Упущенный шанс Сталина
Шрифт:
13 июля Молотов заявил Шуленбургу, что притязания Германии на полосу литовской территории и обязательство СССР уступить ее остаются в силе, но, учитывая теперешнюю ситуацию, это было бы затруднительно. Поэтому Сталин и Молотов "просят германское правительство обсудить, не может ли оно найти возможность отказаться от этого небольшого куска территории Литвы"889 . Передавая в Берлин эту просьбу, Шуленбург предлагал использовать ее для реализации германских экономических и финансовых требований к прибалтийским государствам. 14-15 июля в Прибалтике прошли выборы, а 21-22 июля была провозглашена советская власть и начались экономические преобразования, но 29 июля Молотов заверил Шуленбурга, что будут учтены интересы проживающих в Прибалтике немцев, к их собственности не будет применяться закон о национализации. Кроме того, Молотов сообщил, что "Советский Союз в общем берет на себя ответственность за Прибалтийские страны, поскольку они в недалеком будущем войдут в СССР", и просил все вопросы, интересующие Германию в Прибалтике, обсуждать в Москве890 .
7 августа Шуленбург информировал Молотова, что "германское правительство
Тем временем возникла проблема Литовской свободной зоны Мемельского порта, которая была создана на 99 лет по германо-литовскому соглашению от 20 мая 1939 г. Германия рассчитывала, что с вхождением Литвы в состав СССР деятельность зоны будет свернута, и 27 августа ввела в нее войска, прекратила деятельность таможни и предложила вывезти все литовские грузы. Все это затрагивало интересы Литовской ССР и вызвало негативную реакцию в Москве. 29 августа Молотов вручил германскому послу вербальную ноту, в которой указал, что "за Литовской ССР сохраняются все те права и льготы, которые обусловлены указанным выше германо-литовским договором с обменом письмами между г-ном Шнурре и г-ном Норкаитисом от того же числа и которые не могут прекратить свое действие на основании одностороннего акта". От положительного решения этого вопроса, по мнению советского правительства, зависели нормальные экономические отношения Германии с Прибалтикой895 . 6 сентября Риббентроп указал Шуленбургу, что германское правительство "не может уступить зону свободного порта в Мемеле советскому правительству. Этот вопрос будут обсуждаться с советским правительством отдельно"896 .
Гораздо серьезнее были разногласия по Балканским проблемам, проявившиеся в связи с Вторым Венским арбитражем, переговорами относительно переселения немцев из Бессарабии, стремлением Москвы принять участие в работе Дунайской комиссии. Дипломатические дискуссии по этим вопросам привели к тому, что 19 сентября 1940 г. Гитлер "решил не предоставлять России больше ни одной европейской области"897 . Кроме того, Москву беспокоило оживление германо-финских связей, приведшее к подписанию 23 сентября соглашения, согласно которому, в обмен на поставки оружия, Финляндия согласилась пропустить через свою территорию германские войска в северную Норвегию. Поскольку в это время стороны выясняли вопрос о соответствии действий Германии в период Второго Венского арбитража договору о ненападении, Берлин заранее не сообщил Москве о соглашении с Финляндией, хотя первоначально это планировалось сделать. Начавшиеся с июня 1940 г. японо-германские переговоры об укреплении "антикоминтерновского" пакта, прерванные в августе 1939 г., и германо-итальянские переговоры привели к подписанию 27 сентября договора о экономическом и военно-политическом союзе Германии, Италии и Японии (Тройственный пакт).
Вечером 26 сентября Молотову было передано сообщение германского правительства о предстоящем подписании Тройственного пакта, направленного "исключительно против демократических поджигателей войны" для того, чтобы "образумить элементы, стремящиеся к удлинению и расширению войны". Страны-участницы договора условились, что он не затронет их отношений с СССР, включив в договор специальную статью, говорящую "о том, что политический статус, существующий между каждой из трех договаривающихся держав и Советским Союзом, этим договором не затрагивается". Кроме того, сообщалось о намерении Риббентропа "обратиться с личным письмом к господину И.В. Сталину", в котором будет изложена точка зрения Германии на современное политическое положение и будет содержаться приглашение Молотова в Берлин для переговоров. Со своей стороны Молотов, сославшись на ст. 4 Договора о ненападении о неучастии сторон во враждебных друг другу коалициях, "выразил пожелание ознакомиться с текстом самого договора и дополнительными секретными статьями его, если таковые имеются". Далее, сославшись на сведения о подписании германо-финского соглашения и о высадке германских войск в Финляндии, советская сторона заявила о желании "получить информацию об этом договоре, о его целях, а также полный текст его и дополнительные секретные статьи, если таковые имеются"898 .
Тем временем 30 сентября в газете "Правда" была опубликована написанная Молотовым передовая статья "Берлинский пакт: о Тройственном союзе", в которой констатировалось оформление двух воюющих группировок (Германия, Италия, Япония - Англия, США) и дальнейшее расширение войны "с превращением ее во всемирную империалистическую войну". В статье выражалось сомнение, "удастся ли участникам пакта реализовать на деле" произведенный раздел между ними сфер влияния. Это "будет зависеть от реального соотношения сил воюющих сторон, от хода и исхода настоящей, все более
4 октября Германия уведомила СССР, что никаких секретных договоренностей между участниками Пакта трех не существует, а германо-финское соглашение является чисто военно-техническим транспортным вопросом, не имеющим никакого "политического значения". 10 октября Берлин сообщил Москве о посылке германской военной миссии с учебными частями в Румынию900 . Тем временем воздушное наступление люфтваффе на Англию провалилось. 14 сентября Гитлер был вынужден констатировать, что, "несмотря на все успехи, предпосылки для операции "Морской лев" еще не созданы" и начало операции было перенесено на 27 сентября. 17 сентября операция была отложена на неопределенное время, а 12 октября окончательно перенесена на весну 1941 г., если "вновь появится намерение осуществить высадку в Англии". Таким образом, постепенно операция "Морской лев" стала средством "военно-политического давления на Англию"901 . Пока же логика расширения войны в Средиземноморье требовала от Берлина создания антианглийского континентального блока на основе Тройственного пакта, к которому в той или иной степени следовало привлечь Испанию, Францию, СССР и малые страны Юго-Восточной Европы. Соответственно в октябре - ноябре 1940 г. Германия провела переговоры с Испанией, Францией и добилась присоединения к Тройственному пакту Венгрии, Румынии и Словакии. В одном ряду с этими событиями стоят и советско-германские переговоры в Берлине в ноябре 1940 г.
17 октября в Москву поступило письмо Риббентропа Сталину от 13 октября, в котором он, обратив внимание советского руководства на то, что "последовательное продолжение политики добрососедских отношений и дальнейшее укрепление политического и экономического сотрудничества будут способствовать в будущем еще большим выгодам двух великих народов", сделал обзор событий за год. Возлагая ответственность за развязывание и расширение войны на Англию и Францию, Риббентроп утверждал, что "Германия намерена вести войну против Англии и ее империи до окончательного разгрома Британии" и что война "уже выиграна". В письме содержалось успокоительное разъяснение смысла германских мероприятий в Скандинавии и на Балканах, где продолжают учитываться советские интересы, и заключения Тройственного пакта. В заключение Риббентроп заявлял, что европейские державы Оси, Япония и СССР вполне могут создать единую политическую коалицию, что было бы крайне выгодно всем заинтересованным державам. Поэтому "историческая задача Четырех Держав заключается в том, чтобы согласовать свои долгосрочные политические цели и, разграничив между собой сферы интересов в мировом масштабе, направить по правильному пути будущее своих народов". Германское правительство приглашало Молотова прибыть в Берлин для переговоров. Риббентроп также выражал надежду, что ему еще удастся побывать в Москве, "чтобы совместно с Вами, мой дорогой господин Сталин, подвести итог обмену мнениями и обсудить, возможно - вместе с представителями Японии и Италии, основы политики, которая сможет всем нам принести практические выгоды"902 .
Вечером 19 октября Шуленбургу было сообщено, что ответ Сталина будет передан, видимо, 21 октября, вопрос же о поездке Молотова в Берлин, которая будет предпринята по приглашению германского правительства, "решится сразу после советских государственных праздников, которые приходятся на 7 и 8 ноября"903 . Вечером 21 октября Молотов вручил Шуленбургу письмо Сталина Риббентропу. В своем ответе Сталин благодарил германского министра иностранных дел за доверие и за содержащийся в его письме "поучительный анализ последних событий". Сталин поддерживал точку зрения Риббентропа о том, что "вполне возможно дальнейшее улучшение отношений между нашими государствами, опирающееся на прочную базу разграничения своих интересов на длительный срок". Советское правительство принимало приглашение Молотова в Берлин, куда он мог бы прибыть 10-12 ноября, и выражало надежду, что желание Риббентропа вновь посетить Москву будет вскоре выполнено. Обсуждение вопросов совместно с Японией и Италией Сталин считал преждевременным904 .
Со своей стороны Англия и США пытались блокировать наметившееся с лета 1940 г. улучшение советско-японских отношений, но, естественно, Москва не собиралась действовать в ущерб своим интересам. Столь же серьезно в Лондоне восприняли создание германо-итало-японского союза и попытки Германии расширить его за счет других европейских стран, в том числе и СССР. Советское руководство, недовольное действиями Германии в Румынии, 16 октября предложило Англии значительно более широкое торговое соглашение, чем обсуждавшееся до сих пор, а 19 октября опровергло слухи о подготовке в Москве созыва конференции СССР, Германии, Италии и Японии. В ответ английское руководство, стремившееся удержать СССР от возможного сближения с Германией, одобрило идею Криппса о предложении Москве "широкого" соглашения. 22 октября Криппс передал советской стороне коммюнике английского правительства, в котором сообщалось, что вторжение Германии сорвано и английские войска сами намереваются активизировать боевые действия, но общая обстановка такова, что не исключено расширение войны на новые территории. Поскольку Англия уверена в своей конечной победе, она заинтересована в выяснении характера нейтралитета других держав, учитывая, что "благожелательный нейтралитет может быть почти столь же ценным, как вооруженная помощь", и позволит английскому правительству "высказать свою признательность по окончании войны тем", кто оказывал ему содействие, и привлечь их к участию в выработке нового послевоенного международного порядка.