Чтение онлайн

на главную

Жанры

Умереть, чтобы проснуться
Шрифт:

Но это было еще не все. Рак, который накладывался на лекарственную зависимость, вгонял меня в глубокую депрессию. Чтобы справиться с этим состоянием, я начал пить антидепрессанты. Довольно скоро мне почудилось, что мое хорошее настроение так же зависит от них, как от обезболивающих. Опираясь на знания, полученные в мединституте, и расспрашивая наркологов в своей больнице, я понял, что если хочу избавиться от лекарственной зависимости, то хотя бы двенадцать дней должен полежать в стационаре. Почему же я позволил своей жизни выйти из-под контроля?

Мне вспомнился

мой сын Рагав. Поскольку он был старшим сыном, я больше давил на него, чем на других детей, и надеялся, что он пойдет по моим стопам. Но он учился в мединституте уже четыре года и учился плохо. Хотя он не пропускал занятий, ему не хватало энтузиазма, и оценки подтверждали отсутствие интереса к профессии врача. Тем не менее я упорно настаивал, чтобы он продолжил учиться.

В то время как любовь моей жены к нашему сыну была безоговорочной, она всегда поддерживала его, моя же любовь была другой. За многие годы я хорошо усвоил взгляды на воспитание детей в Индии, которые привил мне отец. Их можно свести к поговорке: «Кривой гвоздь надо выравнивать молотком». Во всяком случае, мой отец «выравнивал» меня всегда, когда считал, что я не оправдываю свой интеллектуальный потенциал. В то время физические наказания в Индии были обычным делом, но я дал себе слово, что никогда не подниму руку на детей. Но годы шли, и отцовский гнев стал моим гневом, и мои дети часто страдали из-за него.

Возможно, теперь Рагав боялся меня или даже ненавидел. Будет ли у меня шанс помириться с ним? Я терялся в догадках, а машина с ревом неслась в ночную тьму. Где сейчас мой сын? Почему он не сидит в этой машине со мной, когда я особенно нуждаюсь в его помощи?

К тому времени, когда мы въехали через ворота скорой помощи на территорию университетской больницы, я вспомнил всю свою жизнь, и мой гнев разрастался, словно лесной пожар, пока не озарил истину: я ответственен за свою жизнь. Я обязан был быть более внимательным, выбирая дорогу.

Должно быть, когда я пришел к этому выводу, то громко ахнул, потому что один из санитаров, который грузил меня на носилки, ободряюще сжал мою руку.

«Теперь вы в безопасности», – сказал он.

Не помню, я то ли отрицательно покачал головой, то ли кивнул ему в ответ. Я в полной мере осознавал весь предстоящий ужас: у меня высокая температура и паховая инфекция, она не лечится антибиотиками.

Из-за стремительного развития инфекции меня покидали последние крохи уверенности в том, что у меня будет еще один шанс. Так или иначе, я готовился умереть.

Глава 2

В реанимации

Медперсонал собрался в полном составе. Начинались рождественские каникулы, но вокруг меня сновали врачи, ассистенты и медсестры. Одна медсестра взяла меня за запястье и считала пульс, другая мерила температуру, один реаниматолог выслушивал сердце через стетоскоп, другой светил фонарем в глаза. Вокруг каталки сгрудилось столько врачей и медсестер, что Арпану оттеснили назад, и ее тревожно осунувшееся лицо казалось мне таким маленьким на фоне сверкающе чистой голубой стены.

Мне было лестно внимание врачей, но я хорошо понимал, что оно означает. Мой хирург успел позвонить в реанимационную и поделиться своими опасениями насчет пациента с высокой температурой. Любой другой на его месте сделал бы то же. Такая высокая температура в послеоперационный период означала, что инфекция могла проникнуть в кровь и стремительно распространиться по организму. Вероятность смертельного исхода при септическом шоке – более шестидесяти процентов, и как только инфекция начинает распространяться, ее очень трудно остановить.

«Ставим катетер, – сказал один из врачей, надавив на переполненный мочевой пузырь с такой силой, что я застонал. – Похоже, он не сможет помочиться, а я не хочу, чтобы у него отказали почки».

«Аминь», – сказал другой.

«Аминь… Аминь…», – пронеслось в моей голове. Несколько часов меня бил озноб, и я не мог ничего с этим поделать. Странное ощущение. Из-за высокой температуры у меня был жар, но мышцы и внутренности тряслись мелкой дрожью, пытаясь побороть инфекцию, которая подавляла метаболический процесс. «Очень сильный жар для такого озноба и очень сильный озноб для такого жара», – думал я. Я умирал.

Медсестра вставила иглу в вену и подсоединила пакет с физраствором, чтобы не произошло обезвоживание организма. Потом она ввела рассчитанную дозу наркотиков, чтобы организм расслабился перед болезненной процедурой, которую ему предстояло пережить.

Со зловещим скрипом раздвинулись створки ширмы. В чаду боли и жара я видел, как неловко одна из медсестер обращается со смазанной трубкой катетера. После наркотических препаратов я был расслаблен, но не настолько, чтобы не чувствовать боль при скольжении трубки по уретре. Но боль сменилась огромным облегчением, после того как полностью опорожнился мочевой пузырь. Когда исчезла тяжесть в низу живота, я облегченно вздохнул и еще глубже вдавился в простыни.

«Благодарю», – пробормотал я.

И заснул.

Прошли два часа. Сильно кружилась голова. Позже, листая медицинскую карту, я прочел, что врачи вводили антибиотики внутривенно и делали ультразвук брюшной полости, когда я спал. Этот эпизод был белым пятном в моей памяти, я был мертв для мира, но это ничто по сравнению с тем, что случилось потом, когда мне ввели более сильные наркотические препараты.

Я помню только, как постепенно рассеялся туман перед глазами, и я увидел медсестер, которые сгрудились вокруг каталки и готовили меня к операции. Живот был выбрит, из вен тянулись трубки, пакеты с физраствором свисали со стальных шестов. Я попытался взять ситуацию под контроль.

«Где хирург? Я должен знать, что со мной происходит», – сказал я.

Появился хирург в стерильном халате. Его лицо было закрыто маской, он бережно сложил ладони, словно богомолец, подавая знак, что руки дезинфицированы и можно надеть перчатки. Как это умеют только хирурги, он говорил без обиняков.

«На ультразвуке мы увидели очаг инфекции, – сказал он. – У вас серьезная инфекция, которую не убьешь антибиотиками из-за скопления гноя. Мы вас вылечим, но сначала надо вычистить гной».

Поделиться:
Популярные книги

Тринадцатый IV

NikL
4. Видящий смерть
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Тринадцатый IV

Внешняя Зона

Жгулёв Пётр Николаевич
8. Real-Rpg
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Внешняя Зона

Свои чужие

Джокер Ольга
2. Не родные
Любовные романы:
современные любовные романы
6.71
рейтинг книги
Свои чужие

Свадьба по приказу, или Моя непокорная княжна

Чернованова Валерия Михайловна
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.57
рейтинг книги
Свадьба по приказу, или Моя непокорная княжна

Правила Барби

Аллен Селина
4. Элита Нью-Йорка
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Правила Барби

Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор - 2

Марей Соня
2. Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
7.43
рейтинг книги
Попаданка в деле, или Ваш любимый доктор - 2

Метаморфозы Катрин

Ром Полина
Фантастика:
фэнтези
8.26
рейтинг книги
Метаморфозы Катрин

Совпадений нет

Безрукова Елена
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.50
рейтинг книги
Совпадений нет

Последний Паладин. Том 6

Саваровский Роман
6. Путь Паладина
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин. Том 6

Возвышение Меркурия. Книга 5

Кронос Александр
5. Меркурий
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 5

Зауряд-врач

Дроздов Анатолий Федорович
1. Зауряд-врач
Фантастика:
альтернативная история
8.64
рейтинг книги
Зауряд-врач

Шесть принцев для мисс Недотроги

Суббота Светлана
3. Мисс Недотрога
Фантастика:
фэнтези
7.92
рейтинг книги
Шесть принцев для мисс Недотроги

Изменить нельзя простить

Томченко Анна
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Изменить нельзя простить

Не грози Дубровскому! Том Х

Панарин Антон
10. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том Х