Упасть еще выше
Шрифт:
– Какая жалость! Но вы не переживайте. Виктор Васильевич постарается помочь. А это, как вы понимаете, не пустые обещания.
Она, вероятно, забыла, что вице-губернатор ничего и не обещал. Потом женщины вдвоем отправились в комнату Вики, и девочка вполне приветливо общалась и с матерью, и с Леной. Но когда Инна Сергеевна вышла, Вика скривилась:
– Не могу на нее смотреть, когда она прикидывается такой сахарной!
– А ты приглядывайся, – посоветовала Лена. – Даже если не планируешь стать профессиональным психологом, научись определять на глаз типы темперамента, социальный тип интересующего объекта. И многому другому тоже придется научиться, чтобы всегда понимать, с кем общаешься, и тогда будешь четко представлять, чего ожидать от того или иного человека. А для других ты всегда будешь
– Пожалуй, – согласилась девочка.
Глава 14
Утром из Нью-Йорка прилетел Кадилов. Когда Зворыкина вошла в клинику, охранник предупредил, что шеф уже здесь. А когда проходила мимо дверей кабинета Максима Максимовича, услышала жужжание электробритвы – видимо, Кадилов прибыл на работу прямо из аэропорта и теперь приводил в порядок свои холеные щеки.
В ее маленьком кабинете ничего не изменилось, и вид из окна был таким же унылым: тусклый ствол тополя и кусочек двора за ним. Лена включила компьютер, открыла файл с рукописью книги и вдруг поняла, что не может сегодня работать – не может думать ни о чем другом, кроме как о муже. Постепенно клиника наполнялась коллегами, в коридоре звучали шаги, приглушенные разговоры, открывались и закрывались двери. Вспомнилась Рита Ковальчук; вспомнилась не такой, какой была последние два месяца – с того дня, как они снова встретились в клинике Кадилова, а той худенькой провинциальной девочкой с застывшим удивлением в глазах – удивлением от того, как она смогла оказаться в столичном университете! Потом это удивление сменилось внимательным и цепким созерцанием и блеском напряженных глаз. Некоторое время Рита ходила по факультету с таким же, как и она, наблюдательным парнем. Но его вскоре исключили за академическую неуспеваемость… Зворыкина тогда встретила их возле входа. Ковальчук рыдала от горя неизбежного расставания, а парень спокойно курил и рассматривал проходящих мимо студенток. Заглянул в лицо пробегавшей мимо Лены и ухмыльнулся…
В кабинет без стука вошел Кадилов с усталым лицом. Он поздоровался и потер виски.
– В самолете почти не спал. Думал домой заскочить, но в аэропорту меня ждал следователь. Он мне на мобильный звонил, я тогда в аэропорту Кеннеди ждал регистрации, вызвать меня хотел. Но я сказал, что нет времени, разве что он меня встретит. В его машине и побеседовали. Хотя каким боком я к этому убийству?
Он подошел к Лене, встал у нее за спиной, заглянул на монитор компьютера.
– Жалко Риту, – продолжил он, – все у нее не складывалось как-то. Она вот ушла отсюда, хотя ее никто не гнал, если вы помните.
– Она работу другую нашла, – сообщила Лена, – хорошее место.
– Да знаю я, – поморщился Максим Максимович, – на самом деле ей хотели отказать, только не успели. Помощник председателя правления клюнул на ее предложение. А сам председатель, как только услышал ее рекомендации, за голову схватился.
– Что же она такого насоветовала?
– Наша несчастная Риточка рекомендовала для сплочения коллектива зимой совместные посещения сауны, а летом хотя бы раз в неделю полным составом ездить на нудистские пляжи. По ее мнению, у людей в голом виде нет никаких претензий друг к другу и вообще каких-либо тайн…
– К чему сейчас говорить об этом?..
– Это я к тому, что я в Штатах нашел ей работу. Моя уже бывшая жена – доцент Яхно, если помните такую, взяла бы ее к себе. Нина прилично там развернулась. Но что уж об этом говорить…
Он выпрямился.
– Я внимательно изучил то, что вы для меня подготовили. Считаю, что рукопись книги готова. Правда, мне придется очень прилично ее доработать, но…
– Я что-то не так сделала?
– Книга готова, – словно не услышав вопроса, продолжил Кадилов, – и я тоже готов с вами рассчитаться; в ближайшие дни выплачу вам остатки гонорара. Вам же нужны деньги. Адвокаты и все такое прочее. Адвокаты – это такое сословие, им всегда мало. В Штатах так вообще говорят, что скорее убийца попадет в рай, чем его адвокат… Но это все лирика, а нам нужно работать.
Он открыл дверь кабинета, с кем-то поздоровался, а потом повернулся к Зворыкиной:
– К вам, Елена Александровна, уже пришли.
Лена поднялась
– Слышали, что у нас тут произошло? Какая ужасная трагедия…
– Вы про убийство вашей сотрудницы?
– А разве еще что-то случилось? – вскинул брови Максим Максимович. – Убили девушку. Причем убили жестоким образом. И причина непонятна. Кому была выгодна эта смерть? Бедная Рита! Безобидный и простодушный был человечек.
Кадилов вздохнул и закрыл дверь кабинета.
Валерий Иванович какое-то время выждал, а потом на всякий случай негромко произнес:
– Я уже занимаюсь вашим делом. Но вопросов больше, чем вариантов ответа о причинах произошедшего с вашим мужем. Начнем с того, что предприниматель, у которого якобы вымогали деньги, в свое время сам этим занимался. Потом переключился на легальный бизнес. Сначала это была торговля, оптовые поставки сельхозпродукции, затем строительство, а теперь – прокладка автомобильных трасс. Белканов Артур Мусаевич. Слышали про такого?
Лена покачала головой.
– А муж никогда не упоминал о нем в вашем присутствии?
– Не помню.
– Я вчера присутствовал на допросе. Следователь Черноусов не смог этому воспрепятствовать. Мой ордер в деле. Коля на допросе показал, что не знаком с Белкановым и даже не слышал о нем прежде. Но я проверил: они должны быть знакомы. Я в Интернете просмотрел список всех изобретений вашего мужа. Впечатлился, разумеется, широтой его интересов. И вдруг наткнулся на запатентованный им метод утилизации автомобильных шин путем сепарации с каким-то… Впрочем, я не специалист. Понял только одно. Шина измельчается вместе с металлокордом, который магнитами притягивается к стенкам емкости сепаратора. Измельченная резиновая крошка извлекается отдельно от металлической. Металл идет в дальнейшую переработку. А резина потом используется в качестве добавки в специальную мастику, которая смешивается с асфальтом, что значительно увеличивает прочность и долговечность дорожного покрытия, крайне устойчива к перепадам температур и механическим нагрузкам. Ваш муж запатентовал и состав этой мастики. А поскольку Белканов занимается прокладкой и ремонтом дорог, это должно было его заинтересовать. Далеко ходить не пришлось: я тут же узнал, что владельцами патента на эти изобретения являются физические лица. Ваш муж имеет тридцать процентов от прибыли за использование его изобретения. Тридцать Белканов, и по десять другие люди. Я у Николая поинтересовался, кто подавал заявку на патент. Он ответил, что у них в институте есть патентный отдел. Так что наивный изобретатель просто доверил работнику этого отдела представлять свои интересы: оформить заявку и подписать документы… Белканова он не видел и не слышал и про этот патент думать забыл. А патент был передан предприятию другими правообладателями, и Артур Мусаевич получил за его использование некоторую прибыль…
– На изобретениях Коли многие сделали состояние, – вздохнула Лена, – но не могли же за это с ним так обойтись…
– С Белкановым я попытаюсь договориться, чтобы он отозвал иск. Дело в том, что прибыль от реализации утилизации покрышек и дальнейшего использования резиновой крошки только за прошлый год в пересчете на иностранную валюту составила значительно больше пяти миллионов евро. Это легко доказывается, потому что бухгалтерскую отчетность задним числом изменить нельзя. Всегда можно доказать, что не совсем честный предприниматель обналичил прибыль, чтобы рассчитаться с владельцем патента. Белканов не захочет огласки, так как это ударит по его деловой репутации и привлечет внимание контролирующих органов.
– А если он откажется? – спросила Лена.
– Моя работа – убедить его этого не делать. Во-первых, он уже заявил, что впервые видит вашего мужа. А наличие патента опровергает его слова. Во-вторых, выплат владельцам никогда не было. Ни в прошлом году, ни в позапрошлом… А метод используется уже больше десяти лет.
– Но там же не один Николай совладелец. Другие могут…
– Тут-то и самое интересное, но об этом в другой раз.
Валерий Иванович положил на стол портфель, раскрыл его и достал пару листов бумаги, скрепленных голубой канцелярской скрепкой. Протянул листы Лене: