Ультиматум

Михайлов Дем Алексеевич

– В общем, жду тебя, только не торопись.

– Скоро буду!

И вновь короткие гудки отбоя.

Так-с… раз уж я так сильно разболтался по телефону, кому бы еще позвонить?

Глупый вопрос. Конечно, маме! Этот номер я тоже наизусть помню.

– Алло?

– Привет, мам!

– Ростик! Ох… сынок, ты жив!

– Да, конечно, я жив! Вы что, издеваетесь?! Что случилось-то, мам?

– Ты в порядке? Цел? Здоров?

– Здоров, как слон! Быстр, как ягуар! Мам, да ты чего? Я же взрослый уже, что со мной случится? Все в полном порядке.

– Ну слава богу! Почему так долго не звонил?! Вот как ты мог? И не стыдно тебе? – От переживаний успокоившаяся мама перешла в атаку. Интересно, меня сегодня все собеседники в чем-нибудь обвинять будут? – Ночами не сплю! Не ем ничего! На таблетках сижу! Все звонка жду! А ты?

– Мам, ну прости… замотался я… прости. Сам не заметил, как дни пролетели.

– Растишь тебя, растишь. А потом что? Одни нервы?

– Прости, мам, – повторил я, испытывая глубокий стыд. Да уж, сын я далеко не примерный и не заботливый. И сейчас позвонил больше ради того, чтобы получить информацию из другого источника, а не ради того, чтобы проведать маму. Привык я, что отец всегда о ней позаботится и защитит… не, правда, хреновый я сын! – Мам, ты не волнуйся, чего вообще перепугалась-то? Я давно один живу.

– Один он живет… – вздохнула мама. – Может, приедешь уже? Пожил один, и хватит. Я и девушку тебе уже присмотрела. Хорошая!

– Вот только не надо! У меня уже есть девушка. И все серьезно!

– Да? Кто она? Сколько лет? Красивая?

Прорвало. Вопросы хлынули лавиной.

– Мам, я тебе потом расскажу. В деталях! Ты мне скажи, откуда отец у меня в гостях взялся?!

– В отпуске он! Одну неделю дома просидел, а потом не выдержал и поехал с «внезапной проверкой». Чтобы выяснить, почему ты на звонки не отвечаешь и вообще о себе знать не даешь. Ты же его знаешь!

– Ну, а потом что?

– А потом ничего! Как прилетел к тебе в город, один раз отзвонился сам. Все в порядке, мол, еду к сыну. А потом пропал! Я ему звоню, спрашиваю: «Что с Ростиком»? А он в ответ: «Все в норме. Реактор еще холодный». А я-то его голос знаю! Чувствую, что беда какая-то. Слава богу, ты позвонил! А то места себе не находила. Точно все в порядке?

– Да точно! Сама же по голосу моему слышишь!

– Слышу, слышу, – вздохнула мама. – Надо же… и ершистость твоя вернулась. Давно уже не слышала.

– Скоро в гости приеду, – пробурчал я. – С делами только размотаюсь и приеду.

– С девушкой! Хоть взгляну на нее до того, как внезапно стану бабушкой! А Елена что?

– А что Елена? Бывшая моя тут при чем?

– Так звонила она! Три раза! Все о тебе выспрашивала. Как дела, мол, у него? Где живет? Почему телефон закрыт? Где его найти можно?

– Интере-е-есно, – протянул я на манер лысого эльфа. – Я ее видел недавно. Она с новым ухажером в парке гуляла. А я со своей девушкой. Так и встретились.

– Вот оно, значит, что… Приревновала!

– После развода? С чего бы это?

– Женщины такие! Ревнивые! Собственницы! Кошки!

– Мам, ты сама женщина, – фыркнул я.

– В первую очередь я мама! И беспокоюсь! Чтобы с этого дня в неделю не меньше трех раз звонил! Понял?

– Понял! Буду! Ладно, мам, побежал я дальше. Я тебе вечерком еще позвоню.

– Буду ждать… Целую.

– Целую, мам. Пока.

Посидев чуток и поглядев в пространство, я вернулся к прерванному процессу заваривания кофе, по-прежнему тиская во вспотевшей ладони несчастный телефон. Спохватившись, переставил сим-карты, чтобы проверить, кто меня искал кроме отца и бывшей. Не успел просмотреть чудовищный по размеру список непринятых звонков – едва вставил карту, как он затрезвонил, сообщая, что кто-то еще желает со мной поболтать.

Интересно кто?

Влас…

Ответить? А почему бы и нет? Хуже уже не будет – скрытность моя исчезла, как призрачный туман.

– Здорово, Влас! Как оно?

– Сволочь!

– Обалдеть. Я тоже рад тебя слышать.

– Сын фашиста!

– Это что-то новенькое.

– Козел!

– Вообще прекрасно!

– Я тебе…

– Бросаю трубку!

– Стой, Рос!

– Стою.

– Ты в курсе, что твой папаша навестил наш славный город?

– Уже в курсе, – скривился я, как от внезапного приступа зубной боли. – А что?

– А то! Он мне два ребра сломал! Вот что!

– А?! Повтори!

– Не расслышал? Я говорю – мне два ребра сломали! И вообще, отрихтовали, как китайский фарфор! Я теперь такой же хрупкий и весь в трещинах! Только ни хрена ценнее от этого не стал!

– Ты в подробностях можешь? Не о себе болезном, а о моем отце.

– Могу! Я теперь только это и могу – плакать в подробностях! А больше ничего не могу! С-сука ты! Козел!

– Я ща приеду и остальные ребра тебе сломаю!

– А давай, приезжай! Я такой злой, что даже весь из себя больной тебя уделаю, как бешеный слон беременную моську!

– Не. Не приеду. Я занят, – вздохнул я.

– Чем?

– Ожидаю апокалипсис. Ко мне едет папа.

– Беги! Лучше беги! Он просто фашист! Такой же холодный, с арийским блеском в ледяных глазах и дико жестокий! Ой, грудь моя… даже дышать трудно!

– Да объясни конкретно, что и как случилось! С какого перепугу мой отец тебе ребра ломать стал бы?! Вот черт… такое впечатление, будто у меня больной бред… Зачем он это сделал?!

– Объясняю: предок твой – маньяк! А таким повод не нужен! Им только нож в руки дай…

– Это я уже слышал! В подробностях можно?

– Слушай…

Как я понял из путаных объяснений Власа, дело обстояло весьма странно.

Вчера вечером Влас заехал ко мне в гости, пытаясь выцепить меня в энный раз. Постучал в дверь, ни на что особо не надеясь. Дверь неожиданно быстро открылась, но за ней стоял не я, а мой донельзя мрачный отец, которого Влас помнил по событиям прошлого. Единственная фраза, на которую хватило Власа, это: «А Рос дома?» После чего из-за спины моего отца вышли два здоровенных мордоворота, подхватили обалдевшего парня под локти и затащили внутрь квартиры. Дверь захлопнулась.