Уроки куртизанки
Шрифт:
Узнать, что она скрыла от него ребенка – ребенка, которого он даже не смог оплакать, – это все равно, что получить выстрел в спину. И хотя где-то в глубине души понимает, почему она повела себя так, он должен думать о том, что потерял и почему жаждал этого так истово, прежде чем снова заговорить с ней.
И потом, он открыл ей свою тайну. Ужасную тайну, которая несколько лет висела над ним, как нож гильотины. Слова просто слетали с губ, хотя он и хотел бы взять их обратно.
И все же эта исповедь, несмотря на всю рискованность, принесла ему… облегчение. Он почувствовал
И Джастин сердцем чуял, что Виктория никогда не предаст его.
Она может только хранить свои собственные, такие горькие и болезненные, что ему трудно даже думать о них.
Он верил ей – и потерял веру. Он чувствовал к ней то, что никогда не считал возможным, – и желал никогда в жизни не видеть ее лица.
– Милорд… – Позади него из коридора раздался неуверенный голос дворецкого.
Джастин потер лицо ладонью. Он сейчас не готов разговаривать ни со слугами, ни с кем бы то ни было еще. С него будто содрали кожу и бросили голой плотью на раскаленные угли.
– Не сейчас, Креншо. Мне нужно побыть одному. – Джастин нагнулся, чтобы собрать с пола последние доказательства и, в конце-то концов, уничтожить их. Однако он не слышал, чтобы слуга ушел. Он выпрямился. – В чем дело?
– Прошу прощения, милорд. Я бы никогда не осмелился ослушаться вас, но сейчас к вам посетитель… – Дворецкий умолк и переступил с ноги на ногу.
Джастин огляделся. Гостиная напоминала поле боя: разбитые стекла рассеяны по полу, бумаги разбросаны, мебель перевернута. Как объяснить все это какому-то нежданному гостю?
Особенно если сам он едва дышит, не говоря уже о том, чтобы ясно мыслить.
– Меня нет дома, – глухо сказал он. – Пусть убирается, кто бы это ни был.
– Простите, сэр, – промямлил дворецкий, – я… мм… предполагал, что вы не пожелаете никого видеть, и сказал ему то же самое, но он отказывается уходить. Он говорит…
Но закончить слуга не успел – в комнату ворвался Александр Уиттинхем и оттер его в сторону, не удостоив даже взгляда.
– Мерзавец!
Джастин подавил невеселый смешок. День становится все лучше и лучше.
– Иди, Креншо. Я разберусь с моим дорогим другом виконтом.
Креншо с обеспокоенным лицом попятился из комнаты и закрыл за собой дверь.
– Что? – спросил Джастин, будучи не в настроении разводить вежливые беседы.
Уиттинхем подошел, не глядя на разрушение, царящее вокруг. Джастин нахмурил лоб. Когда виконт приблизился, он увидел, что тот бледен и в испарине.
Уиттинхем схватил Джастина за руку и тряхнул:
– Вы хоть понимаете, что натворили?!
Джастин отдернул руку. Он стремительно терял остатки самообладания.
– В последнее время я много чего натворил, – огрызнулся он. – Будьте поконкретнее, пожалуйста.
– Вы весь Лондон и окрестности подняли на уши в поисках Хлои Хиллсборо!
Джастин остолбенел. Его собственные несчастья вмиг поблекли. Откуда Уиттинхем узнал?
– Я… – забормотал он.
– Не трудитесь, я знаю, что это правда, – прошипел Уиттинхем. – И из-за вашего расследования Хлоя теперь в еще большей опасности, чем раньше. И ваша жена тоже поставила себя под угрозу.
Джастин долго смотрел на Уиттинхема во все глаза, потом выпрямился в полный рост.
– Моя жена? – переспросил он отрепетированно-равнодушным тоном.
Уиттинхем качнул головой:
– Мне понадобилось некоторое время, чтобы собрать воедино части головоломки, но я знаю, что куртизанка Рия и ваша долгое время прозябавшая в глуши жена Виктория Толбот – одно лицо.
Джастин скрестил руки на груди.
– Я возмущен, Уиттинхем. Вы называете мою жену куртизанкой?
Уиттинхем закатил глаза:
– У нас нет на это времени. Я знаю потому, что Хлоя с огромным теплом отзывалась о подругах из Бэйбери. И Виктория Толбот – одна из них. Так вы хотите мне помочь или нет? В этот самый момент Эвенвайс, может быть, подбирается к Виктории или Хлое… или к ним обеим.
У Джастина кровь застыла в жилах при мысли о зловещей репутации Эвенвайса. Гнев, который он чувствовал к Виктории, испарился в тот же миг, когда он представил ее жертвой этого маньяка. Если Уиттинхем говорит правду, бесполезно защищать репутацию Виктории. На кону, может быть, вся ее жизнь. Джастин шагнул вперед:
– Рассказывайте, что происходит, Уиттинхем. Рассказывайте прямо сейчас!
Глава 19
Урок девятнадцатый
Не путай слабость с уязвимостью. Это не одно и то же
– Хлоя была моей любовницей. – Уиттинхем мерил шагами комнату. Он говорил тихо и задумчиво. – Я был идиотом. Возможно, если бы я дал ей то, чего она хотела, если бы мог принять…
– Хватит бессвязной чепухи! Какое отношение это имеет к Виктории? – оборвал его Джастин.
Лицо Уиттинхема исказилось.
Он кивнул:
– Прошу прощения. Позвольте дать вам самые краткиe объяснения. Хлоя любила меня, но по разным причинам я посчитал, что не способен дать ей больше, чем покровительство. – Он вздрогнул, как от боли. – И потому мы разорвали нашу связь.
Джастин изучал его лицо. Хотя он говорил о молодой женщине, которую кто-то другой назвал бы просто известной шлюшкой, глубокие чувства Уиттинхема к той, кем он не мог обладать, читались в его взгляде. Джастин понимал его боль. С тех пор как Виктория вернулась в его жизнь, он часто чувствовал то же самое, хотя изо всех сил старался подавить эти эмоции. Разрушить их.
– Хлоя стала искать нового покровителя и привлекла внимание Дариуса Эвенвайса. Полагаю, Алисса предупредила ее о его склонностях, поэтому Хлоя отвергла его ухаживания. Он не пожелал смириться. Однажды ночью он явился к ней домой. Дело приняло, – Уиттинхем сглотнул, и во взгляде его вспыхнул гнев, – жесткий оборот. Но ей удалось бежать. Она пришла ко мне. Я не мог его остановить. Вы же знаете, какими деньгами и властью он располагает.