Укрой меня от замыслов коварных
Шрифт:
Отель имел два ресторана: итальянский «Avmimoni» с прекрасным видом на море и не менее прекрасной кухней, и ресторан «Helios» с видом на общий бассейн. Последний Даниэле не понравился, и ужинали они в основном в «Avmimoni».
Кроме того, они полюбили пить кофе в кофейне «Узерн» рядом с бассейном и посещали бар «Nafplia Veranda», где по вечерам играло фортепиано, а с площадки открывалась синяя панорама морских просторов.
Салоном красоты и фитнес-центром Даниэла не пользовалась. Зато увлеклась теннисом и готова была проводить на корте день и ночь. Кроме того, ей понравилось гулять по парку вокруг отеля, и она первым делом уговорила Романа совершить экскурсию по окрестностям.
На третий день супруги съездили в Микены, располагавшиеся всего в двадцати пяти километрах, и посетили античный театр в Эпидавре, внесённый ЮНЕСКО в список памятников мирового значения.
Ещё через день, когда они после обеда гуляли по дорожкам парка, Роман неожиданно почувствовал на себе чьё-то внимание. Слежкой назвать это было трудно, так как взглядом в спину всё и ограничилось, но он тут же вспомнил предупреждение Олега Харитоновича и настроился на поиски скрытого негатива на территории отеля. Жене при этом он говорить ничего не стал, не желая пугать раньше времени.
Наутро кто-то снова посмотрел ему в спину.
Мгновенно проснулся и развернул свои «локаторы» внутренний сторож организма, настроенный на регистрацию пси-полей.
Супруги как раз выходили из ресторана после завтрака, собираясь прогуляться вдоль побережья. Погода стояла прекрасная, тёплая, не надо было надевать на себя что-либо солиднее рубашки и платья, Даниэла щебетала о своих планах устроить шопинг, потом вдруг заговорила о детях, а Роман, поймав тоненький лучик внимания, поддакивая, проследил за ним и обнаружил работника отеля в белом, с золотыми пуговицами, костюме. Он делал вид, что подстригает вечнозелёные кусты вдоль дорожек парка.
Вполне возможно, он и в самом деле занимался своей работой, однако Романа насторожили два обстоятельства. Первое: этого пожилого грека он раньше не видел. Второе: работник торчал точно под окнами виллы и далеко от неё не отходил.
– …думаешь? – прилетел вопрос Даниэлы.
– Я за, – очнулся Роман.
– Правда? – удивлённо посмотрела на него жена. – Ты хочешь… ребёнка?
– Конечно, – кивнул он почти без запинки. – Дети – цветы жизни, и чем больше их будет…
– Я серьёзно, – обиженно надула губы Даниэла.
Он привлёк её к себе, заглянул в глаза.
– Даня, это же закон жизни. Как можно жить без детей? Я просто боялся спросить, а теперь вижу – пора. Сколько лет мы с тобой встречаемся?
– Два года.
– Мне казалось, гораздо больше. Предлагаю не ждать ещё два.
– Я серьёзно…
– И я. – Он поцеловал жену в губы, поймав ещё один взгляд грека, и уже без церемоний просканировал его ауру.
Аура была тёмная, серая, туманная, и внутри её прятался целый клубок недобрых намерений. Сомнений не оставалось: садовник, или кто он там был в действительности, появился здесь не только для ухода за растениями парка.
Внутри всё сжалось. Захотелось немедленно уехать отсюда, затеряться где-нибудь на островах Тихого океана, а ещё лучше – вернуться домой и осесть в глубинке России, у родственников, так, чтобы никто никогда не смог его найти.
Даниэла шевельнулась в руках, шепнула:
– Отпусти…
Он послушно разжал руки, кинул взгляд по сторонам.
Минута слабости прошла. Прятаться от жизни не имело смысла, она всё равно вернула бы его в гущу событий, а лучшим способом защиты, как известно, было нападение. В данном случае следовало выяснить всё о тех, кто предпринял попытку слежки за россиянином (чёрт, как они узнали?!), и только потом принимать решение.
– Мы идём гулять? – с необычной робостью спросила Даниэла.
– Нет, мы идём в спальню! – решительно сказал Роман, увлекая жену за собой.
К вечеру окончательно стало ясно, что за супружеской парой из России ведётся умелое тонкое наблюдение. Кроме садовника в белом Волков обнаружил женщину средних лет, маленькую и незаметную, появлявшуюся то в ресторане, то на берегу моря в те моменты, когда там прогуливались москвичи. На Романа и Даниэлу она не обращала внимания, словно и не видела их, занятая книжкой, которую везде таскала в руках, но Роман почуял толчок пси-поля и понял, что она интересуется им, а не книгой.
Его подмывало отвести ей глаза либо запустить двойника-фантома и посмотреть, что она будет делать. Однако такие эксперименты нельзя было затевать без прикидки результатов своих собственных действий. Требовалось продумать план собственного поведения. И Роман принялся готовиться к активному воздействию на систему наблюдения, веря, что ему удастся выйти на организатора слежки.
Даниэлу он по-прежнему не посвящал в свои проекты. Глядя, какой нежностью загораются её глаза по утрам, он откладывал и откладывал намерение известить её об открытии таинственных наблюдателей, а потом и вовсе забыл о своих колебаниях, так как дело приняло иной оборот.
В субботу Даниэла всё-таки захотела посетить местный СПА-салон, и Роман оказался предоставленным самому себе.
Он переоделся в спортивный костюм, вышел на «тропу жизни», как называли здесь дорожки для прогулок и пробежек, и трусцой направился в обход главного корпуса отеля и двух бунгало, выходящих на залив Аргоса. Появилась идея поискать грека-садовника или женщину с книгой, которые проявляли к нему скрытый интерес, и проследить за ними.
Садовника он увидел неожиданно, свернув за шеренгу кустов к ресторану на пляже. Грек стоял посреди дорожки, держа в руках машинку для стрижки листьев, и смотрел на Романа так, будто знал, что он здесь появится.
Роман приостановился, озадаченный встречей, прикинул варианты контакта (пробежать мимо с независимым видом, поздороваться, затеять разговор и одновременно просканировать садовника) и вдруг почувствовал дуновение опасности. Оглянулся.
Сзади возник ещё один служитель отеля в белом, на этот раз – не грек, молодой парень с гривой выгоревших до соломенного блеска волос. От него за версту несло угрозой (вооружён! – мелькнула мысль), отчего Роман едва не запаниковал (доигрался, блин, в разведчиков!). Свернуть было некуда: слева и справа – шеренги колючего кустарника, впереди – садовник, сзади – блондин с пистолетом в кармане, – разве что сигануть через кусты, но Романа опередили.