Упс... Ошибочка вышла
Шрифт:
Полет мне очень понравился. Мама всегда говорила, что совершенно точно можно понять, с каким человеком имеешь дело, если один раз увидишь, как он водит машину. О драконах это высказывание справедливо, но с поправкой на полет. Дэрек наслаждался потоками воздуха в упругих крыльях, солнцем, греющим чешую, ощущением свободы и необъятного простора. Его чувства усиливали мое удовольствие, и я даже на минутку распахнула руки, представляя, что это мои крылья несут нас над рощей, пустынной дорогой, полями и озером с зеленоватой водой.
Он нес меня бережно, не слишком высоко, не слишком низко. Скорость была именно такой, чтобы радоваться полету, а не прятаться
Когда Дэрек опустился на ту же поляну и снова превратился в человека, я не стала сдерживаться и обняла его. Сердце колотилось, щеки жег румянец, и я даже побоялась, что неверно все поняла, что вовсе не до такой степени нравлюсь ему. Но поборов смущение, все же сказала то, что давно должна была.
— Ты замечательный, Дэрек. Мне раньше не встречались такие мужчины.
— А я и не догадывался, что бывают такие, как ты, — тихо признался он прижимая меня к себе.
Я заглянула ему в глаза, перевела взгляд на губы, которые мне так хотелось поцеловать. Я уже почти чувствовала вкус поцелуя, мне мнилось, что и Дэрек желал того же. Наши лица были близко, я уже почти осмелилась поцеловать первой…
— Жаль, что через несколько дней мы расстанемся, — сказал он.
Я потупилась, кивнула.
— Да, жаль…
Он прав, нельзя забывать, кто он, кто я и зачем здесь. Нельзя терять голову. Это сделает расставание очень трудным. Нам обоим будет больно, и мы оба этого не заслуживаем.
Несмотря на отрезвляющие слова завершение дня я бы назвала душевным. Мы готовили вместе, занимались оросительной системой, я помогала ухаживать за растениями, но главное, мы много разговаривали. Порой создавалось ощущение, что он, как и я, впитывает происходящее, старается запомнить как можно больше, дорожит каждым моментом. Нечестно, что нет способа поддерживать связь, когда я окажусь дома. Несправедливо!
Несколько часов в обществе других драконов многое расставили по местам. Лежа полночи без сна, я прекрасно понимала, что с призывом сдерживать чувства Дэрек опоздал. Какой бы неожиданностью для меня самой это ни было, но за неполную неделю я влюбилась в него. Никогда не думала, что способна на такое скоростное развитие чувств, но отрицать реальность дальше было просто бессмысленно. Я хотела быть с ним, наслаждалась обществом, а единство магии и вовсе сводило с ума! Меня влекло к Дэреку на всех возможных уровнях. Ум, сердце, чувства и магия — все говорило о том, что Дэрек тот самый, та самая идеальная половинка.
Что делать с этим открытием, я даже не представляла. Ставить на одну чашу весов семью и родной мир, а на другую — возможно, безответную влюбленность?
Зачем он согласился показаться в драконьем облике? Как зло посмеялись над ним Огнедышащие, подкинув идею полетать вместе с Верой! Да, конечно, вначале это было наслаждение в чистом виде. Ее отклик на полет, восхищение драконьей ипостасью, удовольствие от каждой минуты, проведенной в небе вместе… Но поцелуй, желанный и несостоявшийся, как нож засел в сердце. За что? За что Огнедышащие так поиздевались над ним? Никогда раньше он не чувствовал такого почти непреодолимого влечения. Отвести взгляд от ее губ уже было сродни подвигу! Близость лиц сводила с ума ещё сильней объятий и необъяснимой, но прекрасной магической связи.
Но что он мог предложить Вере? Чем таким особенным мог бы прельстить? Причем заинтересовать настолько, чтобы она отказалась от желания вернуться домой! Ответа не было, как не было у Дэрека и права даже мечтать о Вере!
Девушек-дракониц меньше, чем мужчин. Одно из проклятий Эвлонта после катастрофы, но удовлетворять потребности плоти помогали сам-андруны прислужницы и человеческие женщины, хотя в случае последних требовалось соблюдать особые предосторожности и платить за ночи удовольствия. Девушки-драконицы отличались переборчивостью, а их родители требовали не только золота в обмен на их согласие на брак, но и отдельных выплат самой невесте, чтобы в случае гибели мужа или развода драконица ни в чем не нуждалась.
По этой причине отец Дэрека мечтал о дочери, а не о сыне. Корвин Алистер часто вслух жалел о том, что послушал ныне покойную госпожу и из-за этого на сутки ошибся со временем зачатия.
— Выкуп за дочь был бы большим, — мечтательно повторял он. — Я бы в золоте купался, завел бы отдельного слугу для каждой пуговицы!
Преувеличение чистой воды, но на число попреков это не влияло. Корвин Алистер был разочарован потомком. Полом, силой дара, его не боевой направленностью, перекрывшей так много путей достижения воинской славы, превратившей сына в кабинетную ящерицу, бледное подобие дракона, прикованное к пробиркам… В отрочестве Дэрек чувствовал, что отец недоволен им, но рядом была мама, гордившаяся сыном, ценившая, любившая его. По крайней мере Дэрек так думал, пока мама не отвернулась от него, не прекратила всякое общение. Мир Дэрека замкнулся на отце, его болезни, бедах, связанных со сбившейся меткой, а единственными более или менее хорошими знакомыми стали бывшие сослуживцы отца. Дракониды, способные только к боевой магии, с радостью пользовались плодами трудов алхимиков, но ни в грош не ставили их самих и Дэрека заодно.
Воспоминания о разговорах с отцом и уничижительных высказываниях драконидов тревожили разум, когда Дэрек пытался отвлечься, не думать о том, как Вера с видимым и ощутимым удовольствием общалась с лордом Оттосом. Конечно, закономерно, естественно, понятно… Почему бы красивой, интересной, умной девушке не наслаждаться обществом одного из самых желанных женихов Эвлонта? Лорд Оттос красив, обходителен, весьма неглуп, а вспыльчивость и задиристость — всего лишь свидетельство того, что дракон достиг зрелости и ищет пару. Его аура просто светилась интересом к женщинам, и им это нравилось! Отсюда так много дуэлей!
Да, Вера сказала, что женихи ее утомили. Да, она держала его за руку, а все эмоции говорили, что девушка рада остаться с ним наедине, но это не означает, что он не преувеличил, не переоценил ее чувства, а она не стремилась просто подбодрить его. Если вообще задумывалась о его состоянии, что вряд ли. Почему бы это ее заботило?
Дэрек весь день метался между робкой надеждой на то, что все же дорог Вере, и ужасно болезненным осознанием собственной никчемности. Внутренний голос-насмешник подсказывал, что всем страданиям можно положить конец, просто вызвав девушку на откровенность, но Дэрек скорей позволил бы отсечь себе крылья, чем решился бы на подобную беседу! Даже мысли о том, что это смешение чувств придется как-то облечь в слова, вызывали ступор и полную уверенность в том, что Вера в душе посмеется над ним. Конечно, такая добрая и вежливая девушка постарается его не обижать, но от понимания этого будет ведь только хуже!