Укрощение
Шрифт:
— Ясное дело… — Тина заколебалась. — Наверное, именно поэтому мы их все же сохранили.
Размышляя, писательница оглядела пустую безликую комнату. Единственной попыткой создать здесь подобие уюта была полузасохшая пальма в горшке у окна.
— Мы нечасто здесь сидим, — проговорила тюремщица с улыбкой.
— Понимаю, — кивнула Эрика и снова сосредоточилась на открытках. Она перевернула их, чтобы осмотреть с другой стороны, но на них действительно ничего не было — кроме адреса исправительного учреждения, отпечатанного в виде синего штемпеля. Почтовые
Почему Испания? Открытки посылала сестра Лайлы? Но зачем? Эта версия не представлялась разумной, потому что все почтовые штемпели были поставлены в Швеции. Посетительница подумала, что надо попросить Патрика проверить, выезжала ли Агнета за пределы Испании. Может быть, между сестрами было какое-то общение, хотя они это и отрицают. Или это не имеет никакого отношения к сестре?
— Ты не хочешь спросить Лайлу, что она может сказать по этому поводу? — снова подала голос Тина. — Я могу узнать, готова ли она принять посетителя.
Эрика на мгновение задумалась, взглянула на увядшую пальму и покачала головой:
— Спасибо, но я хочу сперва сама поломать голову — вдруг мне все же удастся догадаться, что тут такое.
— Удачи тебе, — сказала надзирательница и поднялась.
Ее собеседница кривовато улыбнулась. Да, немного удачи ей не помешало бы!
— Могу я взять с собой открытки? — попросила она.
Тина заколебалась, но все же согласилась:
— Хорошо, если ты обещаешь принести их назад.
— Обещаю, — сказала Эрика и положила их в сумку. Нет ничего невозможного. Какая-то связь обязательно есть, и она не сдастся, пока не найдет ее.
Йоста размышлял, не дождаться ли все же возвращения Патрика — однако времени на это, похоже, не было. Он решил последовать своей интуиции и продолжить работать над тем, что ему было известно.
Анника позвонила и сказала, что уходит раньше, потому что у нее заболела дочь, так что, строго говоря, ему надо было бы вернуться в участок, чтобы не оставлять его совсем пустым. Но Мартин наверняка скоро вернется, так что Флюгаре сел в машину и отправился в Сумпан.
Рикки открыл полицейскому дверь и молча впустил его внутрь. По дороге Йоста отправил ему эсэмэску, чтобы убедиться, что его семья дома. Когда он вошел в гостиную, стало очевидно, что все от него чего-то ожидают.
— Вы узнали что-то новое? — спросил Маркус.
Флюгаре увидел в глазах Хальбергов надежду — не на то, что дочь найдется, как это было раньше, а на то, что все получит наконец свое объяснение. Разочаровывать их было очень больно.
— Нет, по крайней мере, ничего такого, что мы уверенно можем связать со смертью Виктории, — сказал он со вздохом. — Однако есть одно странное обстоятельство, связанное с другим случаем, который мы сейчас расследуем.
— Лассе? — догадалась Хелена.
Йоста кивнул:
— Да, мы нашли связь между Викторией и Лассе. И это связано еще с одним обстоятельством, которое мне удалось выяснить. Но дело немножко щепетильное…
Он откашлялся, не зная, как начать. Все трое его собеседников сидели перед ним молча, ожидая, и он увидел выражение внутренней боли в глазах Рикки — угрызения совести, с которыми ему, возможно, придется жить до конца своих дней.
— Мы по-прежнему не обнаружили тела Лассе, но неподалеку от того места, где припаркована его машина, были следы крови, которые мы послали на анализ. Оказалось, что это кровь Лассе, — рассказал полицейский.
— Угу, — проговорил Маркус. — Но какое это имеет отношение к Виктории?
— Как вам известно, мы подозревали, что кто-то следил за вашим домом. В саду соседей мы обнаружили окурок, который тоже отправили на анализ, — сказал Йоста, ощущая, что приближается к теме, которой он больше всего хотел бы избежать. — Судмедэксперты по собственной инициативе сопоставили кровь на мостках и ДНК на окурке и обнаружили совпадение. Иными словами, Лассе следил за Викторией, и, по всей вероятности, именно он посылал ей угрожающие письма. Да, Рикки рассказал нам о них.
— Нам он тоже все рассказал, — ответила фру Хальберг, бросив взгляд на сына.
— Мне жаль, что я их выкинул, — пробормотал тот. — Я просто не хотел, чтобы вы их увидели.
— Не переживай по этому поводу, — кивнул ему Флюгаре. — С этим все ясно. Как бы то ни было, мы выдвинули версию, что Лассе кого-то шантажировал, и этот человек убил его. И у меня есть догадки, кто это может быть.
— Прости, я что-то не понимаю, — снова заговорила Хелена. — Какое отношение все это имеет к Виктории?
— Да, зачем он следил за ней? — спросил ее муж. — При чем здесь она, если он кого-то шантажировал? Поясни, пожалуйста.
Йоста вздохнул и не сразу собрался с духом.
— Я полагаю, что Лассе шантажировал Юнаса Перссона, поскольку ему было известно, что у Юнаса внебрачные отношения с очень юной девушкой. С Викторией. — Теперь, когда он наконец произнес это вслух, плечи его опустились. Старый полицейский затаил дыхание в ожидании ответа старших Хальбергов. Однако последовавшая за этим реакция была совсем не такой, как он ожидал. Хелена подняла глаза, твердо глядя на Флюгаре, а потом улыбнулась грустной улыбкой:
— Дорогой Йоста, ты что-то перепутал.
К большому удивлению Дана, Анна добровольно согласилась отвезти девочек на конюшню. Ей нужно было уехать из дома и подышать свежим воздухом, так что даже присутствие лошадей не могло ее теперь напугать. Ее знобило, и она плотнее закуталась в куртку. Помимо всех прочих неприятностей, тошнота стала еще сильнее, и женщина все больше склонялась к мысли, что это не на нервной почве и что у нее, скорее всего, кишечный грипп, покосивший так много учеников в школе, где учились ее дети. Пока ей удавалось сдерживать тошноту, проглотив десять горошин белого перца, но скоро ей наверняка придется обнять ведро или унитаз.