Университет прикладной магии. Раз попаданец, два попаданец

Дубинина Мария Александровна

Система конвейера показалась мне удачным решением для продуктивной работы. Получалось, в Университете не только проходило обучение, но и производственная практика – готовые свитки потом поставляли в магические лавки в город. И волки сыты, и овцы целы. Я была несколько удивлена и даже немного расстроена. Думала, если буду учиться, стану круче, чем Гарри Поттер, буду махать руками и высекать огонь. Что ж, и тут не повезло.

Сначала я и слушала Рансу, и работала, было нетрудно, я бы сказала, в удовольствие. На следующий день к обеду я поняла – надоело. Да и рыжик перестал выдавать полезную информацию, с головой погрузившись в свои дела. Только и слышно

было: «Милана, подай то, Милана, подай это». В обед он подскочил на стуле и, воскликнув что-то вроде «эврика», унесся прочь из лаборатории. Спустя минут двадцать я со скуки подошла к окну и тут же отпрыгнула резвой ланью – во дворе что-то оглушительно шарахнуло, повалил черный дым, да не простой, а натуральный ядерный «гриб»! Он вырос до уровня моего окна и вдруг принял форму чего-то страшного и крылатого. Не успела я ахнуть, как дымище осел и как-то быстро рассосался. Площадка под башней была пуста, только травка по краям обгорела. Хм, ну и что это такое было?

Рансу явился через час, принес булочки с мясом наподобие сэндвичей и протянул мне:

– Угощайся. Обед мы пропустили, так что это все, что я смог найти.

Парень преспокойно сел на стол и принялся жевать свою долю. Я с сомнением его оглядела:

– А это ничего, что у тебя лицо в саже?

Морковка озадаченно потер щеку:

– Все?

– Нет. – Я покачала головой. – Слушай, не знаю, как тебе сказать… В общем, уходил ты с бровями, а вернулся без. Скажи мне честно, что произошло?

Рансу провел рукой по лицу, убедился в моей правоте:

– Ой, ой, ой.

Похоже, его задело взрывом.

– Надо узнать, кто это сделал, – решительно заявила я. Нечего моего любимого кузена обижать, пиротехники недоделанные.

Рыжик внезапно засмущался:

– Ну… Ну, это я, – и, опережая возражения, продолжил: – Я второй день над этим заклинанием работал, теоретики принесли не пойми что. Написали и даже, наверное, не перечитывали. Сказали, что упрощает левитацию предметов. Придурки. Я им сколько раз говорил, не получится у них, это ж сколько сил надо вгрохать, чтобы хотя бы поднос с едой поднять…

– Ближе к делу. – Я чувствовала неладное, уж больно шустро затараторил рыжий экспериментатор.

– Я закончил первичную правку и пошел проверять.

Я перевела взгляд на булочку в его руке. Ничего в столовой не осталось, значит. Все, что смог найти, значит.

– Уж не на подносе ли с нашим обедом ты проверял, умник?

Угрозе в моем голосе мог бы позавидовать даже Кай. И расправы было бы не избежать, Рансу это прекрасно понимал, но его спасло появление Лоуренса. Блондинчик вальяжно вплыл в лабораторию и окинул ее рассеянным взглядом. Впрочем, при виде меня он сразу загорелся нехорошим азартом.

– Мила-а-ана, – протянул он и раскинул руки. – Какими судьбами, малышка?

Я подавила в себе желание спрятаться под стол в основном потому, что на нем сидел Рансу и дрыгал ногами. Но все же отодвинулась подальше, на всякий случай. Обнимашки – это, конечно, хорошо, но в разумных пределах.

– Она наказание отбывает, – ответил за меня рыжик и разом запихал в рот остатки булочки. – Фтофой… ум-ням… день.

Лоу удивленно приподнял брови:

– Наказание? Опять Джастин? – Он нахмурился и заговорил со мной совсем другим тоном. – Если он тебе что-то сделает или скажет, сразу говори мне, поняла?

Упс, кажется, у меня появился защитничек, от которого, к слову, все мои проблемы. Я замотала головой:

– Нет, спасибо, я сама разберусь. И вообще, дело не в нем.

– А в ком?

Что

значит в ком? Мне кажется или в этом вопросе прозвучала ревность?

– Ни в ком! – Я не была намерена объясняться. – Сам-то зачем приперся?

Рансу пакостно захихикал, как будто мы тут перед ним комедию разыгрывали. Хм, в каком-то роде так оно и было. Лоуренс первым улыбнулся, разряжая обстановку, и потянулся ко мне со своими дурацкими обнимашками. Я была еще сердита, поэтому не успела перестроиться для защиты. Меня нагло сгребли в охапку и натурально затискали, как котенка. У меня, кстати, и коготки имелись, маленькие, но достаточно острые, чтобы блондинчик охнул и выпустил меня из рук.

– Что мне сделать, чтобы ты от меня отстал? – прорычала я. – Или хотя бы разрешения спрашивал?

– Ммм… – Парень задумался, потирая подбородок. – Поцелуй. Согласна?

Нет, ну точно идиот. Причем клинический. Слов не понимает, на жесты не реагирует, а от боли, кажется, вообще удовольствие получает. Обязательно подтянусь в магии и наваляю ему, не знаю как, но наваляю.

– Ты с практической пришел? – наконец-то встрял Рансу, стряхивая крошки с рубашки. В стенах родной башни он позволял себе вольность обходиться без кителя.

– Ага, девчонки сегодня лотусов насобирали, и мне та болтливая крошка, ну ты помнишь, один выделила, – и Лоуренс закатил глаза, а Морковка прыснул в кулак. Он явно понял, о ком шла речь, а вот я нет. Что это за крошка такая, которая ценными растениями разбрасывается?

Какое-то время Лоуренс действительно что-то там химичил с роскошным крупным цветком. Уйдя в дальнюю часть лаборатории, он нацепил на лицо подобие респираторной маски и загремел посудой. Мне стало интересно, и я чуть сместилась в его сторону – на столе в ряд выстроились странные приборы, вызывающие не самые приятные ассоциации со школьными уроками химии. Бутон с грустно сложившимися лепестками плавал в наполненной прозрачной жидкостью пузатой колбе. Над зажженной спиртовкой была закреплена стеклянная реторта с парой лепесточков, от которой по трубке шли испарения подозрительно розового цвета. Они по капелькам стекали в тоненькую мензурку, которая наполнялась так медленно, что я была удивлена, почему Лоу не принес с собой подушку.

Расслабиться мне толком не дали, причем все тот же наглый блондинчик. Осознав, что киснуть над колбочками скучно и неинтересно, он опять начал подкатывать ко мне, говорить всякие глупости, нет-нет да и пытаясь обнять, причем так упорно, что я только успевала шлепать его по рукам. Рансу закопался в своих свитках, только макушка рыжая торчала, а других студентов я за весь день не видела. Вспоминая устрашающий «ядерный гриб», я могла их понять.

Не прошло и часа, как из «химуголка», как я мысленно назвала часть лаборатории, содержащую приспособления для опытов и где Лоуренс проводил свои псевдонаучные изыскания, послышалось довольное «пф-ф-ф-ф». Рансу оживился, выныривая из своих свитков.

– Эй, Лоу, там, кажется, твоя практическая работа закончилась.

Бросив навязчивые приставания, блондин подлетел к столу и с видом Франкенштейна заботливо вытащил из крепления пробирку с розовой жидкостью.

– Итак, друзья мои, мы на пороге великого открытия! – Он поднял склянку над головой так, чтобы ее видели все, ну то есть я, Рансу и еще около сотни несуществующих зрителей, иначе чего стоило так кривляться? Я даже обернулась на всякий случай, вдруг не заметила, как лаборатория наполнилась людьми? Но нет, никого больше не было. А блондин продолжал демонстрировать отменные зубы.