Уроки разбитых сердец
Шрифт:
— Черт возьми, да все изменилось, — вздохнула Дайана. — До войны это был совсем другой мир, Лили, даже не знаю, как тебе объяснить.
— А ты все же попробуй, — попросила Лили.
— Ну, прежде всего главной задачей в жизни считалось выйти замуж, — начала Дайана. — Девушкам вроде нас не полагалось работать или учиться в университете, Боже упаси!
Такая особа прослыла бы «синим чулком», и никто не захотел бы на ней жениться. Но, слава Богу, моя мама так не считала, она не похожа на других матерей. У большинства моих знакомых девушек вся жизнь вертелась по одному кругу: первый выезд в свет, первый бал, знакомство с перспективным женихом и удачное
Стоило только слегка направить разговор в нужное русло, и Дайана начала охотно рассказывать о мире, который казался Лили чужим и незнакомым.
Дочь сэра Арчибальда Белтона представили ко двору в длинном атласном платье и с цветами в волосах, она танцевала всю ночь вместе с другими дебютантками. Потом последовали чудесные вечеринки в «Клэриджес» и ночные клубы, такие как «Четыре сотни». При упоминании о нем Лили почувствовала дурноту: ведь они собирались в этот клуб той ночью.
— Нам, конечно, не позволяли посещать ночные клубы, — усмехнулась Дайана, — но мы все туда ходили. Мне больше всего нравилось во «Флориде». Там всегда бывало так весело!
С мужчинами Дайана никогда не заходила дальше скромных поцелуев, даже теперь. Еще в начале занятий в больнице Лили показалось странным, что медсестра так мало знает о сексе. Сама она выросла на ферме, в окружении домашних животных, и отлично представляла себе, что происходит между мужчиной и женщиной в постели. Дайана же, напротив, оказалась крайне несведущей в этих вопросах.
— Никто не говорил с нами о… сама знаешь, о чем, — объяснила она. — Разве что предостерегали против мужчин, с которыми НБСТ (небезопасно садиться в такси).
Дайана водила дружбу с герцогами, была накоротке с иностранными принцами и провела год в парижском пансионе благородных девиц вместе с десятью другими юными леди, совершенствуя свой французский и посещая парижские музеи. В пансионе царили строгие нравы: весь год с воспитанниц глаз не спускали, боялись, что они убегут. Еще девочкой Дайана брала уроки танцев у мадам Вакани, где весело хихикала и шепталась с другими маленькими аристократками, своими ровесницами.
Разнице в происхождении и воспитании Дайана не придавала никакого значения. Лили и не сомневалась, что, следуя традиции, ее подруга благополучно выйдет замуж за богатого наследника титула, мужчину своего круга, но в противоположность большинству представителей знати Дайана обладала редкой душевной щедростью и была совершенно лишена снобизма.
Впрочем, старый мир стремительно менялся, Лили это понимала. Благородное происхождение и высокий пост уже не важны для того, кто лежит в луже крови, задетый осколком снаряда. Бомбы не различают бедных и богатых, разве что богатая женщина будет лежать в заляпанной кровью роскошной шубе, а бедная — в старом заштопанном шерстяном пальто, накинутом поверх ночной рубашки. Смерть не станет интересоваться, числится ли ваша фамилия в «Готском альманахе», этой библии европейской аристократии.
Лили зябко поежилась. Она едва держалась на ногах от усталости, но сон не шел.
Ночью приходилось хуже всего. Она ворочалась в постели без сна, снова и снова прокручивая в памяти события того ужасного дня на Саут-Одли-стрит. Лили то твердила себе, что Джейми предназначен ей судьбой, то в ужасе шептала, что это невозможно.
Много раз она проигрывала про себя всю сцену на кухне. Кажется, Джейми собирался признаться… «Лиля, я должен кое-что тебе сказать…» И опять она видела перед собой лицо Сибил, ее глаза, сверкающие злобным
В любом случае так было лучше. Лили не хотела никого посвящать в свою тайну.
Когда ее начинали преследовать мысли о Джейми, о сне можно было забыть. Прошло больше месяца со дня свадебного ужина на Саут-Одли-стрит, и Лили едва ли не каждую ночь — сначала в сестринском доме, а потом в особняке миссис Вернон — садилась у окна, отгибала светомаскировочную штору и смотрела на темные улицы Лондона.
Но в эту ночь она чувствовала себя так одиноко, что почти ждала, когда завоет сирена воздушной тревоги и придется спускаться по шатким ступеням в андерсеновское бомбоубежище [17] в саду. Иногда в очень холодную погоду подруги не спускались в убежище, а прятались под длинный узкий обеденный стол в кухне. В такие минуты одиночество ощущалось не так остро.
17
Андерсеновские убежища — семейные бомбоубежища, получившие распространение в Англии во время Второй мировой войны.
Послышался вой сирены, и Лили с усилием поднялась с пола. Она так долго простояла на коленях у окна спальни, что ноги совсем одеревенели от холода.
В такие ночи, как эта, Лили без страха прислушивалась к завыванию сирены: протяжный сигнал тревоги прерывал лихорадочный поток мыслей, и терзавшая ее боль стихала. Вглядываясь в черное небо, исчерченное огнями прожекторов, Лили с тоской подумала, жив ли Джейми. Она надеялась, что жив.
В начале ноября Филипп вернулся в Лондон, и Сибил поспешила сдвинуть все свои дела, чтобы уже в четверг приехать в город и встретиться с мужем. Но еще до того, как это стало известно, подруги задумали устроить вечеринку: выпить где-нибудь по парочке коктейлей, потом пообедать и под конец отправиться в какой-нибудь клуб.
Дайана договорилась встретиться с Сибил в центре, на Хей-маркет.
— Сибс хочет пойти пить коктейли в «Савой», вот глупая! Я ей сказала, что это невозможно, там полно американских полковников, которые швыряются долларами направо и налево. А она мне: «Отлично, обожаю американцев». «Послушай, Сибс, — говорю я ей, — во-первых, ты замужем, а во-вторых, война — это не грандиозная коктейльная вечеринка». В конце концов, «Горинг» тоже прелестное местечко, куда уютнее, чем «Савой», но мою сестрицу не уговоришь. Скажи, что ты пойдешь, Лили. Будет действительно здорово. К тому же Филипп пригласил кучу друзей.
Но Лили предпочла не рисковать. Она знала, что в компании на вечеринке вполне может оказаться и Джейми, если он еще в Англии. Возможно, конечно, что он сейчас на подводной лодке, где-то в море, на том театре военных действий, который сейчас особенно важен. Глупое название «театр военных действий». Как будто это какое-то шоу. Если бы миром правили женщины, они отменили бы подобные шоу. Женщины не хотят терять своих любимых.
Пусть даже на вечеринке собралась бы целая толпа друзей Филиппа и Джейми веселился бы вместе со всеми, болтал и пил коктейли, Лили пришлось бы уйти. Она просто не смогла бы находиться с ним в одной комнате, неотступно думая о его предательстве и чувствуя кожей злобный, ехидный взгляд Сибил.