Унесенные землянкой
Шрифт:
“Словно какой-то наркоман-таксидермист в конструктор поиграть вздумал!” – пронеслось в голове у парня.
– Или ты сейчас же уберешься с дороги или я тебе... – вновь зарычало чучело, но боец его.
– Так ты это, грифон, да? – как можно спокойней спросил Сергей, прижимая сковородки поближе к груди, явно смущаясь злобного взгляда “птички”.
Солдат вспомнил, как Твайлайт рассказывала о мифических созданиях, живущих на востоке от Эквестрии.
– Как ты ко мне обращаешься!? Ты!? Да ты рыба
“Хм, это баба что ли? Может, её с Лисиным познакомить, у него хорошо получается с этими чудаками общаться” подумал Сергей и решил включить “понты”.
– А ты-то кто? Курица общипанная! А ну... – не успел Пугачев закончить предложение, как когтистая лапа метнулась к его лицу и схватила его за скулы.
– Что ты вякнул, ископаемое!? – зашипела “курица” вставая на задние лапы и медленно наклоняясь к человеку.
“Ох черт! Ну почему так всегда!?” – с обидой подумал боец пытаясь спешно придумать выход из сложившейся ситуации.
“Извиниться? Да нет, не прокатит... Позвать на помощь? Да ну... Кого звать, пони что ли!? Убежать? Блин, слишком крепко схватила...” – быстро проносились мысли в его голове.
– Что молчишь!? Обделался, отродье ты носатое!? – с ехидной ухмылкой прошипела грифина, обернувшись обратилась к собравшимся вокруг пони:
– Смотрите, у нас тут испуганный человечек! Он сейчас будет просить прощения! – крылатая явно издевалась над Пугачевым.
“Прощение? Да легко! Подумаешь... Пять минут позора – и свободен!” – облегченно вздохнул боец и уже было собрался извиниться, как в его голове промелькнула “левая” мысль:
“А вот Лукин бы её на три буквы послал, да еще и люлей бы еще навешал!”
– Ну, чего замолчал!? Извиняйся давай! А то как курицей называть, ты смелый, а как ответить…
“Да что я, хуже этого имбецила в погонах!?” – пронеслось в голове “человечка”.
Пугачев собрался с силами и, до сих пор не веря в свою решимость, зло вскрикнул:
– Пошла нахуй!
У грифины от таких слов даже клюв раскрылся в немом изумлении.
– Тупая!? Культяпки убрала! Оглохла, мразота не мытая!? – заорал боец, решив закрепить успех.
Судорожно пытаясь вспомнить и другие словесные обороты, что он узнал от Скокова, рядовой заодно пытался унять предательскую дрожь в коленках.
“Курица” ошарашенная от такой резкой смены ролей, невольно подчинилась.
“Так Сережа, спокойно… Уже поздно на попятную идти… И в конце концов, можно подумать, что эта курица тебе...” – не успели эти мысли сформироваться в голове солдата, как острый, словно бритва, коготь рассек ему щеку.
Пугачев, ахнув от боли, резко отскочил назад. Что и уберегло его от второго удара, который прошел мимо.
– Херли ты творишь, овца!? – возмущенно завопил человек, одной рукой держась за порез, а другой прижимая сковородки к груди.
– Я тебе сейчас покажу кто тут курица! – злобно проклокотала грифина, угрожающе протягивая лапу к Сергею.
“А вот хрен тебе! Я и пострашней видал, не запугаешь!” – подумал Пугачев и как-то сразу успокоился, вспомнив про гидру на поляне…
“Черт, да за эти полтора месяца я такого навидался… Этой мрази и не снилось!”
– Я даю тебе последний шанс извинись или… – начала было “мразь”, но её заставил замолчать мощный удар сковородкой по голове.
– Выхвати, тварь! – прорычал Пугачев, удовлетворенно наблюдая за падающей на землю “курицей”.
– Ах ты, лысая… – как-то слабо пробормотала грифина, тщетно пытаясь встать.
“Живучая зараза… Ну и слава богу, не хватало еще прибить её тут.”
Боец уже хотел сказать что-нибудь язвительное о текущем положении “агрессора”, но его оборвала испуганная желтая пегаска, выскочившая из ниоткуда:
– Прекратите немедленно! – боязливо скомандовала кобылка, вставая между драчунами.
Что Пугачев, грифина, удивленно вылупились на наглую пегаску.
– Как вам не стыдно!? Гильда, почему ты каждый раз задираешь кого нибудь!? А вы!? Как вы могли вот просто взять и ударить эту несчастную грифину!? – быстро протараторила пегаска, явно борясь со своим страхом.
Бойцу почему-то становилось не по себе от взгляда этой желтой пони.
Кобылка смотрела прямо в глаза Сергею, то и дело скашивая взгляд на его порез.
“Черт, да что она вылупилась-то? Я же защищался!” – пытался взять себя в руки солдат, но не получалось.
– Я, я, я… Извините… – сам не веря в свои слова пробормотал рядовой.
“Что!? Какое извините!? Что я несу!? Она меня загипнотизировала что ли!?” – ошарашенно соображал Сергей.
– Гильда! А ты ничего не хочешь сказать человеку? – строгим голосом переключилась кобылка на “курицу”, помогая ей подняться с земли.
– Кхм…Да, мне есть что сказать… – как-то странно прошептала грифина всё еще опираясь на желтую пони.
Отстранившись от пегаски, Гильда развернулась и направилась куда-то на выход с площади, всё еще держась лапой за голову.
– Сегодня в семь, в яблочной роще… Не придешь – тебе же хуже! – донесся до Сергея злобный шепот грифона.
Впрочем, судя по всему, желтая пони не услышала слов Гильды и с озабоченным видом погарцевала за ней, приговаривая:
– Эй, тебе срочно нужно к Рэдхарт! Эй, подожди… –
“В семь!? Ага, щаз-з-з! Ищи дурака!” – хмыкнул боец и нагнулся к земле, поднимая оброненную сковородку.
Обтерев её о свою форму от грязи, Пугачев направился в сторону фермы.
“Блин, если летеха узнает… Черт!” – подумал солдат и быстро огляделся по сторонам.