Уроки жизни
Шрифт:
Артур Конан-Дойль
О преступниках-рецидивистах (1)
«Морнинг пост»
26 ноября 1927 г.
Милостивый государь!
Полагаю, глубокоуважаемый министр внутренних дел, предположив, что преступник-рецидивист не вправе считаться нормальным человеком и должен быть от общества изолирован навсегда, высказал чрезвычайно важную мысль.
Если гражданин, отбывший шесть сроков за разбойное нападение, выходя на свободу, тут же совершает седьмое преступление, кто виноват больше: он сам или власти, его выпустившие? Я склоняюсь ко второму варианту ответа, ибо преступник может и не отвечать за свои поступки, в то
Что, если к Дартмурской тюрьме достроить барак, в котором постепенно скапливались бы, отбыв ставшие привычными сроки, самые безнадёжные уголовники-рецидивисты? Можно было бы обеспечить им относительно комфортабельные условия существования, лишив главного — надежды когда-либо обрести свободу. Представьте себе, что в такой клетке их соберётся тысяча — какое облегчение испытают тогда полиция и суды! Не стоит сбрасывать со счетов вопрос евгеники, а также развращающее влияние закоренелого жулика на молодёжь. Для воплощения такого проекта в жизнь потребуется суровая воля, но подчас безжалостность по отношению к одиночкам оборачивается благом для остальных.
Артур Конан-Дойль
Уиндлшем, Кроуборо, Сассекс
О возможных изменениях океанских глубин
«Оккульт ревью»
декабрь 1927 г.
Сэр! Согласен с Губертом Стрингером: сообщения такого рода должны быть проверены. Расследовав сообщение о кабеле, якобы проложенном по морскому дну, я получил от соответствующей компании заверение в том, что всё это не соответствует действительности.
Хотелось бы, однако, получить подтверждение результатов зондирования дна в Бискайском заливе. Оно было осуществлено, как явствует из сообщения, транспортным судном «Лорет», так что ответственность за истинность информации несёт капитан Корнет — именно он обнаружил под килем сорок фатомов там, где предполагалась глубина в милю. Профессор Лакруа высмеял результаты замера, а доктор Шарко собственным зондированием их опроверг. Однако несколько месяцев спустя другое судно, «La Bourdonnais», отойдя на 80 миль от берега и проведя замеры на весьма обширной морской территории, обнаружило лишь 44 фатома там, где на карте значилось 80. Лично я не понимаю, как могло случиться, что такое обмеление не вызвало повышения уровня воды, если, конечно, в других местах не произошло одновременно каких-то провалов.
Искренне Ваш
Артур Конан-Дойль
Памяти Томаса Гарди
«Таймс»
13 января 1928 г.
Томас Гарди [40] ближе других современных писателей приблизился к пониманию природы вещей. Став великим романистом, он унаследовал и лучшие качества Ричарда Джефриса. Помню, как четверть века назад я работал над пьесой в одном из лондонских театров, где и он ставил своих одноактовых «Трёх незнакомцев». В те самые дни и сэр Джеймс Барри [41] вынес на суд зрителя одну из своих маленьких пьес. «Три незнакомца» навсегда остались у меня в памяти. Кто бы мог подумать, что главным героем этой восхитительной вещи станет палач! Гарди был прекрасным человеком и таким в нашей памяти останется навсегда.
40
Томас Гарди (1840–1928) — выдающийся английский писатель и поэт, автор романов и рассказов. В своей лирике, полной интимных и философских раздумий, Гарди стремился к безыскусственной правде, не раз обращался к мотивам народной поэзии (П.Г.).
41
Сэр Джеймс Мэтью Барри (1860–1937) — английский романист и драматург, автор, помимо прочего, «Питера Пэна» — двух знаменитых повестей для детей (П.Г.).
А. Конан-Дойль
Дело Оскара Слейтера (2)
«Дэйли ньюс». «Вестминстер газетт»
21 июля 1928 г.
Сэр! Из всех газет, время от времени обращавшихся к делу Слейтера, Вы действовали особенно достойно и вместе с тем эффективно. Постоянно фокусируя на этом вопросе внимание, давая подробную и точную информацию, не позволяя публике забыть о нём. Вы очень меня поддерживали. Достигнутый результат — во многом и Ваша победа.
Артур Конан-Дойль
Дело Оскара Слейтера (3)
«Таймс»
17 сентября 1928 г.
Сэр! После закрытия дела я обратился в шотландское министерство внутренних дел, чтобы узнать, насколько готово оно взять на себя издержки, связанные с апелляцией. Поскольку последняя была удовлетворена, виновная сторона, казалось бы, и должна понести расходы. В ответ я получил куцую отписку, из коей следует, что дополнительных затрат нести они более не намерены. Такое решение представляется мне крайне несправедливым, и я надеюсь, что найдётся поборник чести, который поднимет этот вопрос в Палате общин. Шотландское ведомство явилось причиной всех бед и расходов: в течение этих 18 лет оно могло бы в любой момент признать факт, о котором единодушно заявили пятеро судей — а именно, что в ведении дела были допущены нарушения и вердикт несостоятелен. Для этого не потребовалось бы суда — достаточно было передать бумаги компетентному юристу на рассмотрение. Полагаю, с тех, чьё тупое упрямство породило нынешнюю ситуацию, и следовало бы взыскать издержки. Я готов выполнить взятые на себя обещания и гарантии (тем более что занятые в деле юристы действовали почти бескорыстно), но тот факт, что единственной наградой человеку, так долго боровшемуся за установление истины, станет штраф на значительную сумму, представляется мне оскорбительной насмешкой над справедливостью.
«Бэкингем-Пэлис», 15
Национальный мемориал «Женщины Блумфонтейна»
«Кейп таймс»
5 декабря 1928 г.
Милостивый государь!
Будучи в полной мере ответственен за каждое написанное мною слово, я не могу сказать того же о сказанном в интервью, поскольку как бы точно ни записывались мои слова, многое тут зависит от обстоятельств и настроения в момент беседы. Я всегда писал о бурах с огромной симпатией и, сняв шляпу, отдал честь у могилы генерала де Вета.
Но затем меня подвело слабое знание голландского языка. Осматривая монумент женщинам и детям, погибшим якобы от рук британцев, я позволил себе несколько «тёплых слов» — разумеется, не в адрес жертв, но по поводу надписи, оскорблявшей, как мне показалось, британские чувства. Позже мне объяснили, что я просто неправильно перевёл написанное; раз так, мне остаётся лишь выразить сожаление и взять свои слова обратно. Жаль было бы покидать Блумфонтейн, обидев кого-то из его жителей.
Искренне Ваш
Артур Конан-Дойль
Дело Оскара Слейтера. Финансовые издержки
«Джуиш кроникл»
19 апреля 1929 г.
Сэр! В своём выпуске от 22 февраля Вы подняли вопрос о финансовых издержках в деле Слейтера. Мне нечего сказать на этот счёт, ибо именно Вы принимали средства, собиравшиеся общественностью по подписке. Всё, поступавшее ко мне, я переправлял Вам, в том числе и взнос «Jewish Graphic». Если и был, как Вы утверждаете, иной фонд, мне о его существовании ничего не известно. Между тем 100 фунтов я выложил из собственного кармана: половину суммы — агентам адвокатской конторы, другую половину — на погашение мелких расходов моего друга, покойного Уильяма Парка, сыгравшего в этом деле столь благотворную роль. К сказанному могу лишь добавить, что за 17 лет борьбы за освобождение этого человека я не истратил на собственные нужды ни одного шиллинга.