Умереть, чтобы воскреснуть
Шрифт:
Каланцова и Смольского по-прежнему не было видно. Это могло означать что угодно.
Выстрелить по колесам микроавтобуса? Но лишать Веденеева всяких шансов чересчур опасно.
Для начала следует застраховать молодняк. Неужели они сами не соображают, что нужно разом упасть на асфальт? И все будет кончено в течение одной секунды.
Все надо подсказать. Да еще помолиться, чтоб послушали.
— Лечь!
Среагировали только Лена и Мирон. Остальные продолжали ползти на карачках к распахнутой двери, как в пасть к удаву. Тут вдруг раздался визг детища российского автопрома, вынужденного стартовать с места
Веденеев не ожидал такого оборота и запоздал с реакцией. «Девятка» с разгона ударила микроавтобус, ожидавший отъезда с заведенным движком, завалила его на бок. Теперь и оставшиеся трое сиверовских подопечных попадали на асфальт, пытаясь заползти под ближайшие иномарки.
Глеб по инерции выпустил еще несколько пуль, чтобы сковать активность противника. И только потом обнаружил отсутствие на прежнем месте мутных контуров плеча и ноги, согнутой в колене.
Ретировался бывший сослуживец или просто сменил позицию?
Лена Ричи ползла по открытому участку в сторону казино, и нужно было ее прикрыть. Денис вытряхивал осколки стекла из своих роскошных волос, не обращая внимания на то, что ладони и пальцы кровоточат от мелких порезов.
Сиверов рывком преодолел разделяющие его и «девятку» метры. Увидел перепачканное в крови лицо Каланцова — бледное, но с осмысленным выражением. Похоже, ничего серьезного… Главное — Веденеев. Где он притаился?
Интуиция подсказывала, что бывший сослуживец признал свою временную неудачу и скрылся с места. И все-таки Слепой с большой осторожностью осмотрел стоянку. Бронежилет его не сильно грел. Он знал, с кем имеет дело — Веденеев в совершенстве владел техникой мгновенной стрельбы. Правая резко и быстро выбрасывается вперед, в направлении головы, одновременно подкручиваясь большим пальцем вниз, как в рукопашном бою.
Наконец Слепой уверенно выпрямился в полный рост и осознал, что пытается донести до его внимания подчиненный:
— Смольскому досталось по ногам, я уже вызвал «скорую». Можете снять наручники: менты перед отъездом бросили мне ключи.
Глава 21
Противник мог застрелить Смольского, но выстрелил по ногам. Рана получилась неопасной, но сиверовского подчиненного тем не менее увезли в больницу.
«Для охраны в любой момент может потребоваться недюжинная резвость. Даже если его там быстро поставят на ноги, в ближайшую пару недель рассчитывать на него нельзя», — решил Слепой. Зато Каланцов был как огурчик, если не считать легкого сотрясения мозга и пореза на щеке.
Глубокий порез от осколка стекла зашили за час под местной анестезией, и Каланцов вернулся на боевой пост, залепив щеку пластырем. Все это время Глеб просидел один с мидовскими отпрысками в подсобном помещении, которое предоставила перепуганная стрельбой дирекция казино.
Заведение срочно закрылось, в здании было тихо. В комнате тоже висела гнетущая тишина.
Сиверов не видел смысла читать подопечным мораль и ругать за безответственность. Глазные капли избавили его от острого жжения, боль уже не мешала думать, и следовало быстро осмыслить случившееся.
Ему было
Скандал с Мироном вполне объясним. Но вот наглость командира ОМОНа, чрезмерная даже для ментов, безответные гудки по номеру Звонарева, очередное появление противника в нужное время и на нужном месте…
Подполковник уже сам перезвонил очевидно, телефонный аппарат записал вызов. Глеб поблагодарил за совет насчет капель — положительный эффект уже чувствуется. Отчитался о всех перипетиях с момента появления компании в казино.
— Стрелял в Смольского? Его обиды нам дорого обходятся. Сейчас пришлю двух на замену.
— Присылайте пока одного. У Каланцова все должно обойтись.
— Одного так одного. Передам с ним твое удостоверение на имя капитана Шаронова.
— И я, значит, капитаном буду?
— В чем дело? Звание не подходит?
— Никак нет, товарищ подполковник. Просто все говорят, что мы с Веденеевым внешне слегка похожи. Теперь вот и звание у нас будет одинаковое.
— Ты же у нас товарищ не суеверный. Но если желаешь, можно исправить. Генерала, конечно, не дам, но майора запросто.
— Нет, что вы? Мне лишь бы было что предъявить.
— Ас ОМОНом мы разберемся. Не формально, а по существу. Напиши подробный рапорт по части ихних безобразий.
— И еще одно. Служебную машину пришлось помять.
— «Девятку»? На ходу она или нет?
— Не было времени проверить. Ребят забрали, я пока один.
— Как проверишь, звони. Если надо, пришлем эвакуатор.
Появившегося Каланцова Глеб встретил тепло, крепко пожал ему руку, внимательно рассмотрев свежий шов.
— Нормально. Мужика шрамы украшают. Главное, голова не болит?
— Я же не с размаху. Нежно чмокнул стекло.
Неизрасходованное возбуждение Каланцова свидетельствовало о том, что он не так часто попадал в подобные переделки.
— Шефу докладывали? — поинтересовался он.
— Пока устно, надо будет еще и письменно.
Твои подвиги расписал в лучшем виде.
— Не ругался, что упустили?
— Да нет.
Сиверов сам удивился, что у подполковника не возникло претензий. Понятное дело, омоновцы создали кучу осложнений. Но потом омоновцы убрались, они с Каланцовым остались вдвоем против одного. Или Звонарев не ждет слишком многого, не в курсе всех заданий, которые он, Глеб Сиверов, успешно провернул? Или слишком уж высокого мнения о Веденееве?
Ближайшие дни прошли без приключений.
«Пятерка» вела себя тихо, хотя от испуга все они отряхнулись достаточно быстро. «Как собаки от воды», — сравнил Каланцов. Сменщик Смольского выглядел исполнительным и безликим. Настолько безликим, что Глеб с некоторым напряжением запомнил его простую и непритязательную фамилию — Сергеев.
Зрение медленно улучшалось. У Глеба не было сомнений, что противник в курсе его проблем, спрятанных за темными стеклами очков. Веденеев с его опытом наверняка засек некоторую странность в движениях противника — в его приземлении после прыжка, в его манере стрельбы. Наверняка сделал правильный вывод, даже если никто не поставляет ему сведений.