Уравнение с несколькими неизвестными
Шрифт:
– Блин! – Сергей сел на пол и со злости стукнулся затылком о стену. В принципе, девочка права, но ему от её рассудительности не легче. Если только… - Инн, послушай сюда. Когда тебе было семь, вы с Женькой играли во дворе. Ты поскользнулась на замерзшей луже, упала и сломала левую ногу.
Тишина сменилась несколько ядовитым смешком из-за двери:
– Надеюсь, чтение моей медицинской карты доставило тебе удовольствие.
– Не было никакой лужи, - он сделал вид, что не услышал эту ехидную реплику. – Брат не уследил, ты пошла в парк, который был через дорогу, и тебя сбила машина. Никого рядом не
Пару минут вообще ничего не происходило, потом дверь с легким скрипом открылась, и на пороге показалась Инна, успевшая переодеться в мягкие домашние брюки и объемный пушистый свитер. Девушка замерла, пристально глядя на Сергея, который продолжал сидеть на полу.
– Об этом знали только я и Женька, - она глубоко вздохнула и поморщилась, коснувшись припухшего носа. – На сколько дней придется уехать?
– Примерно, на неделю, - парень не спешил проявлять бурную радость, но, похоже, дело двинулось с мертвой точки.
– Держи, - Инна, не спрашивая мнения Сергея по этому поводу, сунула ему в руки котенка. – Я пока соберу вещи.
И вернулась в комнату, прикрыв за собой дверь, оставив парня, держащего на вытянутой руке грязного всклокоченного зверька.
– Страшен ты, брат… - он взял котенка за шкирку двумя пальцами и приподнял. Тот сразу поник всеми лапками, изображая меховую тряпочку, но мурлыкать не перестал. Серый решил не издеваться над и без того обиженным судьбой зверем и аккуратно поставил его на пол. Киса почесавшись напоследок о его ладонь и пощекотав пальцы колкими обломками усов, развернулась и, гордо задрав хвост, принялась обнюхивать Иннину сумку. – Ой, пардон, ошибся. Леди, вы сегодня не в форме.
Мохнатая дама, никак не прореагировав на принесенные извинения, переключилась на попытку погрызть шнурок на его ботинке.
– Я готова, - девушка поставила рядом с порогом средних размеров темно-серую сумку. – У тебя паспорт с собой?
– Да. На кой черт он тебе нужен? – Сергей отвлекся от наблюдения за котенком.
– Нужен. Можно? – девушка замерла в какой-то напряженной позе, которая ему совершенно не понравилась.
– Ну, возьми, - порывшись во внутреннем кармане куртки, он протянул Власовой бордовую книжицу. – И все-таки, зачем он тебе?
– Скажу через минуту, - она снова исчезла в комнате, откуда донесся едва слышный шорох. Вернулась она довольно быстро и, вернув Сергею документ, прошла в ванную.
– Минута прошла, - парень поймал котенка, смирившись с необходимостью таскать мелкую кошку на руках.
– Я отсканировала твой паспорт, Тихонов Сергей Витальевич, - Инна загремела какими-то флаконами.
– И оставила распечатку под матрасом? – ему стало интересно, каким именно образом девчонка решила использовать эту информацию.
– Нет, приложила к письму, в котором говорится, что я уехала с тобой сегодня, если пропаду, будет понятно, кого искать, - она торопливо сунула пакет с зубной щеткой и прочими предметами первой необходимости в поднятую с пола женскую сумку. – Если в течение 12 часов я не ввожу специальный код, сообщение будет автоматически отправлено в полицию, прокуратуру и ФСБ.
– Шутишь, - он так и замер, нагнувшись
– Нет. То, что ты рассказал малоизвестный факт из моего прошлого, ещё не значит, что я безоговорочно тебе верю. И потом, может, ты решил кинуть моего брата, свалив вину за пропажу карты на нас с ним. А чтобы никто не заподозрил, делаешь вид, что помогаешь мне.
– Ты детективы писать не пробовала? – пора бы уже покинуть оскверненное родовое гнездо Власовых, потому он, прихватив её вещи, пошел к входной двери. – Будут пользоваться бешеным успехом. Ничего не забыла?
– Вроде, нет, - девушка пробежала на кухню, проверяя, выключен ли газ, и захлопнула последнюю открытую форточку.
– Тогда забирай свою мурку, нам пора, - Сергей подождал, пока она подхватит котенка, и закрыл дверь на все замки.
– А почему мурку? – Инна говорила шепотом, хотя кроме них в подъезде никого не было.
– Потому что это девочка, - Тихонов зашипел сквозь зубы, оступившись на выщербленной ступеньке. Не подъезд, а полоса препятствий, ей-богу!
– Хорошо, с этим прояснили. Куда ты меня отвезешь? – в отличие от него, Инна о коварстве лестницы знала не понаслышке, потому переступала аккуратнее. Котенок, не проникнувшись торжественностью момента, попытался поймать шнурок, продернутый в капюшон её пуховика, но никаких попыток слезть с рук не предпринимал – видимо, что такое холод, запомнил на все жизнь.
– В одно надежное место. Приедем – увидишь, - Сергей вышел первым, внимательно огляделся и только после этого пропустил недовольно сопящую девушку, притормозившую за его спиной. – Садись в машину и, по возможности, молча.
Инка нырнула на пассажирское сиденье, тоже не горя желанием общаться с этой ненадежной личностью, лучше уж подумать, что теперь делать. Полностью полагаться на Тихонова она не собиралась ни в коем случае – ещё не выжила из ума, в конце концов. Но и действовать наперекор тоже чревато, кто его знает, насколько сильно его желание вернуть карту памяти… При воспоминании о словах по поводу методов выпытывания информации Власова почувствовала легкую дурноту. Конфиденциальность и хранение секретов это, конечно, хорошо, но боли она боялась и терпела её плохо, так что первая же беседа с применением силы закончится чистосердечным признанием.
О том, что произошло в квартире, она вообще старалась не думать. Было даже не столько больно, сколько страшно, а ещё – Инна теперь не знала, куда бежать. В представлении девушки, дом это место, где можешь спрятаться ото всех, самое теплое, безопасное и уютное, а теперь…
– Во что именно вы ввязались? – она молчала почти всю дорогу, пока Сергей уверенно вел автомобиль через заснеженный город.
Почти пустые улицы с редкими прохожими, предпочитавшими прятать лица в воротники и шарфы, мутноватый свет фонарей, оставлявших в окружающей темноте ровные желтоватые круги, наполненные танцующими снежинками, закручиваемыми ветром в бесконечный хоровод. Несмотря на довольно ранний час, даже общественный транспорт, казалось, не степенно проезжает, шурша шиповаными шинами по обледеневшему полотну, а стыдливо шмыгает от одной остановки до другой, торопливо заглатывая и отпуская на волю пассажиров.