Уравнение для влюбленных
Шрифт:
Данные. Да. Здорово. Плечи Джесс расслабились, и она взяла один лист из появившейся перед ней стопки.
На этом листке с данными содержалось гораздо меньше информации, чем потребовалось бы Джесс, чтобы дать полезную обратную связь о состоянии компании такого масштаба.
В левом верхнем углу были указаны два номера клиента, а в правом верхнем углу — красный кружок вокруг номера. Девяносто восемь. Ниже была таблица с простой сводкой набора данных: имена переменных, средние значения, отклонения и P-значения со многими, многими нулями после запятой.
В этих данных был
Ривер испустил вздох, который прозвучал так, словно его выбили из него.
— Вау, — сказала Джесс. — Девяносто восемь. Это показатель совместимости? Я понимаю, что я новичок в этом, но это же очень важно, верно? — она вернулась к своим воспоминаниям о презентации Лизы. — Бриллиантовое?
Напряжение за столом стало вдвое выше; все головы, кроме одной, кивнули. Ривер все еще смотрел на листок бумаги.
— Да, — потвердила Лиза, ее улыбка была такой напряженной, что кожа вокруг глаз была слишком натянутой. — Самый высокий показатель, который мы прежде видели в ДНК-Duo — девяносто три.
— Хорошо, перед нами стоит вопрос о способе подтверждения этого результата? — Джесс наклонилась, глядя на переменные. — Без исходных данных я могу только догадываться, но, похоже, вы настроили свою статистику с помощью анализа N-типа — это именно то, что использовала и я. Но, уверена, вы знаете, что самая большая проблема в этом случае заключается в том, что границы, которые мы обычно используем для стандартного алгоритма, становятся менее эффективными. Хотя, — она усмехнулась, — глядя на это P-значение, я предполагаю, что у этой пары совпадения почти в каждом пункте, даже с учетом более строгих границ. Я могла бы создать неевклидову метрику, что-то вроде многомерной структуры данных…например, k-d дерево или дерево покрытий… — она замолчала, подняв глаза. В ответ на ее объяснения никто взволнованно не кивал; и никто не бросился в активное обсуждение. Может быть, в комнате просто не было другого статистика. — Я более чем счастлива покопаться в ваших анализах парных сравнений, хотя, учитывая количество генов в вашем массиве данных, мне может потребоваться пара недель.
Смутившись, она положила листы на стол, разглаживая их левой рукой. В комнате стало так тихо, что звук касания ее ладони бумаги, казалось, эхом отдавался в воздухе. Но никто другой на самом деле и не посмотрел на раздаточный материал и даже, казалось, не слушал. Все они смотрели на Ривера.
И когда Джесс тоже посмотрела на него, на неподдельный шок, отражающийся на его лице, ее словно пронзило электрическим током, будто она только что коснулась оголенного провода.
Он прочистил горло и повернулся к Тиффани:
— Тифф, ты просмотрела исходные данные?
Она кивнула, но смотрела на Дэвида, который обменялся еще одним тяжелым взглядом с Брэндоном. В комнате воцарилась глубокая, многозначительная тишина, и Джесс поняла, что упускает какой-то важный подтекст данной беседы.
Осознание опустилось на нее так же быстро, как тяжелый груз в воду. Джесс снова взглянула на информацию о клиенте.
Клиент 144326.
Клиент 000001.
О, Боже.
— Эм…
Ривер прочистил горло; он был бледный как полотно, стоя со сжатой двумя руками листом:
— Я.
О.
Что ж, Господи Иисусе, неудивительно, что он хотел подтвердить результаты анализа. Бриллиантовое совпадение для ученого в подобном проекте было огромной новостью, особенно когда запуск уже так близко.
— Хорошо, я поняла. — Джесс глубоко вздохнула и откинулась назад, готовая приступить к работе. — Чем я могу помочь?
Ривер посмотрел на Лизу, в его глазах читался очевидный вопрос. Все остальные в комнате в свою очередь уставились на него, ожидая, что он скажет что-то вроде: Мы подтвердили анализ? Проверили ли мы повторно результаты с помощью резервного образца?
Но он спросил совсем не это. Тихим, дрожащим голосом Ривер пробормотал:
— Кто находится под номером 1-4-4-3-2-6?
Все головы повернулись в сторону Джесс и…
Когда она поняла, что происходит, почему они все были в этой комнате, почему они послали машину, почему они не заставили ее подписать соглашение о неразглашении информации, почему Ривер не знал, что она будет там, и почему все остальные смотрели на Джесс с тем горящим, ожидающим выражением на лицах — всё происходящее было похоже на падение с обрыва. За тем исключением, что здесь она просто сидела за столом.
Это было настолько абсурдно, что из нее вырвался смешок, постепенно перешедший в громкий смех.
Девяносто восемь!
— О. — Джесс все еще смеялась, на трясущихся ногах поднимаясь с места. Биение ее сердца отдавалось пульсирующей какофонией в ушах. — Получается, я здесь не для того, чтобы давать советы по вашей статистике.
Девяносто восемь. P — значения, содержащие не менее десяти нулей после десятичной дроби. Всё это время ее мозг пытался найти выход из этого положения.
— Джесс…, — начала Лиза.
— Здесь какая-то ошибка, — оборвала ее Джесс, пытаясь нащупать свою сумочку.
— Мы прогнали данные через все наши стандартные программы анализа, — тихо добавила Тиффани.
— Нет, я имею в виду, что уверена, ваша статистика… — начала Джесс, но поняла, что не может закончить предложение, потому что совсем так не считала. Очевидно, что их статистика была полной фигней, а все они просто сумасшедшие. И к сожалению Джесс, приехала она сюда не сама. — Я позвоню кому-нибудь, чтобы за мной приехали.
Джесс взглянула на Ривера, который следил за каждым ее движением дикими темными глазами, а затем на шикарную Лизу, похожую на сёрфера, и Зубастого Брэндона, и Бенедикта Камбербэтча — Джеффа Голдблюма, и всех остальных людей в комнате, которые также никогда не сталкивались с подобной ситуацией:
— Было приятно познакомиться со всеми. Большое спасибо, что пригласили. Извините за болтовню об анализах N-типа. — она повернулась, открыла дверь рукой, не уверенная в том, что ее конечности всё еще подчиняются ей, и практически побежала обратно тем же путем, которым пришла.