Укротители велосипедов
Шрифт:
Артём почувствовал, как его силой заставляют принять вертикальное положение, куда-то ведут, а точнее практически тащат, и помогают присесть. В нос ударил резкий запах аммиака, и кружащийся в хороводе мир прекратил свою бешеную пляску.
Под носом вновь возникла ватка с нашатырным спиртом, и к Артёму вернулось зрение. Первое, что он увидел, – незнакомого гонщика, сидевшего перед ним на корточках, и молодого парня в красном жилете медика. Парень снова сунул ему под нос ватку, и только после очередной дозы нашатыря Артём окончательно пришёл в себя, смог понять, где он находится, и понял, что проиграл.
Откинувшись на рекламный щит, с хрипами хватая открытым ртом воздух, Артём трясущимися пальцами расстегнул ремешок и стянул шлем.
– Можешь встать? – деловитым тоном спросил медик. – Тебе лучше не сидеть, надо немного походить.
Артём помотал головой, и парень снова сунул ему под нос ватку. Артём хотел было оттолкнуть её, но не смог поднять свою руку.
– Дыши-дыши, нашатырь возбуждает дыхательный центр и помогает продышаться.
Велогонщик хлопнул Артёма по колену, показал оттопыренный большой палец, выразив своё одобрение, поднялся на ноги и затерялся в толпе спортсменов и членов команд, заполнивших всё свободное пространство за створом финишных ворот.
Кто-то хлопнул Артёма по плечу, и он, повернув голову, увидел перегнувшегося через рекламный щит Ежова.
– Ты как? – спросил старик.
Вместо внятного ответа из горла Артёма вырвался хрип.
Ежов протянул ему бачок с водой.
– На вот, попей. – Пока Артём глотал воду, Ежов произнёс: – Однако ты меня удивил. После этого этапа я даже начал тебя немного уважать. Впрочем, мы ещё обязательно поговорим о твоей самодеятельности. Готовься получать по-полной.
– Ээээ... что за дела? – прохрипел немного очухавшийся Артём. – Я приехал третьим. Мог бы похвалить меня.
– Не за что тебя хвалить, дятел. Абсолютно неважно, каким ты приехал на этапе. Если бы ты досмотрел до конца хоть одну гонку, то давно бы уже понял, что в велошоссе на этапе бывает только один победитель и на подиум поднимается только один человек – победитель этапа. За второе и третье место медали выдаются только по результатам генеральной классификации. Поэтому ты пролетаешь мимо подиума.
Артём скривился.
– Вот дерьмо. Идиотские правила. Могли хотя бы грамоту выписать, если медальку жалко. – Под носом снова появилась ватка с нашатырём, и Артём поспешил оттолкнуть руку медика. – Всё-всё, хватит. Ты меня что, пытаешься подсадить на эту гадость?
Хмыкнув, медик выкинул ватку и спрятал пузырёк с нашатырём в карман жилета.
– Похоже, ты уже в порядке. Ладно, удачного выступления.
После церемонии награждения на площади оставались лишь немногочисленные зеваки и обслуживающий персонал гонки, демонтирующий подиум и рекламные щиты. Все команды уже разъехались по гостиницам, не спешила покидать площадь только Urbanvelostore, дожидающаяся возвращения Нефёдова, отправившегося на вокзал вместе с тремя продавцами, которые уезжали обратно в Питер.
Перекусив и переодевшись, вся команда собралась возле машин, чтобы обсудить результаты этапа, однако нормального разговора не получилось. И виной тому стал досадный инцидент с Кокориным. Хмурый Михаил, засунув руки в карманы коротких шорт, топтался босыми ногами на асфальте, стоически выслушивал едкие шуточки в свой адрес и почёсывал живот, который был скрыт под бинтами, стягивающими его туловище от пупка до верха грудной клетки.
– Колись, Миша, – говорил Артём, – как получилось, что лошадь напала именно тебя? Рядом ещё ехало почти двести человек.
– Лошади, вообще-то, не нападают на людей, – заметил Кокорин.
Артём указал на грудь Кокорина.
– Ага, тогда это что? Разве не результат свирепой схватки с конём? Чем же ты так обидел несчастную лошадку, что получил копытом в грудак? Да ты просто уникальный человек, Миша. Твоё имя надо обязательно внести в энциклопедию велоспорта. С ничего так отличиться дано не каждому.
– Придурок, – беззлобно огрызнулся Кокорин. – Помолчал бы. Думаешь, я не видел, как ты хвастался своим членом перед какой-то девчонкой?
– Ну, мне по-любому повезло больше. Мне хотя бы досталась встреча с симпатичной девушкой, а не с суровым конём. И она не пыталась нокаутировать меня копытом.
Кокорин повернулся к задумчивому Ежову.
– Костя, можно я ударю этого идиота. Он меня бесит. – Не дождавшись ответа, Кокорин спросил: – Чего молчишь?
Ежов почесал подбородок.
– У меня такое чувство, что мы что-то забыли. Здесь явно чего-то не хватает.
– Моей машины, – влез в разговор Дима. – Я её не вижу. Где она?
– В смысле где? – удивился Ежов. – Она там, где ты её оставил – в Ростове. Или ты думал, она сама поедет за тобой? Я, конечно, понимаю, тачка у тебя навороченная, но без водителя она вряд ли сдвинется с места.
Выругавшись и побледнев, Дима потянулся к стойке на «тазике» за своим велосипедом.
– А ну стоять! – крикнул Ежов. – Только не говори, что ты собрался обратно в Ростов на велосипеде.
– А, эээ... – потерялся Дима и оставил свой велосипед в покое. – Тогда можно я одолжу у вас машину?
Ежов глубоко вдохнул, и на секунду всем показалось, что Дима сейчас получит по голове.
– Гениально, – выдохнув, сказал наконец Ежов. – Нашу машину ты заберёшь, свою привезёшь сюда, а мою оставишь в Ростове, так что ли?
– Нуууу... – ещё больше потерялся Дима и с мольбой в глазах уставился на Ежова.
– Успокойся. Когда Олег вернётся, мы сгоняем за твоей тачкой и пригоним её сюда. А тебе надо отдыхать. – Порадовав этим заявлением Диму, Ежов вновь погрузился в свои мысли и забормотал: – Чего же мы могли забыть? Кажется, это что-то очень важное. Но что это?