Укус Змея
Шрифт:
Едва-едва слышно «ТТ» выплюнул из глушителя пули. Три огневые точки на крыше. Трое, как оказалось, снайперов лежат у кромки. Каждый получил по заряду свинца.
Который лежал левее от выхода с чердака перестал чувствовать локоть «рабочей» руки. Снайперу прямо напротив Змея пуля прошила правое, «рабочее», предплечье. Служивому справа Змей прострелил «рабочее» плечо, срезав клок волос на затылке.
Офицер с рацией, что стоял недалече от будки с распахнутой дверцей, в отличие от коллег на чердаке вообще не успел никак отреагировать на нештатную ситуацию. Шума с чердака он не слышал, мешали шумы с улицы. Он честно делал свое охранное дело, однако думал о постороннем. Он был старше и по возрасту, и по званию многих задействованных сегодня. Со дня на день он ждал повышения и перевода на кабинетную работу. Позавчера
— Мне необходима прямая связь с президентом. Я знаю, что у вас есть прямой радиоконтакт с начальником «лички» и он сейчас рядом с Михал Сергеичем. Я скажу президенту несколько слов и сдамся. Действуйте. Свяжите меня с Горбачевым.
— Па... парень... не... не дури... — выдавил из себя без пяти минут кабинетный работник. — Те... тебе не уй... уйти...
— А я и не собираюсь. Повторяю: я сдамся после того, как конфиденциально и коротко переговорю с президентом.
— Ви... вице... Горбачев не приехал. Вице-президент вме... вместо него. Я... Янаева охраняем. Янаев вместо Горбачева приехал.
— Ах так... — Змей усмехнулся горько. — Что ж, промашка вышла... Извинись за меня перед ребятами, которых я малость поранил, ладно?
Змей направил ствол «стечкина» себе в грудь и спустил курок...
2006 год, зима
Секретные файлы
Запись первая
«Предисловие от автора» — вот и все, что от сих до сих написано человеком, имя которого напечатают на обложке. Остальное суровым мужским слогом пишу я — литературный негр, а точнее — литературная негритянка 1982 года рождения, выпускница журфака, симпатичная (как некоторые говорят) и совсем не дура (как я сама считаю).
Пишу я, ну а сочиняет, конечно, автор. То есть, судя по его точно воспроизведенному предисловию, не совсем сочиняет, а пересказывает. Сюжет пролога и «Охоты на Змея» автор записал отвратительно размашистым, «слепым» почерком на целой кипе листков дешевой бумаги формата A3. Лишь предисловие написано абсолютно разборчиво, обведено красным фломастером, и рядом на полях есть ремарка, мол, перепечатать сие надлежит слово в слово.
Ладно. Пожаловалась на «слепой» авторский почерк, съязвила по поводу дешевой бумаги, и хватит. Вообще-то грех негритянке пенять на работодателя — вчера из офиса по электронной почте отправила ему предисловие (слово в слово его), пролог и «Охоту на Змея» (слова мои, а сюжет точнехонько по синопсису), а сегодня вечером мы с автором пересеклись, и он вручил мне новую кипу рукописных листочков, плюс (самое главное) конвертик с авансом. Заглянув в конвертик, я решительно пошла в поликлинику и уволилась. Теперь работаю только в офисе днем и вечерами-ночами над рукописью. Стучать по клавишам ноутбука гораздо приятнее, чем мыть коридоры в поликлинике. Днем, заполняя на древнем компе всякие разные бланки да ведомости, я прям мечтаю поскорее вернуться на шестиметровую кухню, заварить крепкого кофе и уйти с головой в какую-никакую литературную работу. Какое-никакое, а все же творчество...
Студенткой я мечтала стать звездой (хотя бы звездочкой) криминальной журналистики. На престижном факультете я была белой вороной. Не одна я, конечно, но нас таких было немного. В основном там учились особи, обреченные на звездность, чьи родители либо сами звездились, либо корешились с главными редакторами гламурных журналов, раскрученных газет, развлекательных телешоу. А у моей неполной семьи никаких связей-блатов в мире массмедиа отродясь не бывало. Наивная, я думала, что криминальные хроники — это как раз та мужская ниша, куда миловидной девушке будет втиснуться проще всего. По аналогии с армией, куда берут для контраста определенный процент женщин.
В то время как сокурсники точили перья на всякие там прет-а-порте от кутюр, тусовались на светских вечеринках и приглядывались к политике, я самозабвенно изобретала жанр «литреконструкции преступлений».
Где-то, в чем-то, конечно, я изобретала велосипед. Телевизионщики задолго до меня придумали «реконструировать» криминальные разборки. Псевдодокументалистика цветет и пахнет на всех каналах. Я же пробовала делать то же самое
Писать, как суровые (самые суровые) мужчины-детективщики, я (хрупкая девушка) научилась. Скажете, нет? У кого язык повернется? Вот вы сейчас читаете эти строки и разве скажете, что они написаны молодой (мягкой и пушистой, между прочим) женщиной?.. Так-то! Поставленной цели я добилась, поднаторела превращать в сочную беллетристику сухие криминальные сводки, однако с постоянной работой по профилю вышел сбой. Кое-какие мои опусы иногда (то чаще, то реже) брали отдельные периодические издания, кой-какая денежка капала (чаще редкая), но пристроить куда-либо трудовую книжку мне так и не удалось.
Се ля ви.
Проклятая се ля ви.
Треклятая се ля ви заставила меня снять квартиру. А за аренду хоть и однушки в хрущобе, сами понимаете, надо платить регулярно и до фига. Пока искала постоянный (регулярный, как месячные) источник дохода, я даже любимые сережки, бабушкино наследство, однажды из ушей вынимала и носила в ломбард. Ежемесячный доход я искала в экстазе всеми возможными способами: через близких друзей, через Интернет, по объявлениям, в бюро по трудоустройству. А кто ищет, тот, как говорится, всегда найдет. Только почему-то умалчивается, что найдет не совсем то ( или совсем не то), что искал. Нашлась-таки для меня вакансия без интима и сетевого маркетинга. Нашлось место в офисе одной фирмочки-лилипута. Скучнейшая работа за старым компьютером, зато строго с 9 до 18. Тупой труд в коллективе стареющих толстых теток (но каждая так молодится — и смех, и слезы!), под началом седеющего дядечки с бородкой, как у сценариста Мережко (но, слава богу, без беса в ребре при седине в бороденке). Моя официальная зарплата с вычетом всех налогов составляет чуть меньше сотни у. е. И в конверте из рук начальника я получаю еще 300. А за съемную квартиру мне надо платить 400 у. е. в месяц. Таким образом, перманентно чуть-чуть не хватает. Про транспорт (до офиса я добираюсь на метро и двух троллейбусах и возвращаюсь так же), про еду, маникюр-педикюр (ненавижу, когда ногти у меня не в порядке!), про одежду, про косметику (привыкла, увы, к хорошей), про кино, вино, книги я вообще молчу. Недостающее чуть-чуть за квартиру и на все остальное (на что останется) вплоть до сегодняшнего вечера я добирала, подрабатывая уборщицей. Махала шваброй (такой у меня был фитнес) с 20.00 и пока не управлюсь пять дней в неделю. Я считаю, мне повезло прочитать объявление на троллейбусной остановке возле съемной квартиры: «В поликлинику требуется техничка на вечер». Читающим людям вообще везет, примите к сведению. Я считаю, и автору пересказа про Змея повезло прочитать мой последний опубликованный крим-опус (опус опубликовали уже после того, как я арендовала квартиру). Хорошо (для дела хорошо), что автор не поленился связаться с редколлегией (которая затянула с публикацией) и выяснить номер моего мобильного телефона. И ему хорошо, и мне. Ему, потому что более старательной литнегритянки он бы фиг нашел. А мне потому, что появилась надежда.
Я взяла расчет в поликлинике, я надеюсь (очень!), что наше сотрудничество с автором продолжится и после написания книжки про Змея. Разумеется, о своих надеждах я ему, автору, ни гугу. Я умная девушка...
Вы себе не представляете, как это здорово — еще раз пересчитать купюры, полученные за литподенщину, заварить крепкого кофе, включить ноутбук и уткнуться носом в синопсис следующей вехи из жизни симпатичного мне главного героя. Если бы еще соседи сверху вырубили музон, я бы вообще, наверное, испытала нечто сродни оргазму.
Нет, я не понимаю, разве меня одну достают эти веселые соседи?! И над ними, и рядом с ними ведь тоже кто-то живет, правда? И вряд ли эти кто-то фанатеют от музыки в стиле «транс» и «техно». Раньше по будням, после фитнеса со шваброй, я засыпала еще в душе, но сейчас музыка наверху мешает сосредоточиться. «Охоту на Змея» я писала по выходным, когда наверху почему-то тихо (меломаны оттягиваются в другом месте?), но теперь по будням я вечерами свободна от фитнеса со шваброй и «Змей меняет кожу» твердо намерена сотворить побыстрее, а музыкальный фон мне серьезно мешает.