Уникумы Вселенной – 4
Шрифт:
– Ну зачем же так пышно? – перебил его Броди с улыбкой. Затем посерьезнел, принял гордую осанку и разрешил: – Можешь называть меня просто: мой любимый племянник!
– Почему?!
– Потому что я моложе тебя, – стал объяснять Александр Константинович, – выгляжу тоже соответственно, вот все и удивляются, что я с тобой на «ты». А так я буду говорить, что ты мой дядя.
Пузин уже набрал в грудь побольше воздуха, готовый возмущаться, но взглянул на монитор и покорно вздохнул:
– Как прикажете, ваше высокородие, то есть, виноват, мой любимый племянник! – Он встал и раболепно взялся за руку своего друга. Затем хитро улыбнулся и
– Согласен! – под общий смех разрешил Броди.
– А если серьезно, – Пузин настойчиво продолжал держать его руку, – почему раньше ничего не обнародовал? Почему раньше ничего даже мне не сказал?
– А если бы это все было ловкой мистификацией? Или просто большой ошибкой? Или чьими-то бреднями? Так ты, по-моему, высказался? Кем бы я тогда стал? Главным в мире посмешищем? Надо было прежде хоть что-то отыскать. Что мы и сделали!
– Не прибедняйся: не мы, а ты! – Карл с еще большей силой стал трясти руку своего товарища. – А благодаря тебе и мы на весь мир прославимся.
– Ладно! Считай, мы уже прославились. Кстати, который час?
– Ровно семь. Как раз перед вашим пробуждением пришли женщины шейха готовить завтрак.
– Тогда у нас есть время смотаться к соседям. Любая экспедиция просыпается с рассветом. – Он обратился к Ларисе: – Едем?
Та как раз занималась прической, держа в губах заколки, и только промурлыкала утвердительно в ответ. Но тут же заговорила Люсия:
– Можно и мне с вами? Все равно спать не хочется, да и глаза болят от монитора. Проветрюсь.
– Так и быть, – согласился Броди. – Догоняйте меня, пойду разбужу водителя.
Он легкой трусцой выбежал наружу. В лицо пахнуло утренней свежестью и запахом костра, донесшимся со стороны стоянки кочевников. Солнце еще не поднялось из-за горизонта, но было достаточно светло, чтобы различить ясное небо, лишь кое-где пересекаемое перистыми облаками.
Водитель уже встал и в отличном темпе делал приседания, занимаясь обычной для него утренней гимнастикой. Услышав задание, он сразу завел двигатель и сдал автомобиль задом к самому входу в пещеру-храм. Тут же вышли женщины и уселись на заднем сиденье. Джип, взревев мотором, набрал скорость и лихо запетлял между барханами.
До торчащих из пустыни скалистых нагромождений ехали минут пятнадцать. Лагерь соседей увидели еще издали из-за накренившегося и замершего вертолета. Эта картина постепенно наполнила их сердца каким-то нехорошим предчувствием. И чем ближе они подъезжали, тем больше это предчувствие усиливалось. Несколько палаток армейского типа были почти полностью засыпаны песком. Не было заметно ни единого движения.
– Неужто еще спят? – высказал предположение водитель, останавливая джип возле одной из палаток. – И откапываться явно еще не начинали! – Он первым вышел из автомобиля и громко крикнул: – Э-ге-ге!
Никто не ответил и после повторного окрика. Тогда водитель подошел к палатке, решительно потянул на себя полог, отбрасывая песок, и расстегнул внутреннюю кремальеру. Заглянул, присмотрелся к темноте – и замер. Подошел Броди и тоже взглянул. То, что он увидел, заставило его нервно сглотнуть невесть откуда взявшийся ком в горле. В палатке находилось два мужских трупа в самых неестественных, вывернутых позах. Их лица были расцарапаны, вероятно, в предсмертных конвульсиях. Похоже было, что мужчины умирали задыхаясь и явно корчились в последние
– Только этого нам не хватало! – пробормотал Александр Константинович и бросился к следующей палатке.
Там они увидели точно такую же картину смерти, только жертв было трое. Броди вернулся к девушкам, которые с ужасом заглядывали в первую палатку, и взял фотоаппарат со вспышкой из оледеневших рук Люсии. Сделав множество снимков всего, что попалось на глаза, он скомандовал:
– Едем обратно в наш лагерь!
Возвращаясь, они всю дорогу ехали молча и лишь недоуменно переглянулись возле самой пещеры-храма, заметив выезжающий с противоположного края ложбины допотопный «студебекер». Пузин стоял у входа и смотрел вслед отъезжающим. Броди выпрыгнул на песок и резко спросил:
– Кто такие?!
– Какие-то бродяги, – с сомнением в голосе ответил Карл, – сказали, что ищут работу, но все время пытались заглянуть внутрь. А услышав рев нашего джипа, сразу заторопились, но обещали заехать попозже. – Он взглянул на подошедшую Люсию и разволновался не на шутку: – Что случилось?! На тебе лица нет!
– Новые хлопоты! – ответил руководитель экспедиции. – Включай передатчик и связывайся с Триполи, с полицейским управлением.
Через два часа раздалось натужное гудение моторов и показалась внушительная колонна автотранспорта с оборудованием и грузами. В другое время встреча была бы радостной и шумной, но последние события явно омрачили праздник. Броди носился злой, как демон, и во все стороны раздавал отрывистые распоряжения. И лишь немного оттаял, когда узнал о сопровождающих колонну трех представителях охраны. Их на всякий случай нанял предусмотрительный Ярослав Ершко, отец Ларисы. Охранники, хоть и представляли частную фирму, имели личное табельное оружие. Александр Константинович тут же отослал двоих в лагерь соседей и велел вести постоянную охрану до прибытия полицейских. А третьего усадил прямо перед пантеоном, отгородил мешками с песком от остального храма и велел никого не пускать. Только после этого его глаза загорелись и он воскликнул:
– Все-таки у нас есть возможность совершить еще одно обследование «пекла». Карл, Оливер! Готовьте акваланги, генератор и еще две лодки. Все это немедленно спускайте к озеру. Мои руки развязаны, и сегодня к нам никто не прилетит из-за плохой погоды. Работами на поверхности займемся завтра, по ходу разбирательств, интервью и допросов. Бегим пусть берет в помощь всех имеющихся кочевников и займется окончательным обустройством лагеря. Вот здесь я набросал схему и места расположения новых шатров для рабочих. Найдется чем заняться и женщинам: народу прибавилось. К тому же мы целый день не собираемся сидеть внизу на концентратах, с каждой ходкой пусть передают что-нибудь горячее в судках и термосах. И – обязательно лед! В том пекле нам захочется хоть иногда освежиться.
Глядя, как все разбегаются выполнять его распоряжения, Броди задумчиво почесал висок и спросил у стоящей рядом жены:
– У меня такое впечатление, будто я что-то забыл…
– Конечно! – подтвердила Лариса.
– И что же?
– Поцеловать меня и привязаться ко мне веревкой.
– А веревка зачем? – спросил он ее после поцелуя.
– Удивляюсь иногда твоей несообразительности. – Она взяла его за руку и повела в храм-пещеру. – Сегодня я иду с тобой до самого дна! И никаких возражений! А то полностью прекращу финансирование твоего безнадежного дела!