Упрямое счастье, или Воспитание маленького дракона
Шрифт:
— Дорогая моя, хорошая, замечательная, Полли, — начала я вкрадчиво. — Объясни, пожалуйста, почему эта глупая женщина так на меня реагирует? Я что же, сильно за последние несколько часов подурнела? Или… или что?
Вопрос опять-таки прозвучал как «Ву-у-у», но, как по мне, смысл был предельно ясен. Тем не менее Полли не поняла. И вообще — отвернулась от золотой девочки и полностью на портнихе сосредоточилась.
— Вас не предупредили? — поинтересовалась она. — У их светлости дракон. Ручной и очень послушный. Он, вернее она, не кусается.
Последняя фраза логично усилила напряжённость, но лишь на мгновение.
— Он… она… ручная? — переспросила портниха, помедлив.
Горничная улыбнулась уголками губ и кивнула, а повелительница оборок и рюш выдохнула и недоверчиво покосилась на меня.
На какое-то время в спальне воцарилось молчание — мы с портнихой стояли на разных стульях и дружно таращились друг на друга. В финале этой игры в гляделки женщина начала осторожно со стула слезать, ну а я плюхнулась на попу и засопела.
Всё понятно. Это слишком ровное отношение обитателей замка, а также гостей из числа местной аристократии сказалось. Тут, в Керне, на маленького дракона реагировали настолько спокойно, что я слегка запамятовала, что вообще-то являюсь хищником.
Впрочем, если быть объективной, дело не только во мне. Портниха тоже свою лепту внесла — она боялась так сильно, так заразительно, что я просто не могла остаться равнодушной. И это несмотря на природную храбрость и находчивость!
Собственная реакция была настолько глупой, что я слегка расстроилась. А через миг вздрогнула, услышав первый смешок. За этим последовал и второй, и третий, а потом… Полли залилась хохотом. Причём он был не менее заразителен, чем страх портнихи.
Секунда, и главная по оборочкам к горничной присоединилась. Я же подумала и, спрыгнув со стула, направилась к кровати. Просто оттуда наблюдать за происходящим в комнате приятнее, да и мягкость подушек проверить не мешает. А кому как не мне данным вопросом заняться?
Прошло около четверти часа, прежде чем все успокоились и к делам вернулись. Теперь, слегка надутая, я могла наблюдать, как портниха рассматривает платья, вытащенные из чемодана — да, те самые, что в Фагоре покупались. Потом, поворчав, подхватывает одно из них и устремляется к кровати.
Вновь косится на дракона, но уже без страха. По-доброму улыбается моей нескромной позе — я лежу, облокотившись на подушки и выставив переполненное пузико. Опять-таки поворчав, расстилает на кровати платье и принимается его измерять. А приставленная к портнихе горничная итоги этих измерений записывает.
Где-то в середине процесса госпожа Фанни не выдерживает — отбрасывает портновский метр и, всплеснув руками, восклицает:
— Ну как? Как можно работать по таким меркам?
— Не волнуйтесь. — В голосе Полли звучит позитив. — Всё непременно получится.
— А если девушка приедет ровно к балу? — вопрошает портниха. — Если я не успею подогнать сшитое платье точно по фигуре?
Вот тут я слегка ёжусь и впервые за всё время жалею
Нет, вслух не звучит ни слова, но взгляд Полли настолько красноречив, что появляется желание спрятать голову под подушку. И я бы, пожалуй, так и поступила, если б не пережор.
Уж не знаю почему, но после пережитого страха чувство сытости усилилось. Теперь оно сковывает по всем лапкам и делает золотую девочку предельно неповоротливой. Более того, вместо попытки спрятаться я, в конце концов, зеваю. А потом ещё раз, гораздо слаще и сильней.
— Думаю, леди Астрид не опоздает, — по-своему истолковав реакцию, говорит Полли.
Портниха патетически вздыхает и, подхватив метр, возвращается к измерениям. Ну а я… слежу за действом в полглаза, а заодно пытаюсь понять: и всё-таки, надо мне на этот бал, или…
Ещё один широкий сладкий зевок, и портниха приходит к гениальному выводу:
— А чего я мучаюсь? Я же могу с собою это платье забрать. Верно?
Горничная хмурится и, мазнув по сонному дракону взглядом, уверенно кивает. После этого портниха откладывает платье и возвращается к разглядыванию содержимого чемоданов.
Я такой перемене сперва удивляюсь, а потом понимаю — Фанни не просто любопытствует, а пытается составить представление об обладательнице вещей. И вскоре эта догадка подтверждается.
— Говорите, она брюнетка? — вопрошает портниха.
— Да, — отвечает Полли, чтобы тут же добавить: — С белой кожей и зелёными глазами.
Я резко выныриваю из накатившей дрёмы, но спросить: «Откуда знаешь?» — не успеваю.
— Мы не знакомы, но их светлость упоминала, что леди Астрид… — вот тут Полли на громкий шёпот переходит, — умопомрачительно красива.
Портниха широко улыбнулась и тоже голос понизила. В её интонациях прозвучали и хитрость, и удовольствие, и бешеный интерес:
— Так и сказал?
Вместо ответа горничная закатила глаза, а я внезапно свою встречу со стражей на западных воротах вспомнила. Как там в выданной им бумаге было?
— Кожа белая, глаза зелёные, волосы чёрные до пояса, — перебив мою мысль, процитировала Полли. — Рост средний, фигура тонкая, и… умопомрачительно красива!
— Если исключить последнюю фразу, то на ориентировку похоже, — хихикнула портниха.
Полли расплылась в новой улыбке и пожала плечами, а я зевнула ещё раз и прикрыла уставшие глазки.
Я уснула на моменте обсуждения тканей. Вернее, как… Фанни не обсуждала и даже не советовалась, а просто показывала образцы и мыслила вслух. Как вот такой оттенок жемчужного подчеркнёт светлую кожу, как оборки цвета изумрудов будут сочетаться с глазами, и прочее, прочее, прочее.
По правде, это было интересно, и обрывки фраз, которые долетали сквозь ватную пелену, я ловила очень жадно. Но пересилить накатившую сонливость всё-таки не могла. Да и не рвалась, если быть честной.