Уровень: Магия
Шрифт:
Чужой коттедж, чужой стакан и чужой выбор алкогольного напитка, а на душе хорошо. Не своя квартира, но уютно; рядом не Ричард, а проводник, но от того не грустно, а спокойно. Горы за окном умиротворяли.
Где-то внизу, в подвальном помещении, крутил во вспененной воде грязные вещи барабан стиральной машины.
Майкл сидел в соседнем кресле и аккуратно набивал табаком папиросную бумагу. Скручивал, склеивал и откладывал их в коробочку. Получались эдакие шуршащие конфетки. Ни одну из них, впрочем, не раскуривал, лишь самозабвенно предавался занятию.
— Вы курите? — не удержалась от вопроса Марика. Зачем
— Нет, — не отрывая взгляда от щепотки табака, что держал между пальцами, Майкл покачал головой. — Раньше курил. А сейчас иногда просто скручиваю их. Так. Привычка. А вы?
— Тоже нет.
— Не терпимы к табаку?
— Да, почему, терпима.
К этому моменту она успела рассказать ему и про подъем, и про встречу с Роном, и про собственные испытанные за день чувства. Она видела, что он порадовался. Слушал с интересом, иногда задумывался о чем-то своем, не перебивал и молча, но искренне разделял ее восторг по поводу собственных достижений. В конце сказал лишь: «Вы молодец», — но и этих незатейливых слов ей хватило, чтобы тихое чувство блаженства вновь вернулось.
А сейчас они просто сидели. Пили вино, смотрели на горы и ждали, пока стиральная машина выполнит заданную программу, пока можно будет достать выстиранное, положить в сушилку и тогда уже отправляться спать.
Хорошие минуты ни о чем: для отдыха, для неторопливой беседы, для вечерней тишины без спешки.
— А где вы раньше работали?
Если наклонить стакан, в нем из стороны в сторону болталась коричневая пахучая палочка корицы — Марика не стала убирать ее на блюдце. Пусть болтается.
— Я был солдатом.
— Солдатом? — Едва ли она могла удивиться больше. — Служили? Исполняли приказы? Подчинялись?
— Да. Когда приказы были правильные, а они почти всегда были правильными, исполнял. А почему вы удивляетесь?
— Потому что вы… — на этом месте Марика запнулась, — такой спокойный, уравновешенный, логичный. Невозмутимый даже.
— Хорошие качества для солдата, не так ли? — Майкл положил в жестяную коробочку очередную самокрутку и улыбнулся. — Как раз нужные.
— Все равно. Вы не похожи на солдата. Солдаты, мне кажется, не особенно думают, когда им приказывают, а вы слишком умны, чтобы не думать.
— Тогда называйте меня Воином.
— Вот это вам подходит больше.
Она видела, как улыбка снова тронула кончики его губ.
Какое-то время они молчали; огонь неторопливо пережевывал заброшенные в камин дрова, за окном, будто картинка с календаря с надписью «Декабрь», застыла зима. От вина хотелось говорить еще. Не о чем-то конкретном, просто говорить.
Видимо, Майкл чувствовал то же самое, и поэтому спросил:
— Марика, а вы любите роскошь?
Она удивилась. Пожала плечами.
— Люблю. — И смутилась прямоте своего ответа. — Наверное, все ее любят. Даже те, кто говорит, что им удобно спать в промозглой комнате два на два на кровати без матраса и иметь всего лишь одну пару обуви на все случаи жизни.
— А почему вы ее любите?
Странно. Зачем бы ему это знать? Да и ответ на вопрос очевиден.
— За комфорт. Роскошь для меня это качество, которому я радуюсь, максимальное удобство, красота, которой радуется взгляд. Поэтому я считаю ее нормальной.
— И поэтому хотите в конце пути попросить еще
Затронутая тема внесла легкий дискомфорт в эмоциональную составляющую, но к этому моменту Марика чувствовала себя готовой ее обсуждать. Действительно, почему нет? Тем более, как показала практика, Майкл никогда не задает вопросы, чтобы потом уколоть. И она ответила:
— С деньгами больше возможностей. Захотел рыбы — купил рыбу. Захотел в кино — пошел в кино. Решил создать бизнес — купил новое здание для офиса и нанял рабочих. Деньги ведь это свобода.
Мужчина в соседнем кресле покачал головой и отложил футляр с самокрутками. Посмотрел на нее глубоким, как у оракула, взглядом.
— Я вас, наверное, удивлю тем, что скажу.
— Чем же?
— Сначала кое-что добавлю. Вы никогда не замечали, что когда у вас мало денег, вам легче их тратить? Их как бы не жалко. Захотели журнал — купили журнал и порадовались ему, даже если после этого осталось только на хлеб. Увидели в магазине новую красивую кружку и тут же посчитали в кошельке, а хватит ли? Когда увидели, что хватит, пришли в восторг. Заметили на прилавке чудесную плюшевую игрушку и тут же схватили, невзирая на то, что вроде бы не нужна.
— Да, замечала.
— А знаете, отчего так происходит?
— Отчего?
— Оттого, что, когда денег мало, их энергия слаба, и она не влияет на вас так сильно, как начинает в тот момент, когда ее становится больше. Вы остаетесь свободной. И деньги нужны вам для того, чтобы превратить их в эквивалент радости в виде покупок, подарков, нужных вещей. А знаете, что происходит, когда сумма дохода, к которой вы привыкли, начинает увеличиваться?
— Что?
— С людьми начинаются метаморфозы. И когда они заходят в тот же магазин, скажем, через год, уже более богатыми людьми, и их рука тянется к журналу, они сначала берут его, а затем откладывают обратно. Мол, мне он сейчас не обязателен. Видят красивую кружку для кухни и думают: «Я могу таких купить десять. Но у меня уже есть три. Мне и гостям хватает, чтобы пить чай, поэтому брать не буду». А плюшевая игрушка? Ну да, милая, но ведь бесполезная… зачем лишние траты?
Марика слушала молча; вино в стакане остыло до комнатной температуры.
— Хотите знать, почему так случается?
— Хочу.
На душе стало тягостнее, будто придавило сверху пыльное покрывало.
— Потому что как только энергии денег в жизни любого человека становится больше — начинается ее агрессивное воздействие. И если человек, как я уже говорил раньше, внутренне не возрос до нужного уровня — уровня, когда он способен ее удерживать и управлять ей, она начинает управлять им. Денег хочется все больше и больше. И заметьте, уже не для того, чтобы порадовать себя любимого — да, подарки другим всегда покупать легче, но тут мы все-таки говорим о себе, — а для того, чтобы сделать из них еще больше денег. Но когда целью становятся не мечты, а сами деньги, свобода теряется. Поверьте, полностью. И поэтому, когда люди говорят: «Деньги сделают меня свободным», — они очень часто заблуждаются. Там, в конце пути, куда они хотят дойти, вместо желанной мечты повисает символ купюры. И начинается настоящая зависимость — рабство у богатства. И это очень и очень сложная ловушка, в которой вам почти до самого конца будет казаться, что вы пытаетесь разбогатеть для благих целей.