Умер дважды. Рассказы из жизни и о жизни
Шрифт:
Хольгер подрастал, отец старел. Несмотря на крепкое здоровье и прежнюю активность, в шестьдесят пять лет Фердинанд решил уйти на заслуженный отдых, справедливо полагая, что поработал достаточно. Он хотел поездить с женой по свету, посмотреть страны, в которых не успел побывать, мечтал проводить с ней тихие вечера дома, чего недополучил в слишком суетливой жизни.
Хольгеру исполнился двадцать один год. Он окончил техническое училище, но рабочее место искать не торопился. Ему казалось, что его, как техника, пока не оценили, а браться за любую подвернувшуюся работу не хотел. Теперь семья Лоос втроём проводила целые дни дома, путаясь друг у друга под ногами и нервничая. Сын, выросший практически без отца, без его любви и внимания, смотрел на главу семьи, как
Как два зверя, которые не могут поделить одно логово, отец и сын находились в состоянии непрекращающейся борьбы. Между ними постоянно происходили стычки с криками, оскорблениями и маханием рук. Фердинанд заставлял нелюбимого отпрыска искать отдельное жильё. В виде исключения, он предложил сыну хорошую доплату за переезд. Отец справедливо считал, что в двадцать один год сидеть на родительской шее стыдно. Хольгер не принимал справедливость отца, огрызался, ершился, уходил в себя, но съезжать из дома не собирался. У каждого из мужчин был свой интерес, оба дорожили комфортом устоявшегося уклада жизни. Никто из них, однако, не хотел признаваться, что между ними, как камень преткновения, стояла Марта. Отец и сын ревновали её друг к другу, каждый хотел завоевать её любовь и внимание только для себя. Чувства и переживания Марты их не интересовали. Это была мужская игра. Игра самцов за право власти над любовью самки.
День второго ноября Марта помнит во всех деталях. В тот день неожиданно лёг на землю белый пушистый снег и укрыл под собой пожухлую от холода траву. В наступающих зимних сумерках она пришла домой от подруги, которая пригласила ее на чай месяц назад. Она устояла у дверей своего дома и улыбалась, вспоминая встречу. Рука потянулась к звонку и нажала на кнопку. За дверью стояла тишина. Марта нетерпеливо потопала ногами о землю и открыла замок своим ключом. В тесной прихожей она положила сумку на стул, повесила пальто на крючок, машинально поправила аккуратно причесанные волосы и шагнула в кухню. На пороге ноги ее остановились и дыхание замерло. У лестницы на второй этаж лежал Фердинанд. Глаза его уставились не двигались и не моргали, рот застыл в беззвучной гримасе, левая рука неестественно вывернулась ладонью вверх.
– Хольгер, Хольгер, – Марта пришла в себя и громко позвала сына. Он никуда не собирался уходить, но и не отвечал. Вокруг стояла тишина. Недоуменно пожав плечами и не задумываясь, куда мог подеваться сын-домосед, она наклонилась над неподвижным мужем и попробовала перевернуть на спину. Тяжелое тело сдвинуть она не смогла и начала разворачивать к себе голову.
Теперь к ней пришел настоящий ужас.
Марта с содроганием увидела, что вместо лица мужа видит только его ухо – голова крутилась, куда хотела, и совсем не держалась на ватной шее. Она поняла, что у Фердинанда переломаны шейные позвонки и он мёртв. Желудок сжался до размера напёрстка и исторг из себя съеденный час назад кусок сладкого сырного пирога. Уши женщины заложило от страха.
Марта плохо помнит последовавшие за ужасной находкой события. Она дошла до туалетной комнаты, ее тошнило, заболела голова, ей пришлось долго умываться, затем убирать следы рвоты с раковины и пола. Время от времени она звала сына, прислушивалась к тишине, опять звала… Сколько времени прошло, точно Марта не знала. В очередной раз она ополоснула лицо холодной водой и в который раз позвала сына. Дом молчал. Марта острожно взглянула в сторону лестницы – тело Фердинанда лежало без изменения. Она поняла, что больше не может оставаться одна с покойником и прошла к телефону, чтобы вызвать полицию.
Полицейские приехали быстро. Они осмотрели место происшествия и сделали предварительный вывод, что хозяин дома не совсем трезвым упал с лестницы, – несчастный случай в быту. С появлением мужчин в униформе Марта немного пришла в себя и подтвердила, что муж последнее время часто выпивал. Дома, сказала она, кроме него, никого не было. Полицейских удовлетворили показания хозяйки. Они уехали, тело для вскрытия забрали специально вызванные ими служащие морга.
Хольгер в тот день явился домой около девяти вечера. Мать он не предупредил заранее, куда пошёл, что было для него совершенно несвойственно – Марта всегда знала, где он и с кем. Вернувшись домой, он тут же прошёл в свою комнату и лёг на кровать, не снимая обуви. Марта удивилась странному поведению сына. Она постучалась к нему, приглашения не услышала, вошла и встала у порога. Хольгер не шевельнулся и по-прежнему лежал обутый на кровати. Мать прислонилась к стене, осуждающе посмотрела на сына и скрестила руки на груди.
– У нас несчастье – отец умер. – Ответа она не услышала. Теперь Марта похолодела от неприятных догадок. Зная о не самых дружеских отношениях мужчин, она могла предположить, что угодно. – Где ты был так долго, с кем? Когда ты уходил, что делал отец? Вы, случайно, не поругались? Я беспокоилась, ты не собирался никуда уходить…
Молодой мужчина медленно сел на кровати. Он поворошил жидкие тёмно-коричневые волосы и повернул голову к окну:
– Ходил в кино.
– Понятно. – Марта помолчала и негромко добавила, сдерживая дыхание: – Мне кажется, или вы действительно поссорились с отцом?
Ответа не последовало и она осторожно спросила:
– Отец был жив, когда ты уходил?
Теперь Хольгер смотрел, не отрываясь, на стол, на котором стоял разобранный им радиоприемник. Спустя несколько долгих минут, так и не ответив матери, он задал встречный вопрос:
– А что случилось с отцом?
– Упал пьяный с лестницы и сломал шею.
– А-а-а, – протянул сын равнодушным тоном. – Где он сейчас?
– Полиция увезла на вскрытие.
– Зачем нужно вскрытие, если это несчастный случай? – встрепенулся Хольгер. В его глазах промелькнул страх.
– Так положено, – Марта глубоко вздохнула и отвела взгляд от вжавшего голову в плечи сына. – Будешь ужинать?
– Нет, ужинай одна. Если я тебе не нужен, то, пожалуй, лягу спать – что-то устал.
Марта кивнула головой и молча вышла из комнаты.
С этого дня она запретила себе думать о более чем странном поведении сына в день гибели Фердинанда. «С мужем произошёл обыкновенный несчастный случай. Лестница крутая, он споткнулся, упал и умер». – Марта без конца внушала себе эту мысль, постепенно сжилась с ней и, в конце концов, поверила в неё.
Больше на тему смерти Фердинанда ни Хольгер, ни Марта не разговаривали.
После похорон отца Хольгер начал вновь искать работу. Времени у него сейчас было достаточно. Марта не хотела оставаться одна в большом доме, поэтому не торопила. Теперь у неё, кроме сына, никого не было.
Прощание с отцом
Францу Хонелю исполнилось 97 лет. Высокий, суховатый старик с белыми, как снег, волосами с блекло-голубыми, выцветшими от старости глазами. Он жил в доме, состоящем из двух больших отдельных квартир. Одну из них занимал он, вторую – его 62-летний сын Клаус с женой Хельгой. Дети сына, Франк и Хайди, давно выросли, покинули дом и обзавелись семьями. Жена старого Франца, Элизабет, отдававшая всю жизнь любовь мужу и детям, умерла два года назад. Со смертью жены старик замкнулся, меньше разговаривал и двигался. Всё чаще он твердил сыну, что устал и не получает больше удовольствия от жизни. Франц говорил так не потому, что хотел привлечь к себе внимание – в семье старика любили, он верил в то, что говорил. Клаус Хонель как врач-кардиолог хорошо понимал пожилых людей – дожив почти до ста лет, можно устать от жизни.