Укротить Ураган
Шрифт:
Казалось, жар от руки, прикрывавшей трусики, стал сильнее, практически нестерпимым, и Иветта своими ладонями скользнула ниже по телу парня. Немного изменив положение так, чтобы их лица оказались на одном уровне, Ивка, прикрыв глаза, прижалась своим ртом к полураскрытым губам Вольных. Она четко почувствовала момент, когда Тарас проснулся. Его ладонь, нырнувшая между девичьих ног, напряглась и замерла. А Ивкины руки обхватили парня за плечи, ладони распластались по спине, надавливая и поглаживая, будто стремились запомнить тепло упругой кожи.
— Иви, детка… — выдохнул Вольных, пытаясь отстраниться от девушки.
Но
— Лучше молчи, принцесса! — выдохнула Иветта и вновь прижалась к мужским губам в поцелуе.
Тарас что-то хотел сказать, но Ивка не позволила вымолвить и слова. Она перекатилась, придавливая своим легким телом крепкое тело мужчины. Вольных не заставил себя долго ждать и уговаривать. Его руки пустились в лихорадочный танец по бедрам и спине Иветты. А потом и замерли, надавливая на поясницу, заставляя прогнуться и ощутить возбуждение.
Повинуясь инстинктам, Ивка чуть раздвинула ноги и потерлась о горячее тело, без слов давая понять, чего именно ей хочется. Мужской стон сорвался и затерялся где-то на девичьих губах.
— Иви, что же ты творишь… — разобрала Иветта хриплый голос Вольных, но она не хотела ни о чем думать.
— Я хочу тебя, — ставя жирную точку в сопротивлении Тараса, произнесла Иветта и легко прикусила губу парня, а следом и зализала несуществующую ранку языком.
Откуда появились в ней эти смелость и безрассудство? Было откровенно плевать. Главным казалось — получить тело парня, своего полубога. Пусть ненадолго, на ночь. Но этого сейчас Иветте казалось достаточным. А сердце… Его она соберет из осколков позже.
Одним движением Тарас усадил девчонку поверх себя. Ее кожа — точно шелк — ласкали его живот и бедра. Ткань белья, разделявшая тела, жутко бесила, и Вольных рванул футболку Иви вверх. В свете луны ее тело было прекрасным. Да что уж там! Ее тело всегда божественно, хоть в свете, хоть без него. Он чувствовал, как зудели ладони от желания сжать небольшую грудь, как сдавило грудную клетку от необходимости дышать ароматом девчонки. Он хотел зарыться лицом в эти волосы, шелковой волной ниспадавшие на плечи и спину. Несколько прядок упали на лицо, скрывая его от Тараса. И он, подняв руку, сдвинул их, легко заправив за милое ушко. Словно в тумане он увидел, как подрагивают его пальцы, как Иви поворачивает головы, ловя их касание. Как точно ласковый котенок, нежно и чувственно, трется о его ладонь щекой, не открывая глаз.
Вольных не знал, что от простого, почти невинного касания он может вот так взорваться. Никакой прелюдии не требовалось, он до боли в каждой клетке, в каждой мышце, хотел свою ведьму.
Его руки действовали стремительно, словно отдельно от головы. Стащили трусики за долю секунды. Пальцы зарылись в длинные спутанные пряди на затылке и притянули голову девушки ближе, заставляя склониться и замереть. Вторая рука безошибочно пробралась ниже, где еще секунду назад находились чертово белье, снившееся Тарасу этой ночью.
Дышать стало совсем невмоготу, когда пальцы проникли во влажный жар, когда мозг понял, что ведьма не врет, она действительно хочет его. И волна, размером с цунами, всколыхнулась в теле Тараса, дернула его и накрыла, не давая и шанса на глоток воздуха.
Где-то билась мысль, что презервативы в тумбочке, но обличить мысль в слова или в действия он не мог.
— Презервативы? — Иветта первой прошептала хриплым, сводящим с ума, голосом.
Ее грудь опадала в такт дыханию, увлекая и не позволяя Тарасу выплыть на поверхность реальности. Его хватило только на то, чтобы мотнуть головой в сторону тумбы. Ему было плевать, если она не поняла. Самым важным для него сейчас было ее тело, плотно обхватившее его пальцы, и дрожащее от каждого малейшего движения.
Как именно Ивки удалось дотянуться до тумбы — она не знала. Все тело скрутило и разрывало от напряжения и эмоций. Короткие, жадные и требовательные поцелуи любимого рта срывали малейшие барьеры, который сознание Иветты интуитивно попыталось выстроить. Тихие стоны, каждый раз слетавшие с губ, когда Иветта двигала бедрами навстречу ласкавшим ее пальцам, рвали ее крышу и все сознание в целом. Горячая, возбужденная плоть упиралась в нее, подрагивая и притягивая магнитом.
В руке Иветты оказалась пачка презервативов. И самое время было развернуть их и использовать по назначению. Но руки дрожали, а мысли давно покинули бедную голову хозяйки. Пачка выпала из дрожащих пальцев, а Тарас словно и не заметил.
Одним рывком он перевернул Ивку, заставив улечься на спину. Отвел скрывшие лицо волосы в сторону, навис над девчонкой, удерживая вес тела на локтях.
— Я все решил, Иви… — хрипло прошептал Тарас, но Ива не позволила ему говорить.
Обхватив его голову, с силой впилась во влажный рот, раздвигая сомкнутые губы и покоряя их, подчиняя себе и своей воле.
Судорожные выдохи смешались, сплетаясь в один глубокий и протяжный стон. Горячие ладони сжимали покатые бедра, фиксируя в нужном положении. И когда тугая плоть осторожно, и вместе с тем нетерпеливо проникла в тесный девичий жар, Ивка крепко зажмурилась, закусив губу до боли. А Тарас замер.
Его дыхание было надрывным и шумным, словно он тонул и не мог сделать хорошего вдоха. Словно его легкие стянуло толщей воды.
— Малыш! — то ли возмущение, то ли вопрос, то ли упрек.
А Ивка только мотнула головой, отметая так и не прозвучавшие возмущение, вопрос, упрек…
Прикрыв глаза, Тарас рухнул на девчонку, чувствуя, что его плоть все еще заперта в ее плену, тесном и горячем. Но ласковые губы девчонки порхали по его лицу, задерживаясь на губах, словно не ей он причинил боль, а она ему.
Тарас увидел капельку крови на нижней губе, понял, что не может контролировать себя. Не было такого с ним. Даже в период полового созревания он всегда жестко контролировал весь процесс. Но сейчас не смог. Он понял, что терпит фиаско. Что возбуждение требует выхода. Что жаркое и желанное, как ни что на свете, тело ведьмы дарит ему незаслуженный кайф. Что разрядка маячит очень близко, а ведь он всего лишь проник один раз, и так и замер, не сделав ни единого движения.
Ивка сама дернула бедрами вверх, словно подстегивая Тараса. И он не смог сдержаться. Крепко стиснув девчонку руками, впиваясь в жадный и манящий рот, проникая глубоко и одновременно нежно, он отдался на волю чувств и инстинктов. Он заставлял себя терпеть, понимал, что в первый раз его девочка не почувствует оргазма, но не мог остановиться.