Улыбнись мне, Артур Эдинброг
Шрифт:
Это совершенно точно был Борис Отченаш.
Приплыли. Получается, раньше Артур и Борис дружили? А эта блондинка, видимо, встречалась с Артуром?
Мне вспомнились слова землянина: «Они не могут смириться с тем, как быстро и решительно я увожу их девушек».
Если предположить очевидное — что Борис отбил подругу Эдинброга, вследствие чего они рассорились, — то остаётся вопрос: почему Артур не выбросил фотографию, а изуродовал её, но всё равно хранит на своём рабочем столе?
Разве что у него больше нет кадров с этой блондиночкой…
Чмок. Чмок. Чмок. Девушка между тем продолжала целовать Эдинброга.
Меня это раздражало, и я, бросив осуждающий взгляд на её возмутительно короткую юбку (о да, ханжа во мне просыпается каждый раз, когда я завидую чьей-то раскрепощённости), поставила фотографию обратно.
Побродив ещё немного по фантастическому кабинету, но на всякий случай ничего не трогая, шагнула обратно к Тучевой Двери.
Та всосала меня, как родную.
Когда Артур какое-то время спустя вернулся в спальню, я, как послушная девочка, лежала в кровати в вольере. Закрыв глаза, укутавшись в одеяло, будто сплю. Я не хотела, чтобы маг понял, что я была в той комнате. И видела тот кадр.
От фотографии веяло какой-то грязной историей, и я сомневалась, что Эдинброг будет рад моему о ней знанию.
Артур ещё долго ходил по комнате, мрачно меряя её шагами. Я подглядывала. Переодеваться он ушёл в ванную. Вернулся в элегантной полосатой пижаме с отглаженными лацканами. Из-под полуприкрытых век я наблюдала, как он сел у моего вольера спиной ко мне и затылком прижался к сияющей решётке. Приготовился сторожить, вестимо.
— Фамильяр, ты спишь? — спросил он тоном строгого ректора, и я еле сдержалась, чтобы не огрызнуться: «У меня имя есть вообще-то!»
— Что ж, — не дождавшись ответа, пробормотал Эдинброг. — Посмотрим, насколько твоё подсознание изощрённей, чем у стандартного зверя.
И щелчком пальцев погасил свет. Магическая клетка вокруг меня загорелась красным цветом.
Так началась моя первая ночь в Форване.
ВНЕЗАПНОЕ УТРО, ВНЕЗАПНЫЙ ДЕНЬ
Похоже, у меня обнаружился талант к тому, чтобы быть лунатиком.
Я отключилась очень быстро, хотя думала, что вообще не смогу уснуть. Я и дома-то страдаю бессонницей: невролог честно прописывает мне таблетки, а уж здесь, в другом мире, в клетке, в предчувствии загадочной «ломки»… Ничего не предвещало крепкого сна.
Тем не менее именно он со мной и случился. Мой организм послал всё далеко и надолго и, презрев глобальную невозможность минувших суток, вышел в Полный Покой.
Когда я поняла, что просыпаюсь, то, не спеша окончательно выныривать из царства Морфея, попробовала сладко потянуться. И замерла.
Кто-то обнимал меня. Очень крепко. И — хуже того — я отвечала полной взаимностью. И вообще: вот это твёрдое под моей щекой — это не подушка, а мужская грудь.
Я испуганно открыла глаза и узрела полосатую пижаму Артура. Что называется, в максимальном приближении. От неё приятно пахло свежевыстиранной тканью и тонко — вербеной. Видимо, местный аналог кондиционера оставил свой след.
Твою ж налево!!
Моё копошение не прошло незамеченным.
— Проснулась? — холодно осведомились откуда-то сверху. И рукой провели по моему затылку. Я бы даже сказала «погладили», но человек гладящий обычно не говорит таким тоном.
— Почему мы обнимаемся? — охнула я, откатившись в сторону, запутавшись в одеяле и закономерно рухнув с постели на пол.
На полу было не так уж и плохо. Я решила полежать там до выяснения обстоятельств.
Артур зевнул и сел, чуть не поставив ноги прямо на меня. Он выглядел ещё более растрёпанным, чем вчера. Под глазами синяки, в глазах — неугасимый огонь аристократизма. Эдинброг казался совершенно вымотанным.
— Мне пришлось зайти в клетку и лечь с тобой, потому что ты оказалась непредсказуемо ненасытной девицей, — равнодушно объяснил маг. — А так я одновременно успокаивал тебя и мог передавать энергию напрямую. Это позволило уменьшить мой энергический расход и не угробить нас обоих. Так что я бы на твоём месте сказал «спасибо».
— Передавать энергию «напрямую» — это как? — напряглась я, исподволь ощупывая свое тело на предмет… ну не знаю. Каких-нибудь следов. — Насколько, блин, напрямую?!
— Че)ез касание, — п)ез)ительно фы)кнул А) — ту). — Мы знакомы меньше суток, но я уже впечат-лён степенью твоей сексуальной озабоченности. Все земляне такие?
— В подобных обстоятельствах — большинство. А почему ты сказал, что я «ненасытная»?
— А ты оглянись, — нежно посоветовал он.
Я так и сделала. Й-о-о-о-охан Шт)аус.
Комната выглядела так, будто в ней долго и упо)но отжигал пьяный полте)гейст, п)аздну-ющий ошеломительные кассовые сбо)ы фильма с его участием. Всё было сдвинуто с мест, по)уше-но и пе)екошено.
— Да-да, это сделала ты, фамилья). Воп)еки магической)ешётке. И это ещё полбеды. — лениво п)отянул Эдинб)ог, услышав мой сдавленный писк удивления. — Потом, как видишь, твоё подсознание увлеклось ук)ашательством.
И вп)ямь: потолок был пе)ек)ашен в стиле полотен Боттичелли, к)углые светильники на стенах сменились витражными лампами Тиффани, гобелены на стенах «перешили» в стиле Дамы и единорога из парижского аббатства Клюни… И так далее, и тому подобное.
А вместо пола был наполовину мох, наполовину песок.
— Что же касается ванной, — бесстрастно продолжил Артур, — то там ты устроила море. Судя по твоим сонным комментариям — Средиземное. И ещё ты наполнила его иллюзорными людьми. И надувными фламинго. Люди лежали на них на воде, попивая коктейли из треугольных бокалов на тонких ножках.
Я вытаращила глаза. Вот что значит — давно не бывала в отпуске.
— Когда начался фирменный потоп и ко мне пришли студенты с нижних этажей, тогда я и решился войти к тебе в клетку. И переключить твое внимание на себя.