Управляемые
Шрифт:
— Ты выглядишь немного взволнованной. Ты хорошо себя чувствуешь?
— О. Да, — отвечаю я, делая глубокий вздох. — Я просто… Это из-за напряжённого дежурства в «Доме». И всё, — делаю я заключение, собирая себя в кучу. Это только средство достижения цели — напоминаю я себе. — Простите, — извиняюсь я перед ними обоими. — Я просто поражена тем, что наш новый проект может стать реальностью.
Колтон сидит молча, анализируя моё поведение. Под его пристальным взглядом я опять неловко ёрзаю.
— Послушай, Райли, — обращается ко мне Тедди. — Я знаю, что у тебя сейчас и без того полно забот,
Его высокая оценка и похвала согревают меня, несмотря на панику, которую я испытываю, поскольку меня загнали в ловушку. Втянули в ситуацию, итог которой, я понимаю, будет выгодным для «Всеобщей заботы», но разрушительным для меня.
Тедди смотрит на часы, потом, потянувшись, гладит мою руку.
— Через пять минут у меня селекторное совещание, — он встаёт, Колтон тоже поднимается с места. — Полагаю, вполне могу оставить вас вдвоём, чтобы вы обсудили оставшиеся детали.
Он протягивает Колтону руку, закрепляя сотрудничество рукопожатием.
— Благодарю вас, Колтон, за ваше неожиданное великодушие. Вы понятия не имеете, сколько жизней помогаете изменить к лучшему этим подарком.
Необъяснимая тень мелькает по лицу Донована.
— Я имею большее представление о таком, нежели многие могут подумать, — высказывается он без дальнейших объяснений, прежде чем отпустить руку Тедди. — Спасибо за ваше тёплое отношение к нашей идее. Мой адвокат свяжется с вами утром, чтобы оформить документы.
Кивая этим словам, Тедди выходит из конференц-зала. Я стою, глядя в опустевший дверной проём, спиной к Колтону, и размышляю над своим следующим шагом.
Я поражена его щедростью. Почему же, несмотря на его попытку сделать мои мечты явью, я не испытываю к нему благодарности? Отчего я хочу просто повернуться и придушить его? Я быстро обдумываю это, понимая, что совершенно не хочу делать что-либо по принуждению. Не то чтобы я должна быть под контролем — ну разве что чуть-чуть. Но, по крайней мере, я хочу быть той, кто делает правильный выбор и в нём заинтересована. Не относиться к каким-то уступчивым женщинам, без сомнений подчиняющимся любому решению и вынужденным им следовать.
Почему он так сильно меня раздражает? Не потому ли, что каждый раз, когда я смотрю на его губы, или на то, как его пальцы касаются челюсти, моё тело сжимается в ожидании того, как они будут ощущаться на мне? Или оттого, что я слышу его грохочущий голос в моих мечтах, рассказывающий, как сильно он меня хочет? Дерьмо! До прошлых выходных моя жизнь была прекрасна. А потом я встречаю его, и теперь я в растерянности и в полной неразберихе.
Меня не должно волновать, как он лизался и Бог знает что ещё делал с Бейли, но это не так. Мне стыдно от мысли, что, вероятно, он считает меня доступной для любого встреченного мною парня, чтобы позволить тому полапать меня. Я раздражена, осознавая, что единственная причина его преследования — моё нежелание влюбляться в его сладкие черты и красноречивую ерунду. И смущена тем, что мужчина, как Гамельнский крысолов2, который
Моя жизнь — явно не из голливудских кинороманов, где невзрачная девочка встречает известного крутого мальчика, и они безумно друг в друга влюбляются. Я недостаточно наивна, чтобы поверить, что такое может случиться со мной.
И что ещё больше всё запутывает — так это мои чувства к Максу. Моё обязательство перед ним и ощущение вины. Вины за то, что, несмотря на выраженную к нему любовь, за всё время наших отношений я не чувствовала себя такой живой, как за те несколько минут, что провела с Колтоном. Как я могу испытывать такой трепет от кого-то, кого едва знаю, когда не ощущала ничего подобного с человеком, которого любила?
Я громко вздыхаю, мое тело настроено на его близость.
Он хихикает, подпитывая моё раздражение, пока я поворачиваюсь к нему лицом. Колтон сидит, откинувшись на спинку кресла, лодыжка одной ноги лежит на колене другой ноги, руки опираются о подлокотники. Мы смотрим друг на друга, наблюдая и изучая, в первый раз без присутствия посторонних. Его глаза неспешно блуждают по моему телу, трепещущему от состояния раздвоенности. Я вижу, как ширится улыбка на его лице, и могу предположить, что так он выражает признательность женским формам в целом, не только моим, прежде чем продолжает визуальное путешествие по моим изгибам.
Его внешность действительно великолепна, хотя я уверена, что он не согласился бы с моим определением. Густые тёмные ресницы резко контрастируют с прозрачным цветом зелёных глаз. Прямой решительный нос слегка с горбинкой — видимо, в какой-то момент был сломан или повреждён. Этот маленький недостаток на его совершенном лице добавляет ошеломляющей сексуальности Колтона дополнительных очков. Я изучаю его полные губы — верхняя немного тоньше нижней, и тёмную щетину, отбрасывающую тень на его лицо, и жилку, бьющуюся под челюстью. И во мне внезапно просыпается жгучее желание поцеловать его прямо туда, и вдыхать его запах, ощущая пульс этого яркого мужчины под своими губами. Быть окутанной его чистым, земляным ароматом.
Я трясу головой, пытаясь привести себя в чувство. Он поднимает брови, ожидая, когда я сделаю первый шаг. Несколько мгновений мы пристально рассматриваем друг друга, прицениваясь. Наконец, я первая прерываю молчание:
— Это то, что ты называешь «взять инициативу в свои руки»?
— А что такое? Не можешь справиться с искушением, Райли? — сверкает он шаловливой высокомерной ухмылкой, и так же, как я хочу закатить глаза, искушение — это всё, о чём я могу сейчас думать.
— Едва ли, — фыркаю я.
Он безучастно пожимает плечами.
— Независимо от обстоятельств, мужчина — сказал, мужчина — сделал, Рай, — говорит он. — Ты не оставила мне выбора.
— Не оставила выбора? В самом деле? — насмехаюсь я, в отвращении всплескивая руками. — Ты что, пятнадцатилетний подросток, чтобы закатывать истерику только потому, что не добился своего?
— Ты должна мне свидание.
— Неужто всё из-за долбаного свидания, Ас? Или это потому, что я отвергла твои сексуальные услуги после того, как пришла в чувство?