Улыбка убийцы (в сокращении)
Шрифт:
— Вот как? Тереза оставила завещание?
— Понятия не имею.
— Это же твоя фирма, Фрэнк, — удивилась Мэри. — Если Тереза была вашей клиенткой, как ты можешь не знать об этом?
— Да так. Когда она умерла?
— В сорок втором. Амадео уже отправили в лагерь.
— Так мы говорим о сорок втором, Мар? Пф! — махнул рукой Фрэнк. — Если она и оставила завещание, у меня его нет. Я просмотрел все, что лежит у меня в сейфе, однако мог бы этого и не делать. — Фрэнк покачал головой. — Когда в восемьдесят первом Джо покинул фирму,
Фрэнк посмотрел на свои массивные позолоченные часы, повертел браслет, поудобнее устраивая их на запястье. Впрочем, Мэри знала, что еще нет и девяти.
— Если честно, Мар, — помолчав, продолжил Фрэнк, — сомневаюсь, что кто-то из Брандолини оставил завещания. Денег у них было негусто. — Фрэнк криво усмехнулся. — Амадео расплачивался с Джо раками, которых ловил в Уайлдвуде.
— Ладно, нам неизвестно, были ли завещания и зачем Джо ездил в Монтану. Но знаешь, чего я еще не понимаю?
— Чего?
— Я не понимаю, почему Тони, когда ему понадобился адвокат, обратился к тебе, а не к Джо, поверенному его семьи. Почему он вдруг выбрал тебя?
— Джо к тому времени почти отошел от дел. А кроме того, Мар, как адвокат я, поверь, лучше Джо. Ладно, не буду говорить о нем плохо, да покоится он в мире, — перекрестился Фрэнк.
— Хорошо, Фрэнк. Но ты все же просмотри свои бумаги еще раз. Вдруг найдутся какие-нибудь документы. Тот же дом на Натт-стрит — я не знаю, принадлежал он им или они его снимали. Откуда у них этот дом? И никаких банковских счетов мне тоже найти не удалось, ни самого Амадео, ни его компании.
— Ты здорово работаешь, Мар. Молодец.
Мэри вздохнула. «Хорошая девочка» — так ее все называли.
Фрэнк снова посмотрел на часы и отдал Мэри докладную:
— Но за всем не угонишься. Одно находишь, другое теряешь.
Вот этого я не потеряю, захотелось ответить Мэри. Она положила записку в портфель и достала бумажник Амадео. Мэри извлекла из бумажника рисунки и протянула их Фрэнку:
— Последний вопрос. Ты помнишь эти рисунки? Они лежали в бумажнике. А он был в той коробке, помнишь, которую ты получил от Тони и отдал мне, когда подрядил для поисков?
— Я вообще не помню, что в той коробке лежало. — Фрэнк, мельком взглянув на рисунки, отодвинул их от себя. — Ты представляешь, сколько народу приходит ко мне с сигарными коробками? С обувными? С пакетами? И сколько барахла скапливается у людей за годы жизни? Ты думаешь, я все это разглядываю?
— Как по-твоему, к какому времени относится содержимое коробки? К долагерному или к более позднему?
— Я не знаю. Тони просто отдал ее мне, сказав: это все, что осталось от отца. Больше мне ничего не известно. Хоть тресни!
— Я думаю, что эти кружки нарисовал Амадео и что они имели для него какое-то значение. — Мэри пододвинула к
— Нет, не правда. Чушь какая-то!
— Как ты можешь так говорить, если даже очки не надел?
Фрэнк нацепил на нос очки и взглянул на рисунки. Мэри не спускала с него глаз. Почему он вдруг занервничал? Это как-то связано с рисунками?
— Это просто бессмысленные каракули. Какое тебе до них дело? — Фрэнк сердито глянул на нее поверх очков: — Ладно, все. Давай считать это финишем.
— Ну хорошо, работай, не буду тебе больше мешать. — Мэри взяла со стола рисунки и положила их в бумажник.
— Да я не о том, я об истории с Брандолини. Пора оставить ее, Мар. Ты попыталась получить от государства возмещение и не смогла. В этом нет ничего позорного. Надо закрыть это дело. Прости, что заставил тебя работать впустую.
— Что значит «работать впустую»? Я занимаюсь этим делом с удовольствием и рано или поздно что-нибудь да откопаю. Ты ведь меня знаешь — я никогда не сдаюсь.
— Ладно, я сам виноват, не стоило мне к тебе обращаться. Я хотел исполнить последнюю волю Тони. По-соседски, понимаешь? Скажу фонду, что мы сделали все возможное. Устроим прием, созовем весь наш circolo, поблагодарим тебя за честную работу. — В голосе Фрэнка проступали профессиональные нотки.
— Ты меня увольняешь? — У Мэри даже челюсть отвисла.
— Не увольняю, но говорю: хватит. Деньги, которые Тони оставил на эту работу, закончились.
— Но ты же мне и не платил. Я уже месяц работаю pro bono.
— А как на это смотрит Розато?
Фрэнк усмехнулся, но как-то натужно, и Мэри почувствовала, что в груди у нее разгорается уголек подозрения. С какой стати он отказывается от даровых услуг юриста?
— Это уж мое дело. Ты все же поищи документы.
— Нет, Мар, я не стану этого делать.
Ему не хочется, чтобы она продолжала заниматься делом Амадео, и это дурно пахнет. Мэри не могла поверить, что Фрэнк — и вдруг повел себя так. Фрэнк, когда-то угощавший ее газировкой с вишневым сиропом. Она взяла портфель, коробку с пирожными, которые купила по дороге сюда, подхватила сумочку и кое-как соорудила на лице улыбку: «Я все та же старая добрая Мэри».
— Поищи, Фрэнк, а не то я пожалуюсь маме!
— А вот и не пожалуешься!
Офис Мэри покинула под раскатистый хохот Фрэнка.
Глава 4
Мэри ждала автобус на остановке. Машины сегодня еле ползли.
И пока Мэри ждала, она пыталась разобраться в своих мыслях. Фрэнк хочет отстранить ее от дела. Почему?
Утро стояло ясное и прохладное — отличная погода для города, где четко прослеживались четыре времени года: осень, зима, весна и сырость. И Мэри решила пройтись. Филли невелик — до офиса она дойдет минут за двадцать.