Унесённый ветром 4
Шрифт:
– Что ж, в таком случае, все решено. Готовься к поступлению в старшую школу Дакисюро, Синдзи.
– Чо?
– Если проблема только в деньгах, а проблема только в этом, насколько я понял, то можешь не беспокоиться, деньги найдутся.
– Улыбнулся дед.
Так, понятно. Вот в чем дело. Оказывается, что все их телодвижения были, из-за банальной жалости! Нет, я парень не очень гордый, во всяком случае, когда у меня были трудные деньки, я проглатывал свою гордость и принимал чересчур частые приглашения на обед или ужин. И когда Когами-сан приносила разные блюда, якобы для того что бы дите не питалось одной лапшой, я улыбался и благодарил ее. Но всему есть предел, после которого даже моя гордость начинает бунтовать.
– Кена-сан, я вам очень благодарен за ваше участие, но нет. Я не могу принять вашу помощь.
– Мне стоило определенных усилий, что бы ни взорваться и не натворить глупостей.
– Я... не нуждаюсь...
Очень хотелось что-нибудь сделать, сказать что-нибудь злобное, надерзить, выдать парочку сарказмов, или, к примеру, бросить палочки для еды на стол и молча уйти, в общем хоть как-нибудь выразить свое отношение к данной ситуации. Осложняло все еще и то, что в прошлой жизни я не привык скрывать свои чувства. Нет, я могу их контролировать, и скрыть их, если надо тоже могу, все же чему-то меня обучали. Но при этом я оставался Разрушителем, а не каким-нибудь шпионом, и главной моей специализацией была сила, а после определенного этапа моего развития, сила не малая. У меня просто не было причин скрывать свои эмоции, ибо я чувствовал за собой силу. Для многих людей, учитывая мой характер, я был весьма неприятным человеком, но даже мое начальство с этим мерилось, потому что знало - люди моего уровня профессионалы, они знают, что такое субординация и они не предают. Даже после встречи со своей будущей женой ни чего не изменилось. Светик полюбила меня таким какой я есть, а ситуация в которую я попал после нашей женитьбы, вылилась в банальную войну против всех, а уж не как не в шпионские игры. Так что успокоиться мне стоило определенных усилий, даже не успокоиться, а просто не чего не делать. Ведь злость, по сути своей, была не так уж и сильна, ее я быстро задавил, а вот вредность моя, требовала выхода.
К счастью, или несчастью, но сделать я, ни чего не успел, ибо тут и началось самое интересное. Старик Кента сдаваться явно не собирался. Пауза после моих слов была не очень большой, всего пару секунд.
– Хм, Синдзи, - дед был спокоен как удав, складывалось ощущение, что он заранее продумал весь разговор, - но я ведь и не говорил, что это мы будем оплачивать твое обучение. Его будут оплачивать твои родители.
Тут необходимо кое-что объяснить. Дело в том, что я живу один. И мои родители не уехали на заработки в другой город или там заграницу, они не погибли в автокатастрофе, и они не сидят в тюрьме. Ничего такого, отнюдь. Они бросили меня, когда мне было десять. В этот мир, к слову, я попал, когда Синдзи, парню, в тело которого я нахожусь, было восемь.
Проснувшись по утру, и не найдя родителей, я и думать не думал о том что меня бросили. Да что уж там, я и через два дня о таком не думал. Все тянул и не шел к соседям, думал: мало ли. Если бы с ними что случилось, ко мне бы пришли из полиции, там, или из социальной службы. Ну в самом деле, как быстро бы Вы начали кипеш? Но двое суток, когда у тебя десятилетний сын один дома, это слишком. Поэтому, на третьи сутки, убедившись поутру, что дома никого, я собрался идти к соседям. А, надевая куртку, я нашел во внутреннем кармане письмо, в котом, мои родители, с позволения сказать, написали, что уезжают за границу, и что бы я шел к соседям Кояма, которые мне помогут. И так мне стало обидно, не за себя, нет, за парня в теле, которого я оказался. Я даже не понял поначалу что прочитал. У меня в голове не укладывалось, как такое возможно. Умом я понимал, что на свете много грязи, да что там говорить, в своей прошлой жизни, в том мире, я не раз сталкивался с различным дерьмом, и каждый раз ох... офигевал. Но вот в душе, я не понимаю, как такое происходит. Я не могу понять, как, ОНИ смогли бросить СВОЕГО РЕБЕНКА, одного в доме, ребенка, которому всего ДЕСЯТЬ лет? Я уж не говорю про письмо, которое они запихнули во внутренний карман куртки. Нет, ну что за дебилизм, что им стоило кинуть письмо на столик в гостиной? Я, как... эх, уже бывший отец, совершенно не понимал, что творилось в их головах.
В общем, жара. После прочтения письма я задумался что делать? С одной стороны надо идти к соседям и рассказать им о том, что случилось. Ибо мне, по большому счету плевать, где жить, с так называемыми родителями, или, где то у родственников. С другой стороны, вся моя прошлая жизнь, ну или большая ее часть, прошла под девизом: не выделяйся. Все должно быть как обычно, как у всех, нельзя обращать на себя внимание. Ведь когда что-то идет не так, и на тебя обращают внимание, то тут же начинаются проблемы. Так было, когда я работал на правительство, так же было и после, особенно после. Конечно, не всякая необычность приносит проблемы, и в моем случае скорей всего ни чего плохого не произойдет, НО. Есть одно НО. Я не из этого мира. А вспоминая Вестника и его слова про измерения, и существ из них, не лучше ли перестраховаться. За те два года, что я здесь прожил, я ничего не слышал про другие миры, измерения и их обитателей. А если верить Вестнику они есть, а не верить ему, у меня повода, пока, не было. Значит, эти неизвестные существа скрываются, ну или их скрывают, и информацию по ним и измерениям скрывают. И вполне реально, что местное правительство, что-то знает, и имеет способы определять, скажем, так, чужаков. И что они с ними делают, хрен знает. А ведь мне всего десять было, я вообще никак защититься не мог. В Японии, сироту отдают в приют, только если у него совсем нет родственников, ну или если все родственники от него отказались, что у них не принято. Но вначале мной все равно будет заниматься правительство, пусть не долго, пусть всего лишь социальные службы, но будут. А параноиком я стал уже давно. Кстати, про своих родственников я никогда не слышал. Что странно, уж за два то года, про какую-нибудь бабку или деда я должен был узнать. В общем, ладно, все эти рассуждения были немного натянуты, немного бредовые и параноидальны, но зерно истины там было. К тому же, не последнюю роль в моих рассуждениях сыграло то, что в одиночку у меня будет больше свободы. Да и скрывать мне придется, гораздо меньше.
Так что я решил соврать. И замутить не хилую аферу. Я сказал всем своим соседям, что мои родители уехали за границу на заработки, а деньги на жизнь они мне будут присылать. Да, не бог весть что, но такое случается, все в пределах нормы. Единственный косяк был с моим возрастом, но, слава богу, прокатило, хоть и повозмущались таким безответственным поведением родителей. Позже, я часто спрашивал себя, правильно ли я поступил, и каждый раз находились и плюсы, и минусы моего решения. И со временем их количество только росло. Но вот сделать я уже ничего не мог, ибо брошенный ребенок это одно, а выживающий десятилетний мальчик это совсем другое.
И вот теперь, старик Кента, который знать не знает о моей ситуации, говорит, что оплачивать мое обучение будут мои родители. И это, похоже, шах моему королю. Ведь получается что?
Во-первых, старикашка может знать про мою ситуацию. И тогда я даже не знаю, во что все это выльется, и чего мне, теперь, ожидать. А главное, какого хрена он все это время молчал? Вопрос, кстати, интересный. Не тот человек Кояма Кента, что бы молча смотреть, на брошенного десятилетнего мальчишку. При любом раскладе. Даже, к примеру, если бы родители, уезжая, предупредили его обо мне. Даже, если бы я после этого обманул всех, сказав, что они меня не бросали, и будут высылать мне деньги на прокорм. Даже тогда, он бы не стал делать вид, что все нормально, и вести себя как обычно. Уж как-нибудь, но он бы обозначил свое знание. Значит, тогда, он не знал. А со временем узнать об этом, становилось все сложнее. Вот начать, что-то подозревать, через какое-то время, он мог, мозгов у этой семейки хватает. Но подозрения к делу не пришьешь. А теперь, спустя шесть лет, и моей работе, по затиранию хвостов, узнать правду, можно только спросив у меня прямо. Либо, вот как сейчас, сбивая с толку и провоцируя, постепенно собирать информацию. В итоге получается, что ни кто, ни чего, точно, знать не может, или точнее это маловероятно. И послать старика, куда подальше, я не могу.
Во-вторых, Кояма Кента, может и не знать ни чего. Вполне возможно, что это была - импровизация. Для него сейчас важно что бы я согласился - что б было, на что напирать потом.
И отмазаться легко, мол, я хотел как лучше. Или вообще сыграть в дурачка, заявив, что я что-то не так понял, а что б разобраться, давай-ка позвоним твоим родителям. Ну а так как определителя номера в их домашнем телефоне нет, и номера моих родителей они не знают, звонить придется мне. Короче, куда не кинь всюду клин. Но мы еще побарахтаемся, соображалка и у меня присутствует...
– Синдзи, мы не можем, да и не собираемся, лезть в твои личные дела, - взял слово Кояма Акено, отец Шины - но ты ведь и сам прекрасно понимаешь, что продолжение учебы необходимо, без этого тебе будет гораздо сложней устроиться в жизни.
– И вот попробуй, пойми, к чему именно он это сказал.
– Син-тян, ты для нас не просто соседский мальчишка, ты почти член семьи, - проникновенно начала мать семейства - мы желаем тебе только добра и ни когда не посоветуем тебе что-либо плохое. А школа Дакисюро очень не плохой вариант.
Все, шах и мат. После того как в дело вступила Кагами, отказать мне очень сложно, по крайней мере беспричинно. Ну а так как до этого, старик, всего одной фразой, загнал меня в угол, и вовсе не возможной. А обижать эту семью мне очень не хотелось. Ну, привязался я к ним, привязался. Осталось только сгладить углы на счет моих родителей, и согласиться.
– Мда, не думал я, что отец позвонит вам, после того как мы с ним... разошлись во мнениях. Знал, кому звонить. Скажите только, почему Дакисюро, - я конечно и так знаю почему, но хотелось услышать их версию - ведь, насколько я слышал попасть туда не просто.