"Уран" почти не виден (Урановый диверсант)
Шрифт:
Вначале она с интересом слушала представления компетентного в светских вопросах спутника, отвечала улыбками на любезности. Однако постепенно настроение портилось – время шло, а того, ради которого она заявилась в мэрию, консул в толпе не видел…
И вдруг он легонько сжал ее локоток:
– А вот, кажется, и он.
Ирина обратила любопытный взгляд к входу в залу.
– Видите молодого человека в белом пиджаке?
– Юноша с короткой стрижкой?
– Да. Это и есть Давид Шимрон.
"Ну, слава богу, – вздохнула она с облегчением, – хоть что-то сдвигается с мертвой точки.
Глава
Израиль; Хайфа
27-29 июня
Трое суток лучшие аналитики "Урана", ведомые самим Асафом, кропотливо изучали видеозаписи и отчеты сотрудников наружного наблюдения. Но все усилия оказались напрасны.
Двадцать седьмого числа мелькнул слабый лучик, да опять подвела нерасторопность сотрудников, выполнявших функцию личных охранников шефа. А забрезжила надежда в тот неподходящий момент, когда мрачный и обессиленный Шимрон ехал домой после бессонной ночи. На полпути до района Дэния он отключился – заснул, уронив голову на спинку сиденья. Растолкал водитель служебного "Мерседеса". Открыв глаза, он увидел ворота собственной виллы; потянувшись к ручке дверцы, хотел выйти, да внезапно сквозь просыпавшийся слух уловил смысл тревожных слов шофера:
– …Я его в полукилометре от Института заметил – всю дорогу ехал за нами.
– Не понял, – тряхнул тяжелой головой Асаф. – Кто ехал?…
– Вон тот "Субару", что у магазинчика приткнулся. Грамотно ехал – прятался в потоке, ближе пятидесяти метров не подходил.
– Белый, что ли?
– Он самый.
– А что же ты раньше молчал, идиот?! – схватил шеф "Урана" передатчик.
Но, увы – пока связывался с сидевшими в "BMW" охранниками, "Субару" с тонированными стеклами проехала мимо и, оказавшись на ближайшем перекрестке, юркнула вправо. Сотрудники "наружки" помчались следом, да погоня длилась недолго – видать за рулем "японца" сидел не новичок – на выезде из Дэнии легко оторвался и исчез в бесконечных проулках Нижнего города.
А все дальнейшие потуги ни к чему не привели. По номеру и марке владельца машины нашли быстро – она принадлежала одной из многочисленных фирм, выдающих автомобили на прокат. Однако в тот день она была оформлена на "манекена" – так в контрразведке называли человека, предъявлявшего для оформления каких-либо услуг поддельный комплект документов…
Поздно вечером двадцать девятого июня Шимрон в одиночестве сидел в кабинете. Точнее нервно прохаживался мимо раскрытых настежь окон. Наступал момент истины – нужно было собраться духом и составить злосчастное донесение о потере контакта с агентом в штаб-квартиру "Моссада". Боле оттягивать признание в провале "Урана" он не имел права.
Проходя мимо стола, не глядя, шлепнул по кнопке селектора:
– Эстер, принеси крепкого кофе.
Приказание было исполнено через минуту. В те вечера, когда шеф задерживался допоздна, секретарша загодя варила напиток и давала ему остыть – слишком горячего тот не любил.
– Что-нибудь еще? – улыбнулась она, поставив на стол чашку.
Он смерил ее равнодушным взглядом…
В другой раз непременно бы кивнул, подошел вплотную; обнял бы и ощупал приятные формы. А потом устроился бы с ней на широком кожаном диване… Так случалось не однажды – девочку он подобрал молодую и не строптивую. Не то что предыдущая – недотрога Соня. Всем была хороша: красива, исполнительна, умна, и… через чур порядочна! К тому же до безобразия набоженна – это порой мешало работе. Но расстались они хорошо – Асаф не просто избавился от нее, выкинув на улицу, а подыскал хорошее местечко в мэрии с зарплатой вдвое превышающую секретарскую в "Уране"…
– Не сегодня. Иди, мне нужно подумать.
Пожав плечиками, девушка вышла и плотно прикрыла дверь. Шеф же уселся за стол, выпил залпом кофе и пододвинул чистый лист бумаги. Сложные по содержанию донесения он всегда сначала писал на бумаге. Так было привычнее. И легче…
Когда лист наполовину заполнился ровными строчками, селектор вдруг слабо щелкнул и оглушил голосом Эстер:
– С первого поста докладывают о посетителе.
Первый пост находился в фойе Института.
Шимрон посмотрел на часы, удивленно приподнял бровь… И спросил:
– А кто именно?
– Сейчас узнаю, – отвечала девушка и скоро доложила: – Ваша бывшая секретарша.
– Соня?…
– Да.
– А-а… что ей нужно? – растерялся Асаф.
Вероятно, Эстер снова пытала охранника, а тот передавал вопрос припозднившейся посетительнице…
Наконец, селектор снова ожил:
– Соня не хочет общаться через охрану. Но говорит: дело очень серьезное и срочное.
– Пусть ее проверят и пропустят.
И, бросив исписанный листок в ящик стола, в задумчивом ожидании уставился на дверь…
Почему она пришла и созналась в собственной болтливости, Шимрон так и не понял. Вернее, понять не успел – в висках застучало от внезапно подаренной Богом надежды, а мысли бешено завертелись вокруг способов решения новой задачи.
– Я могу идти? – еле слышно спросила Соня после долгой беседы с бывшим шефом. Щеки полыхали румянцем, тонкие пальчики подрагивали от волнения.
Асаф снисходительно улыбнулся:
– Успокойся. Ты молодец, что пришла и рассказала об этой русской. Но у меня к тебе небольшая просьба: я сейчас покажу несколько видеозаписей – посмотришь. Возможно, там мелькает твоя новая знакомая.
Он установил в DVD-проигрыватель диск и включил большую плазменную панель. На экране появился зал ресторана, множество занятых посетителями столиков. Девушка развернулась к телевизору…
– О! ресторан балканской кухни! – радостно сообщила она. – Я там была однажды. С мужем…
Однако шеф уже не слушал – набрав чей-то номер, он приглушенно говорил в трубку:
– …Побыстрее приезжай в офис – ко мне в кабинет. Да, срочное дело. Очень срочное! И вызови пару человек из своего отдела – для них тоже работа найдется. Да, все верно, Натан – есть хорошие новости. Жду…
Стараясь не отвлекать бывшую секретаршу, Шимрон тихо подошел к окну, приоткрыл створку и подпалил сигарету. Выдыхая дым, изредка поглядывал на четкий профиль симпатичного лица и не переставал удивляться. Болтливость, вероятно, ставшая причиной раскрытия перед туристкой из России истинного предназначения "Урана", его не смущала. Он и раньше замечал за Соней непреодолимую потребность поговорить. Причем на любую тему. Стоило слегка расслабиться, отвлечься от серьезных дел и спросить о чем-то, как та с удовольствием отвечала, подхватывала разговор, развивала… Именно эта говорливость и сыграла с ним злую шутку – показалось: такая непременно позволит себя раздеть, уложить на диван. Но не тут-то было! Еще тем оказалась орешком…