Упрямица
Шрифт:
И, не дожидаясь ответа, она упорхнула, радуясь, что на сей раз легко отделалась. Порой он бывал дьявольски назойлив!
К вечеру на горизонте вырисовался Бомбей: огромный город, вытянувшийся в море узким отростком суши. Стоя вместе со всеми на палубе, Рэйвен молча наблюдала, как «Индийское облако» с убранными парусами входило в гавань. Было тихо, звучал только голос лоцмана, указывающего направление движения, над судном кружили чайки, воздух был прохладен – в Индии месяц назад началась зима.
Над тесно стоящими зданиями, тянущимися вдоль восьмимильного пирса,
– Видите вон тот остров, мисс Бэрренкорт? Взглянув туда, куда показывал Натаниэль Роджерс, Рэйвен увидела скалистые утесы, торчащие из воды, и кивнула.
– Это Харапури. Остров-скала, сплошь состоящая из храмов, напоминающих пещеры. Самому мне не довелось их видеть, но очевидцы рассказывают, что резьба по камню там редчайшей красоты. Попросите кузена свозить вас туда.
– Отличная идея! – загорелась Рэйвен. – А это что за гора?
– Малабар, – ответил Натаниэль Роджерс, не отрывая глаз от девушки. – Только сомневаюсь, что вам там все будет по душе.
– Что вы имеете в виду?
– Башни Молчания. Отсюда их не видно сквозь заросли манго, но именно там они расположены.
– Башни Молчания? Звучит довольно интригующе…
– Пожалуй. Но вообще это мрачное место. Парси, религиозные последователи пророка Заратустры, приносят сюда умерших, чтобы грифы обглодали их тела до костей. Только затем их бросают в высохший колодец.
Рэйвен передернула плечами, и он мрачно усмехнулся:
– Это лишь один из неприятных сюрпризов, которые ожидают вас в Индии. Вы повстречаете здесь много контрастов, мисс Бэрренкорт: невероятную красоту, но и грязь, болезни, нищету, какую трудно вообразить!…
Он вдруг умолк и, прежде чем ничего не заподозрившая Рэйвен успела что-то сказать, схватил ее за руки, прижал к своей хилой груди и, заглядывая в ее глаза, прошептал:
– Дорогая мисс Бэрренкорт, мне невыносима сама мысль, что вы отправитесь в путешествие по этой дикой стране одна! Вы даже не представляете себе, какой опасности подвергаетесь.
Ну что за зануда, с досадой подумала Рэйвен, размышляя, как ей потактичнее вырваться из этих любовных тисков.
– Мистер Роджерс, я была бы очень обязана вам…
– Рэйвен, дорогая моя, – бессвязно забормотал он, впившись взглядом в ее покрасневшее от досады личико. – Мне невыносима мысль о нашей разлуке Я просто обязан высказать вам все, что у меня на сердце, иначе оно разорвется от бурных чувств. Я не раз пытался раскрыть его перед вами…
– Слишком много раз, – процедила сквозь зубы Рэйвен. Она с новой силой начала вырывать свои руки из железных тисков. Они стояли в тени мачты, невидимые остальным пассажирам. Господи, хоть бы один матрос прошел мимо! Силы небесные! Хоть бы кто-нибудь
– Но вы должны понять, что я чувствую, – бормотал он, словно обезумев. – Через несколько часов мы можем расстаться навсегда! Я этого не вынесу!
Он нагнул голову, и Рэйвен рванулась в сторону. Его горячие, сухие губы лишь скользнули по её щеке. Тогда он в порыве отчаяния, прижав ее к себе, впился губами в ее рот.
Второй раз в жизни Рэйвен целовали, и оба раза – насильно. Несмотря на отвращение и ярость, которые обожгли ее, вспомнились те ощущения, которые вызвал поцелуй красивого капитана контрабандистов. Это было абсолютно несравнимо! Натаниэль Роджерс страстно желал ее, она же оставалась холодна как лед – ни намека на тот сводящий с ума огонь, безумное желание, которые вспыхнули в ней в ответ на страстный порыв разнузданного контрабандиста.
Видя, что все ее попытки вырваться из тощих, но цепких рук Роджерса тщетны, Рэйвен в панике лягнула его, но юбки помешали нанести ощутимый удар. Мистер Роджерс даже не заметил её попыток. Он стиснул её еще сильнее и еще шире открыл рот. Рэйвен никогда не упускала шанса, если ей его предоставляли, она тут же вонзила свои зубки в его язык.
Натаниэль Роджерс завопил от боли, дернулся в сторону и зажал рот рукой. Он с укором уставился на нее, пытаясь достать носовой платок.
– Вы злобная ведьма – заорал он, слегка шепелявя, и промокнул рану платком. В ужасе взглянув на капельки крови на платке, он простонал: – Боже, только посмотрите, что вы наделали! У меня идет кровь!
– Я еще и не то устрою, если вы хоть раз дотронетесь до меня! – вскинула голову разгневанная Рэйвен. – Клянусь, если вы просто заговорите со мной, я немедленно обращусь к капитану Винтерсу и пожалуюсь на ваше безобразное поведение!
Рэйвен мотнула головой, решительно прошествовала мимо уничтоженного Роджерса и спустилась в каюту. Дэнни суетилась, пакуя последние мелочи и весело напевая что-то. Она была счастлива, что они наконец приехали.
– А, вот и вы! Еще парочка последних ящиков, и все готово! – Дэнни даже не заметила пылавших щек юной хозяйки.
– Господи, когда же мы наконец покинем корабль! – с чувством произнесла Рэйвен.
– И верно, – поддакнула ничего не подозревающая Дэнни.
Испорченный развратник, все еще негодовала Рэйвен, но про себя. Слава небесам, что до сих пор он не пытался навязать ей своих объятий! Трудно сказать, как бы она отреагировала на признания этого слюнявого идиота! Эти мужчины – сущее наказание! Просто пытка какая-то! Как же она ненавидела их! Что они себе воображают? Что могут вот так наброситься на всякую приглянувшуюся им женщину? А какая самонадеянность, уверенность в собственной неотразимости! Как же, осчастливил! Ни малейшей попытки добиться взаимности! Она рассвирепела даже куда больше, чем когда-то из-за красавца контрабандиста. Тот, конечно, допек её тем, что от души забавлялся ее реакцией на свои поцелуи! Как он небось повеселил свою команду подробным описанием почти удавшегося соблазнения деревенской простушки!