Управляя общим. Эволюция институтов коллективной деятельности

Остром Элинор

1.2. Использование моделей в качестве метафор

Эти три модели (и множество их вариаций) представляют собой разновидности более широкой и до сих пор развивающейся теории коллективного действия. Для того чтобы довести теорию коллективного действия до такой стадии, когда она сможет стать надежным и эффективным основанием анализа проводимой политики, нужно затратить еще очень много усилий – гораздо больше, чем было затрачено до сих пор. В последние тридцать лет теоретиками и прикладными специалистами в области общественных наук был достигнут значительный прогресс. Предварительные выводы, полученные на базе первых вариантов этой теории, проторили дорогу более квалифицированному корпусу знания, содержащему гораздо больше переменных и явным образом учитывающему базовые ограничения.

Будучи скорее развивающейся, чем законченной, эта теория порождает различные дискуссии – например, о том, какие переменные важны, а какие несущественны, или о том, как наилучшим образом специфицировать ключевые соотношения [8] . Результаты, полученные в самых последних работах, в особенности в тех из них, которые фокусируются на динамических аспектах релевантных эмпирических условий, порождают более оптимистические перспективные оценки, чем результаты более ранних работ, – см., например, такие исследования, как [Axelrod, 1981], [Axelrod, 1984] и [Kreps and Wilson, 1982]. Эти работы принадлежат к наиболее интригующему разделу общественных наук –

потому что, хотя здесь уже были достигнуты существенные приращенияуспехи, ряд важных вопросов все еще остается без ответа. Некоторые из таких загадок являются ключом к пониманию того, как индивиды, совместно использующие общий ресурс, могут оказаться способными создавать эффективные формы владения и управления своим общим достоянием. Эти загадки будут исследованы в главе 2.

8

Периодически между учеными вспыхивают яростные споры, например о том, как – положительно, отрицательно или вообще никак – количество участников связано с количеством предоставляемых благ (см. [Buchanan, 1968]; [Chamberlin, 1974]; [Frolich and Oppenheimer, 1970]; [McGuire, 1974]. Рассел Хардин в значительной мере разрешил этот вопрос, установив, что эффекты, связанные с количеством участников, сильно зависят от типа предоставляемой коллективной выгоды – вне зависимости от того, вычитается или нет каждая единица [потребляемых] благ (см. [Hardin, 1982]). Таким образом, первоначальное обсуждение не привело к прояснению проблемы – пока явным образом не были сформулированы неявные предположения о типе рассматриваемых благ.

Однако в б'oльшей части работ, посвященных общим ресурсам, некритически использованы ранние модели с их априорными допущениями о существовании неотвратимой трагедии (см. [Nebel, 1987]). Некоторые ученые договорились до следующих рекомендаций: «“Трагедия общин” Хардина должна войти в список обязательной литературы для изучения в университетах, и если бы это зависело от меня, ее в обязательном порядке изучали бы все люди на свете» [9] . Рекомендации в сфере экономической политики в значительной мере опирались на одну из этих трех моделей, однако тем, кто пытался сформулировать эти рекомендации, используя эти модели в качестве основы, зачастую не удавалось достичь ничего большего, чем использование этих моделей в качестве метафор.

9

Об этом см. в докладе Мура, посвященном образовательному проекту, выполнявшемуся для Американского общества зоологов (см. [Moore, J.A., 1985, p. 483]).

Когда модели используются в качестве метафор, автор обычно фиксирует похожесть одной или двух переменных реальности и одной или двух переменных в модели. Если все, чего он хочет достичь с помощью метафоры, сводится к привлечению внимания к этой похожести, то такая метафора обычно позволяет быстро передать информацию в графической форме. Однако эти три модели часто используются метафорически для достижения другой цели. Сходство между индивидами, совместно использующими ресурсы окружающей природной среды, и индивидами, совместно порождающими субоптимальное решение модели, используется для передачи идеи, согласно которой сходство имеет место и во всех других отношениях. Называя условия эксплуатации общего ресурса «трагедией общин», «проблемой коллективного действия», «дилеммой заключенного», «ресурсом общего доступа» или даже «ресурсами, находящимися в коллективной собственности», наблюдатель часто хочет сформировать образ беспомощных индивидов, которых затянуло в неумолимый процесс разрушения их собственных ресурсов. Автор статьи, опубликованной в номере «Экономиста» 10 декабря 1988 г., договаривается до того, что эффективное регулирование рыболовства возможно, мол, только если признать, что «если все оставить на усмотрение самих рыбаков, они неизбежно будут истощать промысловые запасы рыбы», и что «менеджеры должны руководить всеми аспектами деятельности рыбаков – для предотвращения катастрофы».

Государственные чиновники время от времени закидывают в общественное сознание жуткие образы, бегло упоминая упрощенные версии этих моделей. При этом считается чем-то самоочевидным, что процессы в моделях полностью тождественны процессам в действительности. Так, например, в тона этих моделей была окрашена речь, которую канадский министр по делам рыболовства и океанов произнес в 1980 г.: «Если вы допустите реализацию индивидуального экономического интереса в рыболовстве, т. е. если каждый будет ловить столько рыбы, сколько он захочет, черпая из ресурса, который не принадлежит никакому лицу, дело кончится тем, что вы разорите ваших соседей и самих себя. В условиях свободы рыболовства хорошие времена становятся причиной плохих, – они привлекают все больше судов, которые вылавливают все меньше рыбы, что оборачивается все меньшими заработками, которые распределяются на все большее количество людей» (из выступления Ромео Леблана на 50-летии United Marine Fishermen 19 марта 1980 г., цит. по [Matthews and Phyne, 1988]).

Здесь подразумевается, что реальное канадское рыболовство полностью соответствует модельному определению. Но это эмпирически некорректное заключение [10] . Однако наблюдатели стали полагать, что большинство ресурсов действительно похожи на те, которые описываются этими тремя моделями. Отсюда и проистекает априорное предположение, согласно которому индивиды находятся в ситуации безвыходной ловушки. Неудивительно, что и рекомендации в области экономической политики, даваемые с этих позиций, также несут на себе этот отпечаток безысходности.

10

См., например, [Berkes, 1987]; [Berkes and Kislalioglu, 1989]; [Berkes and Pocock, 1981]; [Davis, A., 1984]; [Martin, K., 1979]; [Matthews and Phyne, 1988]. Резкая критика политики в сфере рыболовства, проводимой Канадой, см. в [Pinkerton, 1989a, b] и [Matthwes, 1988].

1.3. Современные рекомендации в области экономической политики

1.3.1. «Единственный выход – Левиафан»

Примером такой безысходности может служить работа Уильяма Офульса (см. [Ophuls, 1973]), в которой он пишет: «Из-за эффектов “трагедии общин” проблемы окружающей среды не могут быть решены посредством сотрудничества… здесь преобладают соображения в пользу масштабного силового вмешательства». Офульс делает вывод, согласно которому «даже в том случае, когда нам удается избежать “трагедии общин”, это происходит только потому, что мы обратились за помощью к трагической необходимости Левиафана» (см. [Ophuls, 1973, р. 229, курсив наш]) [11] . Спустя десять лет после выхода его пионерной работы Гарретт Хардин признал, что мы заключены в «облаке неведения» относительно «действительной природы базовых политических систем и последствий, которые каждая из них имеет для сохранения окружающей среды» (см. [Hardin, 1978, p. 310]). Однако это «облако неведения» не помешало ему утверждать, что единственными альтернативами «дилемме общин» являются, с одной стороны, то, что мы называем «система частного предпринимательства», и, с другой стороны, то, что мы называем «социализмом» (см. [Hardin, 1978, p. 314]). Уверенный в том, что все считают, будто «“трагедия

общин” является слишком ужасающей перспективой, чтобы можно было ограничиться простым созерцанием» (см. [Hardin, 1968, p. 1, 247]), он указал, что перемены должны произойти обязательно, «какое бы силовое вмешательство ни потребовалось для осуществления этих перемен» (см. [Hardin, 1978, p. 314]). Иными словами, «если необходимо избежать краха перенаселенного мира, люди должны взять на себя ответственность за силовое вмешательство, источник которого находится вне их индивидуальных душ, т. е. за призвание Левиафана, говоря словами Гоббса» (см. [Hardin, 1978, p. 314]).

11

Майкл Тейлор анализирует структуру теории Гоббса, с тем чтобы показать, что Гоббс предложил создать Левиафана чтобы избежать равновесия, возникающего в ситуациях, структура которых аналогична «дилемме заключенного». См. [Taylor, 1987], а также [Sugden, 1986].

Гипотеза, согласно которой для того, чтобы избежать трагедии общин, необходим некий внешний по отношению к людям Левиафан, ведет к рекомендациям, согласно которым центральное правительство должно контролировать большинство систем природных ресурсов. Хейлбронер полагает, что для того, чтобы справиться с проблемами окружающей среды, необходимо «железное» и даже, вполне может быть, милитаристское государство (см. [Heilbroner, 1974]). Менее кровожадная точка зрения была высказана Эренфельдом, предположившим, что поскольку «от частных интересов нельзя ожидать защиты объектов общего владения (public domain)», то «здесь необходимо внешнее регулирование со стороны государственных агентств, правительств или международных организаций» [Ehrenfeld, 1972, p. 322]. В своем исследовании проблем водопользования в развивающихся странах Каррузер и Стоунер пишут, что результатом отсутствия государственного контроля станут «чрезмерный выпас и эрозия почв на общинных пастбищах, истощительный вылов рыбы – при повышенных средних затратах». Они делают вывод, согласно которому «ресурсы, находящиеся в общей собственности, требуют государственного контроля, если их эксплуатация может быть экономически эффективной» (см. [Carruthers and Stoner, 1981, p. 29], курсив наш) [12] . За этим последовал плотный поток советов централизовать контроль и регулирование природных ресурсов, таких как выпасы, леса, рыбные ресурсы (в особенности это было характерно для стран «третьего мира»).

12

Стилман замечает в этой связи, что «те, кто считает «сильную центральную власть или сильного правителя» решением проблемы, неявно предполагают, что «правитель окажется мудрым альтруистом, озабоченным проблемами окружающей среды», даже при том, что эти же самые теоретики полагают, что пользователи общих ресурсов представляют собой близоруких и эгоистичных гедонистов, невежественных в вопросах экологии» (см. [Stillman, 1975, p. 13]).

Одним из способов проиллюстрировать образы централизованного контроля, которые населяют сознание тех, кто предлагает соответствующие меры, может быть такая модификация игры Хардина про общинное пастбище, которая позволила бы явным образом включить в структуру игры априорные предположения, лежащие в основании соответствующих рекомендаций. Сторонники централизованного контроля выступают за то, чтобы только внешнее по отношению к участникам государственное агентство решало, кто может использовать выпасы, когда он может использовать их и сколько животных можно выпасать. Предположим, что такой центральный административный орган решает налагать штраф в размере 2 единиц прибыли на всякого участника, относительно которого данный орган полагает, что он прибегает к стратегии потравы. Предположим, что центральный орган знает значение устойчивого дохода от выпаса (величину L) и может безошибочно устанавливать и наказывать любого владельца стада, прибегающего к потраве. Тогда новая структура игры, предполагающая участие центрального органа, будет выглядеть так, как это представлено на рис. 1.2. Решением игры 2 является {сотрудничество, сотрудничество}. Оба игрока получают по 10 единиц прибыли, а не ноль, которые они получили бы в случае игры 1. Если внешний (по отношению к ним и к режиму эксплуатации выпасов) орган точно определит мощность ресурса, находящегося в общей собственности, распределит этот общий ресурс однозначным образом, проследит за действиями участников и безошибочно установит и применит санкции за отклонения фактических действий от предписанных, то центральный орган сможет преобразовать игру стад Хардина таким образом, чтобы сформировать для владельцев стад ситуацию оптимально эффективного равновесия. Мы не рассматриваем здесь проблему затрат, связанных с созданием такого агентства и поддержанием его деятельности, – они считаются экзогенными к данной проблеме и не включаются в игру 2 качестве параметров [13] .

13

Тип регулирования, применяемый в игре 2, у экономистов называется «схемой чистого квотирования» (pure quota scheme). Альтернативными схемами, которые также часто предлагаются, являются «схема чистого лицензирования» (pure licensing scheme) и «схема чистого налогообложения» (pure tax scheme). Как отметили Дасгупта и Хил, в каждой из этих схем субъектом, устанавливающим контроль над ресурсами и устанавливающим схему регулирования, является одно исключительно государство. «В каждом случае идея состоит в том, что именно государство распоряжается ресурсом общего пользования и вводит регулирование, направленное на достижение распределительной эффективности» ([Dasgupta and Heal, 1979, p. 66]). Во всех моделях, реализующих вышеуказанные схемы, предполагается, что затраты, связанные с их внедрением и функционированием, равны нулю (как в игре 2). Дасгупта и Хил неоднократно подчеркивали, что в действительности эти затраты не равны нулю и что они могут влиять как на то, удастся решить с помощью этих схем данную проблему или нет, так и на относительную эффективность той или иной схемы. Однако упоминания критических предостережений Дасгупты и Хила, касающиеся относительных издержек, связанных с различными конституционными нововведениями, редко фигурируют в литературе по проблемам политики в данной сфере.

Рис. 1.2. Игра 2. Центральный орган с полной информацией

Однако возможность достижения оптимального равновесия вследствие установления централизованного контроля (как это следует из рекомендаций), базируется на допущениях, касающихся точности информации, возможностей отслеживания ситуации, реалистичности процесса определения нулевых затрат и наложения санкций и на администрирование. Без адекватной и надежной информации центральный орган может совершить ряд ошибок, включая определение мощности ресурсной системы или штрафов на слишком высоком или слишком низком уровне, наказание тех владельцев стад, которые придерживаются стратегии сотрудничества, и, наоборот, отсутствие наказания тех владельцев, которые осуществляют потраву. Однако для большей наглядности ниже я сосредоточу свое внимание только на тех последствиях, которые порождены неполнотой информации, имеющейся у центрального органа, относительно стратегий владельцев стад. Неявные предположения, лежащие в основании игры 2, состоят в том, что центральный орган наблюдает за всеми действиями владельцев стад (причем это наблюдение осуществляется без всяких затрат), и в том, что он корректно налагает санкции.