Умеешь хранить секреты?
Шрифт:
– Кстати, - окликнула чирлидерша её спину.
– Новенькая. Хотела предупредить: руки прочь от моего Исаева! Он тебе не по зубам.
Ха! Вот, значит, как.
– Да и тебе, судя по всему, тоже, - насмешливо изогнув бровь бросила ей через плечо Багрова.
– Как я успела заметить, ты у него не пользуешься особой популярностью.
– Зря так думаешь!
– Да я вообще ничего не думаю. Не люблю влезать в чужие дела. Разбирайся с ним сама.
– Я-то разберусь, а ты не смей вставать у меня на пути. Иначе
Вишня тяжело вздохнула, опечаленно качая головой.
– Боже, - ужаснулась она себе под нос, оставляя Киру наедине с собственным ядом. Обеденный перерыв скоро закончится, а она и поесть-то не успела. В животе требовательно урчало.
– Не школа, а Санта-Барбара.
Не Санта-Барбара, а филиал дурдома, как оказалось. Первая учебная пятница в этом окончательно её убедила, когда в обеденный перерыв она, прикупив коробочку песочных корзинок с взбитыми сливками, по неосторожности решила угостить десертом привычно сидящую вдали от всех Полину.
Дело было как. Заставив поднос овощным салатом и жареной картошкой, политой плавленым сыром, Вишня с Бабочкой искали место на улице. Столики привычно были забиты до отказа и пускать посторонних в свой крохотный мирок никого не хотели.
После долгих поисков вдалеке был обнаружен одинокий парень с копной курчавых волос и в круглых очках в толстой оправе. Сутулый, худой, рубашка висела на его плечах, как на вешалке. Паренёк что-то увлечённо читал, вслепую поедая суп.
– Кхм… - вежливо привлекла к себе его внимание Вишня.
– Привет. Можно присоединиться?
Ложка в руке дрогнула и всё содержимое оказалось на коленях парня. Но он этого и не заметил даже. Слишко был поражён тем, что на него обратили внимание. А то как же.
Вообще-то он жил по принципу: я никого не трогаю и меня не трогайте в ответ. И весьма был доволен действующим положением дел, так как нынешнее окружение, по его скромным меркам, оставляло желать лучшего. Теперь же внезапная перемена заставляла напрячься.
– О, - поняв, что молчание затягивается, засуетился он, вытирая локтем мокрый подбородок. Надо, наверное, проявить вежливость?
– Можно. Пожалуйста… - стопка тетрадей и учебников, которую он хотел сдвинуть, завалилась на землю. Они не особо и мешали на самом деле, это скорее служило этаким символичным жестом.
– Прошу прощения…
Вишня, отставив поднос на стол, поспешила на помощь. Кое-как оплошность была урегулирована. Все разместились за столиком.
– Я Вишня, - Багрова миролюбиво протянула парню руку. На её ладонь посмотрели с сомнением. Столько недоверчивости.
– Веня, - подумав, отозвались в ответ.
– Вернее, Вениамин.
– А я Бабочка, - облизывая вымазанную в йогурте ложку, представилась Лена, сверкая большой объёмной бабочкой в виде колечка на безымянном пальце.
– Знаю. Мы уже два года учимся в одной школе.
Светло-серые
– Правда?
Веня деловито поправил очки.
– И вместе ходим на английский и информатику.
Глаза Бабочки готовы были вывалиться из орбит. Ещё больше изумления они бы уже не выдержали.
– В самом деле? Я тебя совсем не помню.
– Разумеется. Ведь это так типично: врождённое тщеславие у членов высшего сословия по отношению к тем, кто ниже. Ничего не поделаешь. Неприкрытая дискриминация привычное дело не только в подростковых фракциях, но и в зрелом возрасте. Это неизбежно.
Лена обиженно надула губы.
– Я не эта… фрикция твоя. Зачем сразу обзываться?
– Фракция, а не фрикция, - поправил её Веня.
– Неважно. Всё равно звучит оскорбительно.
Вениамин, не удержавшись, закатил глаза. Он уже начинал жалеть, что проявил вежливость. Но вот беда, грубить и не умел. Не хватало смелости.
– Фракция - это группа людей, объединённых какой-то характерной чертой.
– А-а-а… - протянула та, пытаясь разом объять необъятное. Поняв, что это бессмысленно, она, выбросив всё лишнее из головы, согласно всплеснула руками-крылышками.
– Ну тогда ладно.
Вишня, поедающая с аппетитом салат, заметила промелькнувшую в стороне тёмную гриву волос с вплетёнными в неё цветными прядями (видимо, пряди были накладные, потому что она меняла их расцветки едва ли не каждый день). Полина миновала переполненные столики и привычно уселась в гордом одиночестве на лестничные ступени.
Багрова, отложив вилку, поднялась с места.
– Я сейчас, - прихватив упаковку приобретённых в буфете песочных корзинок, предупредила она товарищей.
– Может, не надо?
– с плохим предчувствием пугливо вжала голову в плечи Бабочка.
– Согласен, - удивлённый, что говорит это, поддержал её Веня.
– Абрамова олицетворяет собой стандартный набор клинических диагнозов: мизантропия, нарушение поведенческой адаптации и реактивный психоз. Таких людей любой психиатр советует обходить стороной, так как они непредсказуемы и могут…
– Ну тебя с твоим креативным психозом и психиатром, - с досадой перебив его нотации, отмахнулась Вишня. Ещё секунда и она уже направлялась к Полине.
Бабочка грустно повертела в руках опустевший стаканчик с йогуртом. И так, и эдак его повернула. Подтёрла пальцем стекающую каплю. Облизала. В хрупком девичьем сердечке боролись непримиримые противоречия: идти за ещё одним или не стоит.
– А что такое… эта миза… - вдруг спросила она.
– Мизатет… ну то, что ты сказал? Это какая-то болезнь? Как простуда?
Вениамин тяжело вздохнул, разглядывая остывший суп. Он бы предпочёл спокойно доесть обед и дочитать книгу, но делать нечего - придется объяснять.