Уроки тьмы
Шрифт:
Олег остановил запись из-за нахлынувшего на него желания прикоснуться к образу Ксении Петербургской, выполненной им в дереве, которым он внутренне гордился, часто стоя перед ней с внутренней душевной молитвой. Скульптура Ксении Петербургской стояла на открытой полке стенки на уровне руки, чтобы он имел возможность в любое время вести с ней молчаливый диалог, прикасаясь чувствительными пальцами к гладкой фактуре дерева, в котором жил её образ, помогавший ему в самые трудные часы жизни.
День третий
Ночь прошла в кратких
Раздались рассветные трели настенных часов. Олег окончательно проснулся и стал решительно собираться на утреннюю пробежку по своей знакомой трассе за домом. Пока народ только просыпается, он пробежит свои три километра, никому не мешая. Потерять спортивную форму легко, а вот войти в неё – проблема. Потом ледяной душ, завтрак и ожидание звонков от сына и от лидера-бегуна, если такой найдётся.
Олег надел лёгкие тренировочные штаны, специальную белую футболку с надписью на груди и на спине: «Незрячий бегун», «Никогда не сдавайся» и «От старости нельзя уйти, от старости можно только убежать». На голову под волосы натянул широкую фирменную повязку. За пояс заткнул небольшую садовую тяпку. Взял специальную трость с тяжёлым стальным шариком на конце, колокольчик, ключи и вышел из квартиры. Закрыв двери, он вызвал лифт, спустился, подошёл к металлической двери парадной, нажал на внутреннюю кнопку, услышал сигнал, толкнул дверь и вышел на улицу.
Свежий прохладный воздух обдал его мощным осенним порывом, вызвав прилив энергии и знакомую стартовую радость от предстоящей тренировки. Ведя белой
тростью вдоль стены дома, он направился в правую сторону. Дойдя до угла, дотронулся до трубы на уровне руки, зафиксировав своё месторасположение. Повернул за угол, прошёл вдоль стены до следующего угла, прямо от него в трёх шагах должен быть закрытый люк. Ощутив его ногами, он пересёк дорогу для автомобилей, держа трость вытянутой параллельно земле. Главное, не споткнуться о поребрики, которых было предостаточно во дворе.
Вступив на свою освоенную трассу около детской площадки, Олег вытащил из-за пояса тяпку, приложил к поребрику и, пятясь назад, стал очищать его от скопившейся сухой листвы. Надо было обеспечить контакт трости с поребриком, вдоль которого пролегала его трасса, иначе его могло занести при беге на детскую площадку, где он спотыкался и падал не раз. Затем он вытащил колокольчик и привязал его к ручке трости для страховочного сигнала. Теперь надо пройти по обозначенной трассе семьдесят пять широких шагов и начинать бег туда и обратно сорок раз, неотрывно держа трость вдоль поребрика, чтобы не сбиться с пути.
Олег начал бег, позванивая колокольчиком, набирая темп и ощущая прилив крови во всём теле. Мышцы разогревались, тело оживало и наполнялось живительной энергией. Движение дарило жизнь. Бегая, он считал количество поворотов, загибая пальцы. По мере движения в необъятном тёмном пространстве он на короткие мгновения забывал про слепоту, сроднившуюся с ним, ставшую для него неизбежной нормой. Ему представлялось, что он бежит в кромешной ночной темноте, заставлявшей напрягать внимание и концентрировать память. Во время бега он испытывал истинное наслаждение, радуясь, как ребёнок, своему отвоёванному счастью. Постепенно город просыпался: заурчали моторы автомобилей, стали слышны редкие отдалённые голоса и плач непроснувшегося малыша, которого, видимо, силком тащили в детский сад.
Отбегав свои три километра, Олег направился домой знакомой «муравьиной» тропой, не отклоняясь от неё. Вдоль проторенной тропы росли особые гигантские тополя, посаженные им ещё в первой зрячей жизни под недоумевающие взгляды и ехидные реплики жильцов дома. Эти тополя мужской особи не цвели пухом, врывающимся белыми хлопьями в квартиры горожан, вызывая раздражение и аллергию. Это и спасло их от распиливания, дав им возможность тянуться всё выше и выше к животворящему солнцу, наблюдая с высоты за суетящимися мелкими людьми.
Олег владел белой тростью в совершенстве, ведь вне стен дома, когда он выходил один на один в меняющийся бурлящий город, она была его единственным другом во мраке, его глазами, передатчиком жизненно важной информации. Трость, соприкасаясь с преградами, могла даже передавать их структуру – камень, дерево, асфальт, стекло или что-то иное, благодаря звуку и вибрации, исходящей от шаровидного наконечника по чуткой трости к руке. Мало кто из проходящих мимо людей знает о свойствах хрупкой белой трости, о её предназначении и значимости для незрячего.
Многие предполагают, что трость нужна слепому для дополнительной физической опоры. Но это не так. Белая трость является глазами слепого. И если кто-то, случайно наткнувшись, с разбега ломает её, то для слепого человека это настоящая трагедия – без трости он как без рук, беззащитен, дезориентирован в пространстве, потерян, унижен и растоптан толпой. А ведь трость выдаётся один раз в четыре года. В случае утери или поломки – надо покупать самому, а стоит хорошая белая трость немалых денег. Трость также надо менять в зависимости от сезона – летнюю на зимнюю, как колёса автомобилей. Белая трость видна днём, тогда и сигнал для перехода водитель заметит. А вечером, в сумерки или ночью белую трость никто не видит.
Олег часто задумывался о том, как можно было бы решить эту проблему малыми средствами. Ну, к примеру, установить свет к трости: не меняя конструкции, дополнить её батарейкой, вставив её в верхнюю часть ручки под снимающуюся крышку. От батарейки протянуть проводок через полость трубки к концу трости, к сменной головке из небьющегося оргстекла, в которой можно было бы закрепить лампочку. Летом можно снимать, оставляя металлическую головку, а зимой устанавливать новую из оргстекла. Хорошо бы иметь включатель-выключатель на ручке. Можно сделать мигающий свет, что более эффективно. Ещё проще – можно применить светодиодную раскраску трости, как знаки на фирменной одежде дорожных рабочих, чтобы светилась в темноте. Для этого нужна только голова и сердце…