Уроки для двоих

Шнайдер Анна

— Молчи! — Я закатила глаза и шутливо хлопнула его ладонью по плечу. — Не напоминай мне об этом позоре!

Лев засмеялся и наконец поцеловал меня по-настоящему — крепко и нежно, как свою женщину. Женщину, которая чуть позже ответила ему «да» на все вопросы…

Той ночью я осталась у Льва до самого утра. И уже засыпая, услышала, как он шепчет, целуя мои волосы:

— Господи, как же я рад, что ты тогда не прыгнула, Алёнка…

Эпилог

Прошло

восемь месяцев, на дворе стоял август. Мои одиннадцатиклассники закончили школу и разбрелись кто куда, поэтому перед началом нового учебного года мне было немного грустно. Я привыкла к ним, а теперь нужно было отвыкать. Но такова жизнь, наверное.

Классное руководство я решила не брать, потому что недавно узнала, что мы со Львом ждём ребёнка. Учебный год я. получается, не завершу, доработаю до Нового года — и в декрет.

Близнецы, услышав о том. что у них скоро будет братик или сестричка, замерли, расплылись в одинаково радостных улыбках, а потом хором заявили:

— Назовём Женя!

Я оторопела, Лев и мама — тоже.

— С чего вдруг? — пробормотала я, не понимая, что это за дикая идея. — Почему Женя-то?

— Потому что Джинни Уизли! — ответили мои бандиты, вызвав у мамы глупое хихиканье, а у Льва просто истерический хохот. — Но если мальчик, то ему тоже подойдёт! Отличное имя, мам!

Поскольку муж и мама бессовестно ржали, придумывать адекватный ответ на эти заявления пришлось мне.

— Ладно, в любом случае ещё рано говорить…

— А мне нравится! — сказал вдруг Лев и потрепал наших мальчишек по рыжим макушкам. — Так что я голосую за Женю.

— Мне тоже нравится, — кивнула бабушка, близнецы завопили: «Ура-а-а!», и я предпочла сдаться, пока меня не начали хором уламывать. Женя Рыжова… Или Рыжов… Почему бы и нет? Хотя мне казалось, что должна родиться девочка.

Мы с Фредом и Джорджем тоже носили теперь фамилию Льва, и мальчишки были страшно счастливы по этому поводу. Им казалось, быть рыжими и носить такую фамилию — это круто, так сказать, в двойной степени.

А ещё они вот уже второй месяц называли Льва папой, и каждый раз, когда муж слышал это слово, он улыбался настолько искренней и счастливой улыбкой, что я просто не могла не улыбаться в ответ. И радовалась вместе с ним. Я знала, как он этого хотел, но ужасно боялся предложить подобное Фреду и Джорджу, а они решили всё сами. Наверное, как только окончательно осознали, что Лев будет с нами всегда, не уйдёт, не оставит их. Он заслужил право на это слово — папа. Всем сердцем и душой — заслужил.

Прервав мои мысли, дверь класса вдруг распахнулась, и в кабинет вошли Федя Клочков и Оля Зимина.

— Алёнлеонидовна-а-а!..

Я улыбнулась и обняла обоих. Ребята постепенно выбирались из своего отчаяния и выглядели теперь гораздо лучше. Хотя я знала, что ни Оля, ни Федя этим летом не были ни на каком море — поступали в институт. Причём в один и тот же, на журфак. Для Клочкова это было веление сердца, а Оля… ну. она пошла бы за ним даже в Ад. пожалуй. И я очень надеялась, что он когда-нибудь поймёт это и оценит её не просто как хорошего друга.

— Как у вас дела. Алёна Леонидовна?..

— Мы так соскучились!

— Безумно странно, что в этом году не пойдём в школу!..

Такие юные, живые лица. Федя и Оля не светились от счастья — боюсь, это возможно ещё не скор, — но были оживлёнными, какими и должны быть подростки.

Мы проговорили с полчаса, обсуждая их поступление и дальнейшую учёбу, новый рассказ Клочкова, недавно вышедший в прокат фильм, на который меня в прошлые выходные вытащили Лев и близнецы, а потом распрощались.

— Мы будем заходить, Алёна Леонидовна! — пообещал Федя, сверкая глазами. Милый мальчик… Он ещё не знает, что у него на это будет мало времени. Ну и пусть. Я отпустила их в дальнейшее плавание ещё в июне, когда смотрела, как они с Олей получают аттестаты.

— И звонить! — кивнула Зимина. — И писать!

— И вы нам пишите!

— Обязательно, — улыбнулась я, ещё раз обняла, мысленно благословив обоих, а потом стояла у окна и смотрела, как они идут по школьному двору, держась за руки…

Милые мои ребята.

Обернулись, помахали. Я засмеялась и махнула в ответ — догадались, почувствовали!..

— Мам, мам! — вдруг раздалось от двери громкое, и я едва не подпрыгнула от неожиданности. — Ну ты идёшь?

— Идёшь, идёшь?

— Папа сказал, что он всё, а ты?

— Да, папа готов!

— Готов, готов, — подтвердил Лев, и я хмыкнула, отходя от окна. Подошла к своим мужчинам, расцеловала всех троих. — Идём домой?

Я взглянула ему в глаза — и на мгновение утонула в них. столько любви и нежности там было.

Господи… спасибо тебе за него.

— Идём!

Конец