Уроки искусного резчика
Шрифт:
Фото 194. С. Эрьзя. Портрет девушки. Кебрачо, 50 см
Окончательную обработку поверхности Эрьзя завершал в одних случаях фрезой с крупной насечкой или рифлевкой, в других – циклевал осколком стекла лампы большой мощности. Наждачной шкуркой шлифовал редко. Иногда там, где текстура ярко выступала, мешая пластической форме, он заглушал ее плотным покрытием тушью.
Если в материале не хватало объема для создания какой-либо детали лица, добавлял незастывшую массу клея с пыльцой породы, которая склеивалась намертво. После затвердения восстанавливал
Фото 195. С. Эрьзя. Моисей. Альгарробо, 197 см
Одна из удивительных скульптур – двухметровой высоты голова библейского пророка Моисея (фото 195).
Гневный взгляд из-под нахмуренных бровей, напряженный лоб, прямой нос, разлохмаченные в нервном порыве усы и борода – все говорит о сверхчеловеческой мощи монументальной личности. Музеи Америки предлагали за него огромные суммы денег, но художник не расстался с любимой работой и подарил ее своей родине. Теперь выдающееся произведение находится в Мордовском музее изобразительных искусств имени С. Эрьзи среди сотни других замечательных его творений. Из множества отдельных, умело соединенных кусков альгарробо собран гениальной человеческой рукой монолитный образ мифологического героя. Думается, одной этой скульптуры достаточно, чтобы заслужить всеобщее признание.
Об удивительном скульпторе и своеобразных его произведениях можно говорить много. Эрьзя – явление в изобразительном искусстве, его уникальное творчество не всегда поддается описанию, оно познается на уровне чувств, эмоционального восприятия.
Очень хотелось бы, чтобы резчик, увлекшийся работами в дереве, внимательно изучал творчество скульптора, старался понять его подход к работе, разгадать технологию и способы обработки материала. Знакомясь с его биографией, анализируя пластические приемы, технические тонкости, думается, вы найдете ответы на многие, ранее не решенные вопросы. Альбомы с репродукциями его работ могут послужить пособием для изучения пластики. Бесспорно, она сложна. Для освоения технических приемов рекомендовал бы скопировать несколько образов. И, почувствовав уверенность, попытаться найти свой подход. Возможно, он будет удачен: кто ищет, тот быстрее найдет.
Имея собственный небольшой опыт в данном направлении, постараюсь вкратце изложить технологию на нескольких примерах. Мое изучение в начальной стадии также основывалось на творчестве скульптора Эрьзи. Других, более убедительных художников в этом направлении встретить не пришлось. Позже увидел скульптуры, выполненные в 1930-х годах его ученицей Ю.А. Кун, которая использовала кебрачо, бормашину, работала в манере Эрьзи, но пластические возможности и уровень ее исполнения значительно отличались.
Прежде чем подступиться к сложному жанру, я попытался на кусках древесины потренироваться в вырезании женского и мужского лица с пластикой, предложенной Эрьзей, без природного дополнения. Когда же в руках оказался великолепный свилеватый нарост дуба 50 см высотой, появилось желание попробовать свои силы: уж больно удачный материал. Причудливый сувель спиралью обнимал ствол, напоминая вспененную волну или скорее бороду мудреца. Оставалось вырезать само лицо так, чтобы декор природы стал естественной составной частью произведения. Создавая скульптуру, старался понять, как творил великий мастер, какими приемами пользовался. Это было скорее изучение его творчества, чем вырезание своего образа (фото 196), подражание, повторение приемов. Глаза сделал
Фото 196. Вспоминая Эрьзю. Дуб, 50 см. Находится в музее его имени в Саранске
Считаю, первая попытка не очень удалась, позже пришло решение более, думается, правильное. Из такого уникального сувеля мог бы получиться неплохой портрет Льва Толстого. И все же это начало вселило уверенность и дало возможность попробовать себя в новом направлении, преодолеть психологический барьер. Появилось радостное чувство прикосновения к великому, удивительному творчеству мастера.
«Тишина»
Приобретя первый опыт, решил следующую композицию усложнить. Тему подсказал один из плакатов с изображением матери и ребенка. Нашел подходящий сувель березы, частично окаймленный корой, и приступил к работе. Форма и размеры наплыва не позволяли уместить голову женщины с прической, пришлось заменить образом мужчины. В пластике Эрьзи вырезал лицо отца и доверчиво прижавшееся к нему личико спокойно спящего ребенка. Назвал работу «Тишина» (фото 197), имея в виду мир после отгремевшей страшной войны.
Убирал лишнее с заготовки стамеской и ножом. Сложность, по неопытности, была немалая. Сувель из-за закрученных слоев с повышенной плотностью трудно поддавался резцам, задирался и скалывался, но было удовольствие в преодолении малознакомых качеств материала. Очень хотелось подчинить свилеватость древесины. С практикой все лучше понимал возможности породы, ощущал необходимость применения бормашины, которую еще не приобрел.
Фото 197. «Тишина». Береза-сувель, 42 см
После обработки шкуркой поверхность заиграла легким перламутровым блеском, что усилило настроение внутреннего спокойствия. Лица словно засветились. Для достижения цельности композиции, как бы единого мира для двоих, поверхность сувеля вокруг лиц оставил нетронутой. Покрытие горячим воском усилило блики, выявив плотность материала.
«Лес дремучий»
Другой срез части огромного березового сувеля, в 80 см высотой, не потребовал долгих размышлений для разгадывания. При первом же взгляде увидел лицо самого леса с лохматой головой и густой бородой. Образ уже был готовый, даже формы носа, бровей, лба полностью сформированы природой до меня. Требовалось только слегка выявить и усилить впадины глаз и форму губ в уже существующей легкой улыбке. В первый раз воспользовался бормашиной для формирования лица. Старался пластически угадать предложенный природой образ. Волнистость свилеватых слоев наплыва соответствовала дряблости лица старца. Фреза смягчила переходы в объемах, обработка шкуркой усилила рисунок текстуры, легкая тонировка морилкой помогла окрасить нетронутые места поверхности сувеля – и образ леса ожил (фото 198).
Фото 198. Образ леса. Береза-сувель, 55 см
Хотелось бы вновь обратить внимание на затронутую ранее немаловажную тему. Еще до моего прикосновения к дереву резцом на нижней части «лица» были следы резаных ран от чего-то острого, заметны эти зарубки на носу. Видимо, в лесу кто-то тренировался в меткости, втыкая нож или туристский топорик в растущее дерево, и не задумывался, возможно, что оно живое и чувствует боль.