Укроти меня, или Грани раскола
Шрифт:
Ну вот он и «занялся», весьма деятельно, надо сказать. Спокойный и прилежный в детстве Калипсо не доставлял никаких хлопот своим родителям, но чем дальше, тем больше Ильфорте тревожился на тему того, что его сын начинает уходить по наклонной в степь темной магии… Особенно той неизученной теневой магии, которая вообще непонятно как могла проявить себя в магической Искре обычного волшебника, не имеющего духовной природы изнанки мира.
Успокаивало только одно — что Эрик никогда не ошибался, и его пророческие видения всегда были четкие и правдивые. А значит, нужный «укротитель
И вот как раз до Заэля с Ильфорте окончательно дошло, что речь об этом условном «укротителе» шла о Лорелей. Дошло весьма эмоционально, поэтому сегодня Заэль с Ильфорте прорвались в дом Эрика, который уже несколько дней успешно увиливал от своих коллег, опасаясь бури. Не зря опасаясь: буря действительно была, и уши Эрика все еще помнили вопли в стиле «Какого черта ты молчал все это время, Эрик?!», «Почему ты не говорил, что это она, Эрик?!», «Иль, ты как своего сына воспитываешь?!», «А ты как за своей дочерью следишь, дружище?!».
— Я вообще ожидал появления какого-то мощного светлого мага, который встанет рядом с Калипсо и просто настучит ему по башке или промоет ему мозги ершиком, — пробормотал Ильфорте, задумчиво проводя ладонью по щеке. — Я ожидал мощного противовеса, понимаете? Но Лори… Господи, я вообще не смотрел в ее сторону как на потенциального «спасителя», у меня такой шок был, когда сын сообщил мне, что чувствует Лорелей как потенциального Стража… Это… совершенно невероятно. Как она может помочь Калипсо разобраться с его тьмой? Она ведь сама темная, да еще с таким дисбалансом, что ее саму бы как-нибудь кому-нибудь «укротить» для начала!..
— Пути мироздания неисповедимы, — напевно произнес Эрик, продолжая играть на пианино.
— Он ничего нам не скажет, — вздохнул Заэль. — Ему, как Пророку, нельзя болтать о таких вещах, только он имеет право знать все нюансы, все детали. А нам остается только грызть локти в нервном ожидании непонятно чего…
— В том и дело, что «непонятно чего». Это двое по-отдельности представляют бомбы замедленного действия, мины, которые мы пытаемся как-то аккуратно разминировать. А что будет, когда эта парочка объединит усилия и бомбанет в полную мощь?..
— Подумай о другом: мироздание ведь не просто так являет свету того или иного фортемина, — произнес Эрик. — Светлые и темные фортемины не рождаются просто так. Мы солдаты равновесия и следим за балансом света и тьмы во Вселенной. Нас рождается ровно столько, сколько сейчас необходимо для соблюдения этого самого баланса. Так вот, вопрос: что должно произойти в мире, что на свет в один промежуток времени появились два таких чертовски сильных темных мага — Лорелей и Калипсо? Особенно — Калипсо. Вот о чем надо думать. Случайности не случайны… Всё в нашей жизни происходит вовремя. Мироздание знает, что делает. Нужно уметь доверять ему. Я — доверяю. И действую с ним сообща.
— А нам что делать?..
— Я уже говорил — расслабиться. И просто жить. Это моя игра, не мешайте мне вести эту «шахматную партию». Тем более что у нас «вилка» на носу.
— О чем ты? — еще больше нахмурился Ильфорте.
— Да
С этими словами Эрик доиграл мелодию и закрыл крышку пианино. Медленно вдохнул и выдохнул, открыл, наконец, глаза и с лукавой улыбкой повернулся к своим поздним гостям, весьма нервным и встревоженным.
— А ты прикинь, какие у них дети родятся в будущем? — неожиданно произнес Заэль с какой-то нервной улыбкой.
Ильфорте пробормотал что-то вроде «упаси меня, Пресвятая Мелия!».. и снова уткнулся в свою необъятную кружку с какао.
— Даже думать пока об этом не хочу…
— Погоди… До меня только сейчас дошло… А мы с тобой породнимся, получается?!
— Дожить бы еще до этого… Или наоборот — лучше не доживать?..
— Доживем, куда денемся, — певучим голоском произнес Эрик. — Все доживем. Ну что, господа, вы отпустите меня сегодня спать, или вы еще не всё мне высказали?
— Ты нам как спать предлагаешь? — жалобно даже как-то произнес Заэль. — С пониманием того, что нашим проблемным детям суждено быть вместе, а нам остается только наблюдать за всем этим со стороны и пытаться не сойти с ума от нервов за этих бесстрашных оболтусов?
— Как, как… Спокойно и крепко. С огненным элем в обнимку и с ванильными конфетками вприкуску. Можно еще с малярным скотчем в руках или под подушкой.
— А скотч-то зачем? — не сразу понял Ильфорте.
— Ну как же? Надо ведь вам обоим чем-то периодически заклеивать дергающиеся глаза и… Ауч!
Сразу две диванные подушки с двух сторон полетели в Эрика с такой силой, что все-таки сбросили господина Пророка с его насиженного места.
— Ну и тварь же хы хитрозадая, — покачал головой Заэль.
— Да-а-а, я тварь, — с чувством произнес Эрик, не торопясь вскакивать на ноги и удобнее устраиваясь на мягком ковре, подложив под голову брошенные подушки и с мечтательным видом уставившись в потолок. — Но — охрененно прекрасная тварь, согласен?
[Лорелей]
Плохо было то, что пока мы были погружены в учебу, в мире было не всё сладко: были обнаружены еще две пентаграммы с убитыми жертвами, с такой же большой антимагической зоной поражения. Ни одну из этих пентаграмм не удалось предупредить, чтобы не допустить ее появления, пока так и не было понятно, кто конкретно за этим стоит, и в чем заключается логика распространения. Соответственно, и отследить заранее место появления очередной пентаграммы пока не получалось. Их появление выглядело хаотичным, хоть инквизиторы и пытались найти некую закономерность — наверняка она была — но пока что поиски не увенчались успехом.
На одну такую пентаграмму нас с Калипсо позвал Ильфорте.
— Телепортируйтесь в район Гравен-Хок немедленно вместе с Лорелей, — раздался его голос из связного браслета Калипсо, когда мы с ним вместе тренировались на полигоне. — У нас тут новая антимагическая зона, совсем свежая, нужно отследить эпицентр.
— Почему ты нас зовёшь? — спросил Калипсо уже на ходу к телепортационным вратам Армариллиса, я едва поспевала за ним. — Среди инквизиторов хватает профессионалов по этой части.