Уловка медвежатника
Шрифт:
Уже через полчаса, осадив рысака, экипаж подъехал к подъезду банка.
Взяв портфель, Виктор Краюшкин спросил:
– Вы мне составите компанию или посидите здесь?
– Пожалуй что посижу, – после некоторого раздумья протянул Евдокимов. – Как вы думаете, сколько займет эта процедура?
Краюшкин призадумался:
– Нужно будет сначала оформить, потом получить деньги, пересчитать, – задумчиво принялся перечислять Краюшкин. – Думаю, что часа полтора, не меньше!
Евдокимов ободряюще кивнул:
– Ступайте!
Подхватив саквояж подмышку, Виктор Краюшкин
Стараясь держаться естественно, Виктор Краюшкин, едва глянул на свое изображение в высокое зеркало, стоящее в просторном вестибюле, и последовал к стойкам.
За спиной негромко стукнула входная дверь. Евдокимов не пожелал составлять компанию извозчику, потянулся следом. Виктор Краюшкин затылком чувствовал пронизывающий заинтересованный взгляд Евдокимова. В какой-то момент ему даже захотелось обернуться, но следовало выглядеть непринужденно и естественно, как если бы он едва ли не еженедельно получал суммы по полтора миллиона рублей. В одном из кресел он заметил тайного агента из службы имперской безопасности Владлена Модестовича, читавшего газету. Заметив Краюшкина, тот сделал вид, что не узнал вошедшего. Виктор Алексеевич едва улыбнулся.
Неожиданно от стойки отделился кругленький человек в зеленом сюртуке и покатился прямиком к Краюшкину.
– А мы уже вас заждались, Серафим Родионович, – громко проговорил он, видно для тех, кто находился далеко за его спиной.
Толстяк буквально лучился радостью, представляя собой живое воплощения радушия.
– Задержался малость, – беспечно отвечал Виктор Краюшкин. – Дела-с!
– Я понимаю-с… Все уже готово, – отвернувшись от двери, негромко произнес: – Не напрягайтесь, будьте естественным. За вами наблюдают. – И громко, с расчетом, чтобы его слова услышали у самых дверей, произнес: – Что же здесь стоять? Мы уже все подготовили. Для таких важных клиентов, как вы, у нас имеется специальная комната. Пожалте! – любезно пропустил он Краюшкина в распахнутую дверь.
Только когда за ними гулко захлопнулась пружина, отделив от шумного вестибюля, Виктор Краюшкин увидел, как нелегко давалась толстяку наигранная разудалая беспечность.
Вытащив из кармана платок, он с явным облегчением промокнул вспотевший лоб, краешком вытер отсыревшие щеки и сказал:
– Тут до вас приходил Григорий Леонидович Виноградов, все мне растолковал. Я ничего не напутал?
– Все в порядке, – успокоил Краюшкин.
– А перед самым вашим приходом появился один неприятный человек. Устроился в кресло и сидит. Не выталкивать ведь его за дверь, – в досаде произнес толстяк.
– Не обращайте внимание, это наш человек.
– Вот как? – подивился банкир. – А мне Григорий Леонидович ничего про него не рассказывал.
Прошли в небольшой кабинет, оклеенный коричневыми обоями. У окна, занавешенного плотными темно-коричневыми шторами, стояли стол и три стула. В углу огромным железным монстром возвышался сейф.
– Давайте сюда ваш портфель, – произнес толстяк отчего-то тихим заговорщицким голосом, словно они пытались заняться чем-то противозаконным.
Краюшкин протянул портфель. Толстяк уверенно щелкнул замками.
– Две пачки будут настоящие, – предупредил толстяк, открывая сейф, – остальное – «куклы»! Так что, когда принесете портфель на квартиру, пересчитывать следует именно с них. – В портфель полетела первая «кукла». – А потом уже остальные. Одну из пачек он покачал в руке, как бы пробуя ее на вес: – Эту вам положу на самый верх, чтобы вы начали считать именно с нее. Эти пачки будут отличаться от остальных. Вот видите, – повертел он в руках стопку, – она будет перетянута красной лентой.
– Понимаю, – сказал Краюшкин, наблюдая за тем, как пачка с деньгами скрылась в саквояже.
– Вот, кажется, и все, – произнес толстяк, облегченно выдохнув. – Раписочку бы еще оставить, – вновь превратился он в того слащавого типа, каким предстал в вестибюле банка. – Деньги порядок любят.
Краюшкин невесело хмыкнул:
– Уж не опасаетесь ли, что меня пристрелят?
Толстяк неожиданно посуровел. По его насупившемуся виду было заметно, что он готов к любому раскладу.
– Жить вам до ста лет и больше. – Глубокомысленно кашлянув, изрек: – А только и вы меня поймите. Мало ли! Вот вам листочек.
– Что писать-то? – невесело буркнул Краюшкин, пододвигая к себе лист бумаги.
– Я, такой-то, взял у «Императорского коммерческого банка» во временное пользование сумму двадцать тысяч рублей… – Краюшкин, макнув перо в чернильницу, быстро записывал. – Можете пересчитать. Оно как-то правильнее будет. И роспись не забудьте… Еще вот число.
Вытянув бумагу, аккуратно уложил ее в сейф, где полчаса назад лежали деньги.
Глава 24
ДОЛГО ЖДАТЬ, БАРИН
Наступивший день был особенным: ровно в два часа дня с наличностью на сумму полтора миллиона рублей должен был появиться господин миллионщик. Странно дело, но Анна совершенно не чувствовала волнения, какое должно было соответствовать столь важному событию. Воспользовавшись отсутствием Макарцева, она уложила на дно сундука фальшивые процентные бумаги, а сверху аккуратно разместила настоящие. Анна понимала, что ей может помешать любая случайность, однако ни Макарцев, ни Евдокимов не думали перебирать процентные бумаги и больше были заняты предстоящими разговорами с миллионщиком и деньгами, которые он выложит за процентные бумаги.
И все-таки в это утро было что-то не так.
Она подошла к окну и увидела, что напротив окон расположился экипаж – весьма удобное место для наблюдения за подъездом. В пятидесяти метрах от него, на самом перекрестке, стоял другой, точно такой же, укрытый темно-серой прорезиненной материей. Занавеска на окошечке дрогнула, и ей даже показалось, что она рассмотрела усатую физиономию в черном котелке.
Противоестественным образом увечилось и количество дворников, которые больше поглядывали по сторонам, чем мели дворы. Ежели и размахивали метлами, так крайне неумело, пуская во все стороны облака пыли. Не иначе как ряженые.