Уровень – Черный
Шрифт:
– И что вы предлагаете? – уточняю на всякий случай, хотя вообще не хочу знать ответ.
Альварес концентрирует внимание на мне.
– Ты отправишься к Барьеру и сделаешь все, чего от тебя хочет этот Данэм, но в первую очередь обо всем будешь докладывать мне, а уже потом ему.
Недоверчиво смотрю на Альвареса. Желание ударить его перерастает в потребность, но я неимоверным усилием воли заставляю себя не двигаться с места. Теперь я жалею, что заявилась сюда, не удосужившись отдохнуть. Усталый мозг не был готов к такому повороту событий и сейчас не может придумать ни одного адекватного аргумента в мою защиту.
– А как же Вероника? – не могу не спросить о той, чье благополучие волнует меня сильнее собственного.
– Я выделю человека. За ней присмотрят.
На секунду устало прикрываю глаза. Мне все это ужасно не нравится. За Рони уже присматривает человек Данэма, только людей Альвареса, ходящих за ней по пятам, не хватало.
Раз уж выбора все равно нет, и мне в любом случае придется покинуть сестру на неопределенный срок, возможно, придется раскрыть перед ней некоторые карты. Понятия не имею, как Рони воспримет правду, но я не могу бросить ее в неведении, да еще и под «присмотром» людей, доверия ни к одному из которых не испытываю.
Глава 4
Возвращаться домой той же дорогой, что добиралась до Шахты, у меня нет ни малейшего желания и уж тем более сил. Поэтому, наплевав на все предыдущие предосторожности, без всякой скрытности направляюсь в сторону нужной многоэтажки. Людей Данэма, от которых с легкостью оторвалась пару часов назад, замечаю еще на подходе. Это двое парней по виду одного со мной возраста или немногим старше. Возможно, новички, которым Шон решил устроить проверку на вшивость, заставив следить за девчонкой из банды. На крохотное мгновение мне даже становится жаль «счастливчиков», а в голове проскакивает абсурдная мысль подойти и предупредить, что в ближайшие сутки они вряд ли дождутся моего выхода за пределы дома, но потом я гоню ее прочь. Нечего упрощать задачу не очень-то дружелюбно настроенному ко мне хвосту.
Заметив прицельное внимание с моей стороны, хмурые парни даже не пытаются сделать вид, что трутся поблизости по какой-то невинной причине, и я еще больше убеждаюсь в правильности сделанного выбора. И ко всему прочему тоже не собираюсь делать вид, будто не знаю, зачем они здесь.
Проходя мимо, натягиваю на лицо максимально дружелюбное выражение и с легкой улыбкой несколько раз приветливо взмахиваю пальцами, таким образом здороваясь со шпионами Данэма. Они недоуменно переглядываются, после чего выражения на лицах почти синхронно становятся еще мрачнее. Усмехаюсь и, потеряв всякий интерес к наблюдающим за мной людям, неторопливым шагом скрываюсь в подъезде.
Квартира встречает терпким ароматом кофе и тихим голосом Рони, которая, как всегда, что-то напевает, занимаясь приготовлением завтрака. Останавливаюсь на пороге кухни, сестра с сосредоточенным видом перемешивает тесто для вкуснейших вафель, которые умеет готовить только она.
Вероника оборачивается и на пару мгновений замирает, заметив, что больше не одна. Ее цепкий взгляд обшаривает меня с головы до ног, после чего сестра с облегчением выдыхает.
– Где ты была? – деланно спокойным тоном спрашивает Рони, но ей не удается скрыть волнение.
Передергиваю плечами и невозмутимо говорю то, что она и так знает:
– На работе.
Вероника возмущенно поджимает губы.
– Всю ночь?
Вздыхаю, не скрывая усталости. Единственное, чего я сейчас хочу, – закутаться в мягкое одеяло и уснуть минимум до завтрашнего утра. Но не могу себе этого позволить. Во-первых, после ночной засады у дома Брюста, мне до невероятного сильно необходим душ. А, во-вторых, нужно поговорить с Вероникой, хотя я до сих пор не решила, что стоит ей сообщить, а о чем лучше умолчать.
– Не начинай, Рони, – прошу дружелюбно и меняю тему. – Ты сегодня работаешь?
Вероника внимательно вглядывается в мои глаза, в ее серо-голубых, как у меня, радужках читается беспокойство и непреодолимое желание задать еще тысячу вопросов, но она благоразумно не делает этого. Еще одно из негласных правил нашей семьи – никогда не спрашивать у меня про работу. И хотя Рони не в курсе подробностей того, чем я занимаюсь на самом деле, она неглупая и наверняка догадывается, что это нечто незаконное.
– Да, – отвечает она в конце концов. – Сегодня до шести, а после надо будет приготовиться к ужину с Леонардом. – При упоминании человека, работающего на Данэма, едва сдерживаюсь, чтобы не стиснуть пальцы в кулаки. Вероника выжидательно смотрит на меня: – Ты ведь сможешь?
Уверенно киваю. На этот раз я ни за что не упущу возможность познакомиться и пообщаться с Леонардом. Теперь это и в моих интересах тоже.
– Конечно. Я ведь обещала.
Рони с облегчением выдыхает и дарит мне милую улыбку.
– Хорошо. Будешь завтракать?
– Нет, мне нужен душ и сон. Увидимся вечером.
Вероника пожимает плечами, согласно кивает и сообщает напоследок:
– Я оставлю тебе вафли.
С теплом улыбаюсь, благодарю и удаляюсь восвояси.
Вопреки усталости и ожиданиям, заснуть удается далеко не сразу, и отдых выходит рваным и скомканным. Мне снятся какие-то ужасы, которые выветриваются из услужливой памяти сразу после пробуждения, но это не помогает. Все еще чувствую себя разбитой, когда бросаю попытки по-нормальному отдохнуть. Плетусь на кухню, варю крепкий кофе, достаю из тайника бумаги, которые желаю сжечь, а не изучать, и с удобством устраиваюсь за столом. Но уже через полчаса бросаю попытки вникнуть в текст. Толком усвоить содержащиеся в бумагах сведения не получается никакими способами, вычленяю лишь то, что мне и так было известно со слов Данэма.
Итак, теперь меня зовут Тория Брюст, мне двадцать лет, и я использовала все возможные способы, чтобы привлечь внимание родителей, которые заняты собой и работой на Синдикат больше, чем четырьмя детьми (включая фальшивую дочь, то есть меня). Собственно говоря, именно поэтому Тория и пустилась во все тяжкие, отбилась от рук и начала нарушать закон направо и налево. За это разочарованный отец отправляет меня в ссылку на перевоспитание к Стражам, в надежде, что суровые условие их жизни вернут мне разум и бла-бла-бла.