично и слушай меня. Не смей доверять Жанне Говард.

— Но она помогла мне и, возможно, спасла мою жизнь. Я горела в жару и…

— Поклянись мне! — свирепо прошипел Роган. — Поклянись, что не станешь ей доверять. Не откровенничай с ней, не говори, что я был здесь. Однажды она уже предала мою семью, и, если предаст еще раз, мне не жить. Одному мне не справиться со всем гарнизоном Говарда. Клянись!

— Да, — прошептала Лайана. — Клянусь.

Он положил руки ей на плечи и в последний раз оглядел долгим, пристальным взглядом.

— Сейчас мне нужно идти, но сегодня ночью я приду к тебе. Жди меня и хотя бы раз в жизни подари свою преданность. Он слегка улыбнулся. — И убери в комнате. Я привык к чистоте.

Он поцеловал ее, яростно и исступленно, и исчез.

Лайана долго стояла, прислонившись к двери. Он пришел за ней! Пока ее держали в плену, он не охотился, не пил и не гонялся за женщинами! А рисковал жизнью, пробравшись во владения Говардов. Он не говорил, что она ему не нужна.

Она медленно, как во сне, стала собирать разбросанные вещи. Не хорошо, если Жанна увидит беспорядок и начнет задавать вопросы.

Сегодня ночью. Он придет за ней сегодня ночью.

Но романтические мысли тут же улетучились, и на их место пришли более трезвые. И тут она испугалась. Что, если их поймают? Оливер Говард непременно убьет Рогана.

Лайана опустилась на кровать, плотно сжав руки и оцепенев от страха.

К тому времени как село солнце, ужас настолько сковал ее душу, что она видела происходящее словно со стороны.

Лайана медленно поднялась, сняла шелковое платье, одолженное Жанной, и надела крестьянское платье, в котором ее захватили в плен. Потом натянула поверх него шелковый наряд и стала ждать.

Каждая мышца в ее теле была так напряжена, что она, казалось, не сможет пошевелиться. И постоянно отмечала, как постепенно затихает шум в замке. Служанка принесла ей ужин на подносе и зажгла свечу, но Лайана не прикоснулась к еде. Скорее бы увидеть Рогана!

Наконец около полуночи дверь очень медленно отворилась, и Лайана затаила дыхание.

В комнату вошла Жанна и растерялась, увидев, что Лайана еще не в постели.

— Я думала, что ты спишь.

— Что случилось? — прошептала Лайана.

— Не знаю. Оливер очень сердит и целый вечер пьет. Я подслушала…

Она осеклась и взглянула на Лайану. Ей очень не хотелось рассказывать об услышанном. Ее муж был вполне рассудительным человеком, если не считать одного предмета: как только речь заходила о Перегринах, он терял остатки здравого смысла. Сегодня она подслушала, что Оливер намеревается убить Лайану и отправить ее тело Рогану.

— Ты должна идти со мной, — сказала она. — Нужно тебя спрятать.

— Не могу, — в отчаянии прошептала Лайана. — Я должна дождаться…

— Чего? Или кого? — удивилась Жанна.

— Никого, — поспешно поправилась Лайана. — Все равно никто не знает, что я здесь. Как я могу кого-то ждать? Просто говорю глупости, сама не знаю зачем.

Она прикусила язык. Невозможно признаться Жанне, что Роган собирается прийти за ней. Жанна может рассказать Оливеру. Но если она уйдет отсюда, как Роган сумеет ее найти?