Университет прикладной магии. Раз попаданец, два попаданец

Дубинина Мария Александровна

Кай тогда молча протянул Шарлотте сверток бумаг, мазнул по мне равнодушным взглядом и вышел так быстро, что я не успела осознать, как выглядела в его глазах – с мокрыми растрепанными волосами, с пеной на носу и голыми розовыми плечами. Очередной мой позор. А Лотта все, романтика, романтика…

– Не мели чепуху, – я раздраженно шлепнула ладонью по столу. – Он неприятный тип и даже не пытается показаться приятней. И при первой встрече он мне цепью угрожал!

Ну, тут приврала немножко, зато сполна насладилась шоком на лице Шарлотты.

Представляю, каких ужасов она себе напридумывает теперь.

– Семинар сегодня в полночь, не забываем, – вдруг неожиданно гаркнул преподаватель. – Все свободны.

Так-с, кажется, я пропустила что-то очень важное.

Семинары вообще вещь не слишком приятная, а в такой час и подавно. Кто вообще мог догадаться назначать урок в то время, как приличные люди уже десятый сон видят? И главное, как я умудрилась все прослушать?!

– Идем, Милана. – Шарлотта поднялась и собрала свои вещи. Я упаковала письменные принадлежности в форменную сумку-планшет, пошла по ступенькам к выходу и, запутавшись в юбке, столкнулась с одной из студенток.

– Эй, аккуратнее! – воскликнула она так, будто в нее врезались не мои пятьдесят килограмм живого золота, а как минимум «КамАЗ». Я узнала эту фифу, она косилась на нас все занятие и кривилась, точно лимон раскусила вместе с коркой. Я выдала очаровательную улыбку и обогнула препятствие. Пусть хоть лопнет от злости, меня сейчас другие проблемы занимают. Например, как жить дальше. Никогда не поздно задуматься над философскими вопросами.

В коридоре я натолкнулась на спину застывшей как столб Шарлотты.

– Чего еще? – Я выглянула из-за ее плеча и увидела спешащего нам навстречу Лоуренса. Блондинчик был свеж, бодр и весел, вроде как только сегодня из трехдневного заточения в комнате вышел, а кажется, на курорте побывал. Я навещала его лишь раз, не до того было, тем более что он явно заскучал по женскому обществу и только угроза встретиться с моим кулаком держала его на чем-то вроде расстояния. И вот хвостатый ловелас с улыбкой во все лицо машет нам рукой. Неудивительно, что Лотта испугалась.

– Привет, малышка! – меня бесцеремонно вытащили из-за хлипкого укрытия и сжали в объятиях. – Как я скучал! Словами не передать!

– Напиши стихи, – сдавленно пропищала я, крепко зафиксированная в неудобном положении – лицом в жесткое плечо. Так и задохнуться можно.

– Стихи? – Лоу отпустил меня и, похоже, реально задумался. – Не знаю, можно попробовать.

Вот идиот! Прилип как банный лист к одному месту. Ну хорошенький, ну высокий, ну веселый – и что дальше? Все должны на него вешаться, что ли? Ну уж нет, я не из таких.

– Пока поэму не напишешь, руками ко мне не прикасайся.

– Руками? – Блондинчик так ухмыльнулся, что у меня аж мороз по коже пробежал. – А чем можно? Могу предложить несколько вариантов.

Ах, он пошляк! Щеки у меня сразу вспыхнули, а нога рефлекторно дернулась пнуть извращенца, вот только обычно на мне нет такой

неудобной длиннополой юбки, поэтому от резкого движения меня потянуло назад. Я всплеснула руками, и Лоуренс воспользовался ситуацией, чтобы снова меня полапать, иначе его поведение и не расценить. Так и стояли посреди коридора в обнимку, как два голубка.

– Ой!

Шарлотта порозовела, прижала ладони ко рту и взирала на нас глазами, полными ужаса. Смутили девушку, нет нам прощения, а особенно ему.

Я оттолкнула блондинчика и, подцепив соседку под локоток, повела прочь. Устроил из меня развлечение для всего честного народа.

Этой темы Лотта коснулась во время обеда. Я активно работала ложкой в миске с наваристым бульоном, похожим на наш куриный, только без курицы, зато с вкусными клецками из теста. И так я этим занятием увлеклась, что не сразу заметила, как Шарлотта отложила свой прибор и уставилась на меня. Аппетит, как правило, под пристальным взглядом пропадает напрочь.

– Что?

Девушка помолчала, собираясь с духом, и выпалила:

– С Лоуренсом ты тоже встречаешься?

– Э?.. – Я грохнула ложку на стол и икнула с испуга. – Что значит тоже?

Лотта вскинула голову с видом оскорбленной добродетели:

– А как же Лемминкайнен? Если он узнает, что ты встречаешься с его другом, он расстроится.

Значит, вот о чьих попранных чувствах она беспокоится. Хороша подружка. И на выводы скора.

– Ни с кем я не встречаюсь, – постаралась как можно понятнее донести я. – И не планирую. А вот тебе бы явно не помешало, чем на других смотреть.

Желания продолжать трапезу больше не появилось. Я молча поднялась, подхватила свою сумку и вышла из столовой. Вот не хотела ссориться, но она сама нарвалась. Мало мне, что ли, стрессов тут, чтобы еще в парнях путаться. Нет, меня дома Виталик ждет, переживает.

До самого вечера мы с Лоттой не виделись. Я все еще была на нее немного обижена, но в принципе готова к примирению. А чем дольше думаешь о своей вине, тем больше она начинает казаться, и в итоге накручиваешь себя так, что покаешься в чем угодно, лишь бы эта пытка закончилась. Так вот, я была близка к этому состоянию.

Моя соседка пришла поздно и тут же принялась стягивать с себя пиджак. Даже не поздоровалась. Неужели все настолько серьезно?

– Что случилось? – Она поймала мой тоскливый взгляд и улыбнулась. – Тяжелый день?

Ой, кажется, не обиделась! Я покивала, довольная, как сытый кот. Теперь главное семинар не проспать. Кстати.

– А почему урок ночью? – поинтересовалась я. – Разве это нормально?

Лотта избавилась от юбки и осталась в белоснежных панталончиках с рюшками и милом кружевном топике, вероятно, заменяющих местным девушкам нижнее белье. Я не удержалась и хихикнула. Как в позапрошлый век попала. Обычно Шарлотта выходит из ванной уже в ночной сорочке, и в таком забавном виде я наблюдала ее впервые.