Университет имени Конкордии Непобедимой. Проклятое число

Юрасова Анастасия

– Эл, послушай меня, – начала было дайра Лакрим, – Амика просто…

– Нет, я не хочу об этом даже говорить. Да, Шикк – это всего лишь городок под Пельмом. Да, сам Пельм – тоже местечко незначительное и скромное, если судить в масштабах Двенадцати Держав, и всегда есть куда стремиться, но я… – она замялась. – …я счастлива здесь. Здесь – мое место. И я стану учительницей бытовой магии в школе, как и намеревалась. Вы меня не отговорите.

– Учительница бытовой магии в нашей школе?! Подумать только! – недовольно воскликнула Амика. – С твоим-то потенциалом?! К тому же, –

добавила она остро, – ты не сумеешь получить эту должность. Профессия учителя передается в нашем городке от родителей к детям, ей не учат в колледже, потому что школа у нас всего одна, и вакансии никогда не требуются.

– А я уже с дайрой Рецци договорилась! – парировала Пуэлла, и дайра Лакрим от удивления разинула рот. – Она бездетная и возьмет меня в ученицы. Уже через несколько месяцев я стану ей достойной заменой, а старушка уйдет на покой.

– Она уже и договорилась!.. – пробормотала Амика. – С ума сойти можно, ты – и какая-то там учительница! Подумать только!

– А что такого?

– По-тен-ци-ал, – по слогам процедила Амика. – Ты же знаешь, как сильно я тебя люблю и сколь горьким будет расставание. И прекрасно осознаешь, что в глубине души я мечтаю просыпаться по утрам и видеть тебя в окне напротив. Но…

– Но?

– …но ты не можешь поступить так с собою. Поэтому, если тебе придет письмо из Пельмского Университета, я сама оттащу тебя на вокзал.

Пуэлла закатила глаза.

– Надеюсь, мои успехи останутся никем не замеченными.

Пуэлла осушила чашку одним большим глотком и устало дернула плечами. Этот разговор начинал ее утомлять.

– Амика, я хочу немного прогуляться до соседнего города и обратно. Ты со мной?

– Вот так внезапно? – девушка слабо нахмурилась. – Не обиделась на меня, надеюсь?

– Если бы обиделась, с собою не звала!

Амика соскочила со столешницы и поставила чашку на столик. На мгновение ее глаза столкнулись с глазами дайры Лакрим, и они улыбнулись друг другу с теплотой и сочувствием. Хоть между ними и не было кровного родства, их объединяла забота о мятежной и ветреной Эл.

Пуэлла переоделась в цветастый брючный костюмчик с широченной резинкой на талии и скрыла короткие золотистые кудряшки под широкополой соломенной шляпой. По словам бабушки, когда-то эту шляпу папа подарил маме – возможно, на день рождения, а может, и просто так. Вроде бы, стоила она баснословно дорого и была куплена в пельмском магазине, а потому отец откладывал на нее несколько месяцев подряд со скромной зарплаты деревенского официанта.

«Эх, вот бы родители видели меня сейчас».

Она покрутилась перед большим зеркалом на смешных ножках, что стояло в углу ее спаленки: невысокая, чуть полненькая девушка с ямочками на щеках, кудрявая, голубоглазая и полнорукая, словно сошедшая с пасторальной картины. Бабушка говорила, что папа был точно таким же: милым увальнем с добрыми глазами, который постоянно улыбался, но легко обижался на чужие слова. Мама же была легкой и худенькой, хрупкой, словно бабочка – Пуэлла хранила у себя в дневнике ее фотографию, сделанную папой во время медового месяца.

Вытянутое белое личико с большими глазами и копной золотистых волос.

– Эй, Эл, ты готова? – Амика просунула голову в дверь. – Обожаю эту твою шляпку.

– Сейчас, еще крошечная деталь – и все. – Пуэлла взяла с полочки маленькую деревянную шкатулку и извлекла оттуда длинные сережки в форме сиреневых перышек.

– О, это твоей мамы? – с легкой печалью спросила Амика. – По-моему, она позирует именно в них на том фото, что ты мне показывала.

– Да, они мамины. Как и шляпка. – Пуэлла провела указательным пальцем по полям и широко улыбнулась. – Всегда чувствую себя счастливой, когда надеваю их. Ну что, пойдем?

Амика кивнула, настежь открывая дверь и отступая в коридор. Прихватив с постели рюкзак, Пуэлла направилась за нею.

Они разделили булочку с шиккской белошейкой на двоих и теперь с аппетитом ее уминали. В воздухе витал аромат сдобы и цветов, тихий покой крошечного городка, что раньше звал себя деревней, успокаивал и поднимал настроение. Оглядываясь по сторонам и видя вокруг маленькие домики с соломенными крышами, цветы на подоконниках, распахнутые шторы и детей, играющих на дороге с деревянными игрушками, Пуэлла чувствовала себя на своем месте.

«И пусть другие сколько угодно говорят, что я должна уехать. Мне не хочется быть богатой и влиятельной, вот ни капельки».

– А «соседний город» – это Кейдам или Обрис? – спросила Амика, с наслаждением прикончив сдобу. – Если Кейдам, то мы идем не в ту сторону.

– Обрис, разумеется, – улыбнулась Пуэлла.

– Просто обычно мы ошивались именно в Кейдаме.

– Потому что раньше в Обрисе не было магазинчика магии и гадания, – ответила Пуэлла, и Амика восторженно завизжала нечто нечленораздельное. – Да-да, у бабушки есть подруга по переписке из Обриса, вместе с которой она училась на бытовую предсказательницу в колледже. Это она ей рассказала.

– Магазинчик магии, подумать только! – радостно завопила Амика. – Хорошо, что я всегда ношу с собой какие-то деньжата. Возможно, хватит на какую-нибудь мелочь.

– Ага, – Пуэлла улыбнулась и зажмурилась: луч Златолика умудрился заглянуть ей в глаза, миновав поля соломенной шляпки. – Если что, я добавлю. В последнее время услуги бабушки стали очень популярны, к ней ходят чуть ли не каждый вечер. Она уже кто-то вроде знаменитости в Шикке.

– Надо бы воспользоваться знакомством и попросить ее заглянуть в мое будущее.

– Не выйдет.

– Это еще почему? – Амика надулась.

– Она отказывается заглядывать в будущее своих близких и тех, кто им дорог. Говорит, что боится увидеть там нечто страшное.

– Ерунда все это, – девушка отмахнулась. – Ну что плохого может с нами произойти?

– Конечно же, ничего! Просто старушка у меня очень боязливая, вот я и забочусь о ней. Не напрягаю лишними просьбами, пусть мне и любопытно, за кого я выйду замуж.

Амика расхохоталась.

– Замуж? Ничего себе! Никогда не слышала, чтобы тебя такое интересовало.