Unknown
Шрифт:
седнем скверике скамейке. Плюхнувшись на планшетку, он стал
воровато оглядываться по сторонам, безуспешно ища планшетку, на которой сидел. Из трамвая с шумом выходили женщины и пен-
сионеры, которые нещадно материли мэра, президента, демократов
и, естественно, молоденькую "водилу".
13
Накинув плащ, девчушка подбежала к инспектору.
–
Товарищ капитан, что же Вы делаете, а? Ведь я так не то, что
опоздаю, с
–
Тыыы... Тихо! Ну-ка сядь!
– Монзиков сурово глядел на сто-
явшую в полной растерянности девчушку, у которой начинали тря-
стись руки и губы.
–
Сейчас, вот, мы, это, составим протокол и, это! Понимаешь
мою мысль?
– Монзиков наконец-то нашел планшетку.
Вынув мятую бумажку, сложенную вчетверо, инспектор с
кривой усмешкой взглянул на кусавшую губы девчушку, которая
пыталась понять причину негодования инспектора.
Она бы и рада была ответить на вопросы гаишника, да не мог-
ла. Ей почему-то вспомнилась мать жены ее брата, которая 30 лет
отработала в должности инженера в одном из оборонных НИИ. Пи-
кантность истории была в том, что с образованием 10 классов ин-
женер за 30 лет не сменил ни стула, ни кабинета, ни большой фаян-
совой кружки, из которой раз по 10 в день она гоняла чаи. Манера
разговора была точь-в-точь как у инспектора ГАИ – набор слов, звуков и жестов.
Неожиданно на помощь пришел сам гаишник.
– Ты что же, это, летаешь, понимаешь ли, по городу? Столь-
ник! А?
– Как стольник, за что?
– глаза у девчушки расширились до бу-
тылочных донышек. Если бы не было ветра, то даже глухой мог бы
услышать частое хлопанье ресниц. Удивлению не было предела.
– Это, как это?
– вместо слов девица испускала невнятные зву-
ки.
– Ладно, ваньку-то ломать. Лучше скажи, как тебе больше
нравится штраф платить: на месте или по протоколу? Понимаешь
мою мысль, а?
– Монзиков силился найти год рождения в правах.
– А штраф-то за что?
– с изумлением промямлила водитель
трамвая.
– Так ведь стольник у тебя, понимаешь мою мысль? Догнала?
– Да нет у меня таких денег, да и не пойму я, почему вдруг
сразу стольник?
– Ты, что же это, издеваешься, понимаешь ли, а? Ты знаешь, что я могу? Лучше, давай по-хорошему, иначе будет по-плохому!
Вот послушай-ка, чего сейчас будет, - и Монзиков стал запраши-
вать Кепкина по радиостанции.
14
– Семь сорок один! Семь сорок один, я семь сорок один-а.
Прием. Как слышишь меня, прием?
– Монзиков запрашивал Кепки-
на, сидевшего
рости "Барьер-2" и передававшего в обе стороны движения нару-
шителей скоростного режима.
– На приеме семь сорок один. Семь сорок один-а, что хотел?
–
спросил Кепкин - победитель городского конкурса "Самый лени-
вый инспектор ГАИ".
– Семь сорок один, повтори нарушение.
– Девяносто пять.
– Принял. Ну что, теперь поняла, что дело - шварк?
– Монзи-
ков сочувственно посмотрел на водителя трамвая.
– Так ведь трамваи не летают!?
– девчушка уже с легким удив-
лением взглянула на гаишника.
– В том-то и дело! Я правильно говорю, а?
– обрадовался Мон-
зиков.
– Я же тебе тоже самое говорю, понимаешь мою мысль, а?
– Не-ет...
– уже перестав трястись, нерешительно ответила де-
вушка.
– Что нет? Ты ехала? Ты или где?
– Я ехала...
– Ты слышала, как семь сорок один повторил твое нарушение?
– Мое? Какое нарушение?
– Семь сорок один! Семь сорок один, я семь сорок один-а.
Прием. Как слышишь меня, прием!?
– Монзиков опять запрашивал
по рации Кепкина.
– На приеме семь сорок один. Семь сорок один-а, что хотел?
–
спросил Кепкин.
– Семь сорок один, повтори нарушение.
– Девяносто пять.
– Принял. Ну что, опять не въехала или как?
– Монзиков вни-
мательно разглядывал водителя трамвая.
Из оцепенения девушку вывели гудки стоявших в очереди
трамваев и теперь уже вереницы легковушек, которые ждали за-
крытия дверей трамваев, а их было более десятка. Пассажиры то
выходили, то входили, не понимая причины остановки. Времени
было 11 часов дня. Горели, как обычно, фонари на столбах. Свет на
улице был. А трамваи и троллейбусы стояли вереницей. Чудеса, да?!
15
– Что ж ты делаешь, а? Посмотри, какую пробку организовала.
Это просто здорово, что мы с тобой беседуем на скамейке, а то на-
род бы тебя побил, ха-ха!
– Монзиков теперь искал сигареты.
– Товарищ инспектор! А что трамваи теперь летают со скоро-
стью 95 км/ч?
– Ну, ты же сама слышала, как семь сорок один назвал твою
скорость? Или как?
– Монзиков сильно затянулся сигаретным ды-
мом.
– А кто такой семь сорок один?
– Семь сорок один - это семь сорок один! Ты, вот что, давай
кончай! Понимаешь мою мысль, а? Короче, будем платить или как?
– Хорошо. А где этот семь сорок один?
– уже решительно