Урал атакует
Шрифт:
Бетонку, видимо, проложили еще в советское время, может быть, хотели в будущем заасфальтировать. Но после развала Советского Союза, скорее всего, деревню запустили, как было по всей Руси, на тысячи километров, при Ельцине и потом при Путине – и неважно, кто бы там ни встал тогда у руля, уже не суждено было возродиться российской деревне, уж настолько ее опустили во всех смыслах. Все эти поселки Пионерские, совхозы имени Куйбышева, колхозы имени Ленина, Сосновки и Елани, Малые и Большие Сланцы и прочая, прочая – все они радовали глаз в застойные годы союзной державы: колосились хлебами, хрюкали тоннами свинины, славились сочными доярками, но в один миг все рухнуло и развалилось. И люди, жившие
Ну а раз бетонку строили для жителей и гостей деревни, то, естественно, сразу по окончании Тарман кончилась и бетонка. И началась ухабистая грунтовая дорога, по-видимому, таящая много неожиданностей впереди. И дорога эта, ко всему прочему, уходила в дремучий сосновый лес.
И пошла такая непролазная грязь, что впору стало возвращаться. Но, как говорится, риск – дело благородное, и приятели углублялись все дальше. Перед каждым новым участком черного месива Костя останавливал машину, затем совместно с Ганей они долго всматривались в область грязи и решали, как лучше преодолеть очередное препятствие – «взять левее» или «взять правее». «Левыми колесами во-он по той стежке, а правыми по луже, главное, в колею не свалиться!» «Накатом бери, накатом, мать твою!» Колея была от какого-то грузовика, но несвежая.
– Странно, что никто еще пока не сунулся на эту дорогу, чтобы объехать пост, – заметил Ганя, мотая головой по сторонам.
– Может, никто и не знает о ней? – наивно предположил Костя. Приятель усмехнулся.
– Будем надеяться, что это так.
Но, в конце концов, они застряли в этой трясине. Машина забуксовала. Ганя вылез толкать. Однако, как он ни тужился, все усилия оказались бесполезными. Только грязью облился с ног до головы. Благо в багажнике валялась спецовка на такие случаи, ее-то Ганя и надел, прежде чем пристраиваться к багажнику. Скинув спецовку, он вернулся в машину, на свое место, и прикурил сигарету.
Некоторое время они курили в машине, решали, что же делать.
– Надо было эту «Минипу» на танке везти, – разочарованно посетовал Ганя.
– Ага, танк за версту видно, нас бы разбомбили из вертолета еще на подступах к Самаре, – неудачно пошутил Костя.
– Зато сейчас мы встряли даже не добравшись до Уфы.
– Ну что, хватит сиськи мять, как говорит наш генерал, – натянуто улыбнулся Костя. – Надо пойти в лес за бревнышками, чтобы потом подкладывать под колеса и «домкратить». Правда, кому-то одному придется остаться в машине, на всякий случай.
– Н-да? И кому же, интересно, выпадет такая участь? – иронично спросил Ганя.
– Предлагаю бросить жребий.
Костя достал походные спички – большой фирменный коробок для охотников – и вытащил две спички.
– Чур, у кого короткая, тот и остается, – предложил Ганя и тут же вытянул короткую спичку.
Выражение его лица приобрело странный оттенок.
– Еще неизвестно, кому будет лучше, – успокоил Костя.
Взяв топор, он пошел в лес.
Сосновый бор густо выставил в первые ряды своего войска тоненькие молодые сосенки. Солнышко едва прорывалось в скудные щели этого отряда. Становилось зябко. Ноги периодически проваливались в наст. В поисках деревьев покрепче и места поудобнее Костя забрел поглубже. Ему все казалось, что вот здесь не то, а вот там дальше будет лучше. Время от времени он оглядывался
Сосняк молчал, лишь изредка что-то потрескивало в далекой дремучести, и эта тишина представлялась тревожной и обманчивой. Костя облюбовал стоящее деревце – оно уже покосилось, и завалить его не представляло труда. Застучал топор.
Костя чувствовал что-то недоброе. Не нравилась ему эта глухомань. И потому слегка тревожно. Он часто оглядывался, словно бы пытаясь кого-то отыскать глазами, но лес, застывший в весенней дреме, молчал. И только эхо отзывалось на стуки топора.
Муконину вспомнилось, как на заре молодости он ездил с мужиками на рыбалку, на одно из уральских озер. И там они случайно загнали машину в глубокий лес и нарвались на некую заброшенную пасеку, или делянку, или усадьбу, что-то в этом роде. Всего несколько строений: дом, сарай, баня, конюшня и загон для скотины. По всему было видно, что признаки жизни прилично затерлись временем. И на этой усадьбе водились такие огромные комары, Костя в жизни таких не видел! А они просто одурели от нечаянно нагрянувшего счастья встречи с людьми. Еще бы чуть-чуть, и оголтелой атаки не избежать. Не успев ничего исследовать, сотоварищи боязливо ретировались.
Костя улыбнулся. Ему стало легче. Заготовив несколько поленьев, он связал их припасенной веревочкой. В эту минуту послышался выстрел, а затем – крики и мотоциклетный стрекот. Костю словно обдало обжигающим душем. Он схватил поленья и побежал, спотыкаясь, путаясь в выборе тропинок.
Достав на ходу пистолет, Костя выскочил из леса где-то левее, но, к сожалению, уже все стихло. Костя увидел машину хоть и не рядом, но шагах в двадцати от себя. Там царила какая-то мертвенная пустота. Чувствуя, как просыпается ненависть к людям, он быстро пошел к машине. Ноги неразборчиво ступали в грязь.
Почти бегом подскочил к дверям. В салоне не было ни души. Мало того, в «семерке» успели похозяйничать какие-то варвары.
– Бля, Ганя, ты где? Что за обезьяны тут терлись?! – выкрикнул он.
Содержимое «бардачка» в беспорядке валялось на кресле пассажира. Благо что пистолет «Грач» Костя давно перепрятал в карман. Коляновский карабин отсутствовал. Прихватили остатки еды из салона. До заветного чемоданчика, конечно, не добрались. Но Костя на всякий случай проверил. Муляж «Минипы» оказался на месте. Костя, чувствуя жгучую досаду, заорал:
– Ганя! Ганя!
Но все было глупо. Не Костин приятель выиграл в схватке, а налетчики увезли его с собой.
И тут на глаза попались свежие пятна крови на панели дверцы переднего пассажира. Померещилось, что от них еще идет пар.
Костя матерно выругался. Ему представилась предполагаемая картина. Некто подстрелил Ганю из укрытия, используя фактор неожиданности. Затем эти бандиты с большой дороги быстро распотрошили автомобиль, взяли самое ценное и удалились, прихватив с собой зачем-то раненого Ганю. Удалились? Хм. Уехали на мотоцикле, ведь он явственно слышал из леса мотор.
Ну конечно, черт побери! Необходимо срочно исследовать прилегающую территорию на предмет свежих колесных рытвин, отличных от «жигулевских».
Костя обошел «семерку» со стороны капота, начал проводить тщательный осмотр земли от двери с пятнами крови. Около двери обнаружилось несколько сбивчивых следов, оставленных как минимум двумя представителями человеческой расы. Часть отпечатков принадлежала Гане – Костя догадался по большому размеру подошвы и характерному рисунку, елочке. Насколько он помнил, у Ганиных бот имелась именно такая елочка. Впрочем, Костя не мог ручаться. Но второй след явно указывал на чужака. Он был размером поменьше, с почти отсутствующим рисунком и глубоким каблуком.