Ураган любви (Индиго плэйс, 22; Дом, в котором нет тебя)

Мотоцикл внезапно выскочил из-за виргинского дуба, где его скрывали лианы вьющейся глицинии. Густая тьма обволакивала Лору Нолан, сидевшую на крыльце, и она резко обернулась на звук ревущего двигателя. Прижавшись в страхе спиной к входной двери, она подняла к груди кулак, сжимавший ключ.

— Это вы миссис Хайтауэр, агент по недвижимости?

— Нет, я не агент, я хозяйка дома. — Чуть более высокомерно она добавила: — Не могу сказать, что благодарна вам за то, что до смерти меня напугали. Почему вы притаились за деревом?

Мужчина повернул ключ зажигания, и мотор, поурчав, затих. Перекинув ногу через сиденье своего довольно потрепанного мотоцикла, он не

— Я не прятался. Я ждал и совсем не хотел вас напугать.

Так он по крайней мере объяснил свое появление. Однако его неторопливые и уверенные шаги по ступеням крыльца вызвали у Лоры сомнение в правдивости его слов.

Она была одна. Вокруг не было ни души. Ей стало страшно.

Ведь любой человек мог заметить у дороги объявление о продаже, подъехать к дому, притворившись заинтересовавшимся покупателем. Кто же вот так, на мотоцикле, отправляется присматривать себе дом? Стараясь, чтобы в" голосе зазвучали угрожающие нотки, она сказала:

— Если вы ожидаете миссис Хайтауэр, я думаю…

— Святые небеса! Да никак это мисс Лора Нолан собственной персоной.

Несколько мгновений Лора не в силах была вымолвить ни слова.

— От… откуда вы меня знаете?

В ответ раздался смешок — низкий, хрипловатый, вроде бы и не зловещий, но все равно очень опасный, и у нее побежали мурашки по коже. Незнакомец уже поднялся на крыльцо и стоял рядом с ней. Только он был гораздо выше ее, намного выше. Казалось, он просто навис над ней в густой темноте.

— Ну же, мисс Лора, не надо скромничать. Кто же не знает самую красивую и богатую маленькую девочку в Грегори, штат Джорджия?

Ее возмутили сразу несколько моментов. Например, тон незнакомца — далеко не почтительный. То, как он растягивал слова, уже звучало оскорбительно и слегка насмешливо. Лору также задел намек на богатство ее семьи. Упоминание подобных вещей было чрезвычайно дурным тоном и свидетельствовало о том, что этот человек был невоспитанным и мало заботился о приличиях, если это вообще его волновало. Но больше всего ее встревожило то, как он надвигался на нее, заставляя отступать, пока она не вжалась всей спиной в дверь, как будто пытаясь слиться с ней.

Мужчина стоял так близко, что Лора ощущала жар его тела и запах его одеколона. Мало у кого хватало смелости преградить ей путь, а тем более вторгнуться в ее родную среду. Ей совершенно не нравилась такая наглость. Этот незнакомец нарушал все нормы приличного общества. Кем он себя вообразил?

— Я по сравнению с вами в невыгодном положении, — холодно произнесла она, — потому что не знакома с вами. — Всем своим тоном она дала понять, что хотела бы сохранить такое положение и дальше. — Если вы хотите посмотреть дом, прошу вас подождать миссис Хайтауэр на крыльце. — Лора кивнула в сторону плетеного диванчика. — Она очень пунктуальный человек, поэтому, я уверена, вот-вот появится. А теперь прошу меня извинить. — Лора, пренебрегая правилами приличия, повернулась к посетителю спиной, чтобы открыть дверь.

Вероятно, это был не самый умный ее поступок, но сейчас она испытывала скорее смятение, нежели страх. Если бы он задумал что-то криминальное, то уже действовал бы. Поэтому в данный момент самым главным было держаться от него как можно дальше.

Лора вставила ключ в замочную скважину, мысленно поблагодарив небеса за то, что в темноте это ей удалось с первого раза. Повернув ключ в замке, распахнула дверь.

Как только она перешагнула через порог, ее рука автоматически потянулась к выключателю и щелкнула им. Зажегся свет на переднем крыльце. Оно освещалось тремя умело расположенными лампами, свисавшими с верхнего балкона на длинных медных цепях. Когда Лора повернулась, чтобы закрыть переднюю дверь, она удивленно ахнула, отчасти потому, что мужчина последовал за ней и уже был на пороге,

— Джеймс Пейден, — произнесла она хриплым шепотом.

Неторопливая усмешка едва тронула губы мужчины. Когда же наконец он улыбнулся, приподняв уголки упрямого, чувственного рта, это придало ему возмутительно самодовольный вид. Просунув пальцы в петли на поясе джинсов, он прислонился плечом к косяку двери и сказал:

— Вы помните меня.

Помнит его? Разумеется, она помнит его. Такие всегда запоминаются уже хотя бы потому, что резко отличаются от всех остальных, — словом, белые вороны.

И из всех других знакомых Лоры Джеймс Пейден выделялся тем, что был единственным на ее памяти, кого практически изгнали из города.

— Что вы здесь делаете?

— Пригласите меня в дом, и я скажу вам. Или мне по-прежнему запрещен доступ в святая святых — Индиго-плейс, 22?

Лору задел этот намек на ее снобизм и на то, что она далеко не всех рада видеть в своем доме. Хотя это действительно было так. Рэндольфа и Мисси Нолан хватил бы удар, если бы их единственная дочь на одну из своих многочисленных вечеринок пригласила кого-нибудь вроде Джеймса Пейдена.

— Конечно, вы можете войти, — сдержанно сказала она.

Пейден оттолкнулся от дверного косяка и небрежно прошествовал мимо Лоры.

— Благодарю.

Она скрипнула зубами от его саркастического тона, однако все же закрыла дверь и стояла в стороне, пока он неторопливо и внимательно изучал парадный вестибюль ее дома. И пока он был занят этим, Лора изучала его.

Джеймс Пейден. Необузданный, настоящий бунтарь, имеющий дурную славу. Он был сущим наказанием для всей школы в Грегори, пока наконец не окончил ее на несколько лет раньше Лоры. Местное полицейское отделение также было с ним хорошо знакомо. Нет, он, конечно, не был изгоем, просто считался совершенно неисправимым. Он и кучка ребят, следовавшая за ним на мотоциклах, как верные рыцари за своим изгнанным королем. Своей территорией они считали зал при городском бассейне. Они проводили время или там, или мотались по городу. От этой компании были одни неприятности, и все, если это вообще было возможно, старательно ее избегали. Эти ребята славились тем, что много пили, громко ругались, быстро ездили и вели разгульный образ жизни — ну прямо «Ангелы ада» («Ангелы ада» — мотоциклетная банда, впервые появилась в 1949 году в Калифорнии. Название позаимствовано у группы американских пилотов времен Второй мировой войны, которых объединяла любовь к мотоциклам фирмы «Харлей». В настоящее время особенно широко распространены в Дании.), только в масштабах этого небольшого городка.

Джеймс Пейден, их бесспорный лидер, рос без всякой дисциплины, без видимых целей в жизни, ни на йоту не считаясь с кем-либо или с чем-либо. Порядочным молодым людям рекомендовалось держаться от него подальше, чтобы не нажить себе неприятностей. Молодым девушкам советовали то же самое, только в данном случае риск общения с ним мог иметь гораздо более неприятные последствия. Хорошая репутация и общение с Джеймсом Пейденом были двумя абсолютно несовместимыми понятиями.

По иронии судьбы он притягивал к себе людей. И мужчин, и женщин одинаково тянуло к нему, как обычно влечет к любому пороку. С Джеймсом было волнующе и весело. Он был порочен и, значит, по-особому, опасно привлекателен. И стоило ему только бросить один призывный взгляд, многозначительно приподнять бровь, сделать всего лишь одно манящее движение пальцем, как легкие жертвы, люди, не обладающие сдержанностью и силой воли, собирались вокруг него. Пейден притягивал к себе не только характером, но и приятной внешностью. Обтягивающие джинсы, футболки, кожаная куртка с поднятым воротником и сапоги были его обычным стилем задолго до того, как все это стало общепринятой и модной одеждой.