Ураган сметающий… Лучшие из худших - 3
Шрифт:
– Извините, товарищ командир – не подумала.
– Обычный ответ – поставил я ее на место - постель не повод для безмозглости. Морозова вспыхнула:
– Виновата, больше не повторится – вытянулась в струнку. Если обиделась, то зря… Подошел, приобнял:
– Никогда не путай развлечение и ДЕЛО… Прижалась:
– Я все поняла мой командир… Глянул на часы: до обеда еще час; наше присутствие не требуется. – Метнемся за твоим спасителем ?
– Легко…
Взял рацию –
– С Морозовой ?
– хохотнул Сергей. Катя придвинулась к рации:
– Проблемы ищешь ОДИН ? Ты где находишься, скажи ? – медовым голосом поинтересовалась она.
– Подойду, пообщаемся…
– Ну зачем ты меня так пугаешь, товарищ майор, аж коленки от страха дрожат… Просто я радуюсь за вас, родные мои… Катя глянула на меня и махнула рукой – он безнадежен…
По знакомой уже улице к воротам подкатил командирский джип "Тигр". Хлопнули дверцы (я сидел за рулем). Не успел я обойти передок, как приоткрылась резная дверь в воротах и во дворе раздался звонкий девчачий крик:
– Джамал – за тобой приехали ! Выскочил лейтенант, поправил форму, надел кепи, вытянулся:
– Товарищ командир – за время отпуска никаких происшествий не произошло. Разрешите спросить ? Я кивнул.
– А почему вы так поздно: полтора суток лишних прошло…
– Извини лейтенант – дел было много, закрутился и подумал – пусть побудет со своими подольше… - пояснил я, почти как Морозова.
– Немцев мы немного погоняли – пояснила Катя – не было времени у командира за тобой скататься. Вид у парня стал совсем расстроенным:
– Вы там немцев бьете, а я здесь отдыхаю… На улицу высыпала вся семья; к нам подошел отец лейтенанта: приложил правую руку к сердцу, поклонился:
– Прошу в дом дорогие гости… Хотя время поджимает, как всегда, но отказать во второй раз – нанести серьезную обиду. Зашли во двор, направились к айвану – широкому квадратному деревянному помосту на низеньких ножках. Подошел, расшнуровал ботинки, залез на айван, сел, скрестив ноги по - "турецки", подоткнул за спину подушку. Заметил удивленный взгляд отца с сыном. Катя долго возилась, устраивалась поудобнее. Женщины начали нести на стол угощение: восточные сладости, орехи и фисташки, сушеные абрикосы и изюм, порезанную на дольки ароматно пахнущую дыню.
– Мирзачульская ? – кивнул я на дыню. Брови отца вскинулись в удивлении.
– Да, это мирзачульская – лучшая из дынь… Отец нагнулся к жене и что то тихо ей сказал на своем языке.
– Уважаемый – обратился я к нему на таджикском, с самаркандским диалектом – не надо плова: у нас мало времени, а хороший плов суеты не терпит и времени много требует. Челюсть у отца Джамала слегка отвисла, а сам лейтенант "завис" серьезно, но потом с гордостью взглянул на отца – вот какой у меня командир ! Что ж удивим еще: поставил ладони перед грудью; прочитал короткую благодарность гостеприимному дому из одной из сур Корана и повел ладонями по лицу. Инстинктивно отец с сыном сделали то же самое, а потом с изумлением уставились на меня так, что мне стало неудобно за этот спектакль.
– Майор – забери подчиненного и подождите меня в машине: мне надо кое о чем переговорить с главой семейства.
– Есть у меня к вам уважаемый одна просьба и одно предложение.
– Все что в моих силах товарищ командир.
– Просьба у меня такая: мне очень понравились ваши сапоги – нужно пошить еще одну пару, но на другой размер. Какой – я обьясню. Они нужны для очень хорошего человека - наклонившись к уху назвал для кого. Снова челюсть отвисла… Подождал, пока пришел в себя:
– Оплату за материал и работу назовете сами: хоть деньгами, хоть продуктами. Да – главное: вручать будете сами… Опять зависание… Да что же это такое: я так до вечера здесь просижу ! Наконец перешел ко второму:
– Второе – предложение. Моим бойцам и командирам будут нужны овощи; фрукты; специи; сушеные курага и изюм; фисташки и грецкие орехи. Предлагаю вам открыть магазин – кооператор по обмену у населения этих товаров на товары, продукты, или покупать за деньги. С властями я договорюсь: никто вас пальцем не тронет, а НКВД будет помогать. Цену предложите за деньги на пять процентов, а за обмен на десять процентов выше закупной на базаре. Ну думаю вас учить не надо. Два раза в неделю на аэродром будет прилетать наш самолет: если все пойдет, как надо – будет два, три, четыре… Только одна просьба: не надо нас обманывать - пострадаете и вы и ваш сын…
– Я еще не согласился – вскинулся гордо хозяин. Я кивнул, соглашаясь, но в душе усмехнулся – да куда ж ты денешься с подводной лодки !
– Конечно. Но во первых – это все не только для моих бойцов и командиров, но и для детей детских садов. Во вторых – отказаться помочь Спецназу в разгроме врага и скорой победе: это как то не патриотично ! Ну и третье – в нем же служит ваш сын. Что скажет он и его сослуживцы ? А что скажут ваши знакомые, друзья, соседи ?
– Вы умеете убеждать получше всякого иудея – скривился хозяин.
– Ну что вы – я развел руками в сожалении – мне до них далеко. И добил – Да, чуть не забыл одну мелочь: вы будете получать пять процентов с каждого обмена. Сумма вроде бы маленькая, но в самолете – пять тонн груза…
– Я принимаю ваше предложение. Протянул руку и мы скрепили наше соглашение рукопожатием.
– Через три дня ваш сын с товарищем майором приедет к вам. К этому времени подберите место под магазин, склад, партнеров, с кем будете вести оптовые сделки и подготовьте список необходимых вам товаров для обмена: пусть даже самых дефицитных. С помещением не стесняйтесь: только не здание горкома, исполкома и НКВД – остальные можно. Я вполне серьезно – заметив недоверчивый взгляд заверил его. Встал, еще раз пожал руку. – Да, кстати – произнес, будто вспомнив – чуть не забыл: размер сапог. Глядя ему в глаза положил руку на плечо и сбросил всю информацию о ногах товарища Сталина:
– Для НЕГО эти сапоги. Снова хозяин завис. Да что ж они здесь такие впечатлительные !? Привел его в себя, а то долго ждать, а уйти по - английски – не поймут…
– Товарищ командир – не отпуская руки отец Джамала как то странно на меня посмотрел, словно решая в уме какую то задачу – прошу вас: подождите здесь немного. Ожидание затянулось… Наконец из дома выскочил хозяин: запыленный, испачканный.
– Вот – протянул он мне что то, завернутое в красную материю и перевязанное древней, на вид, веревкой.