Уровень ненависти: Сосед
Шрифт:
К сожалению, окно горело не мое, а это значит, что остаться наедине с Катериной мне не грозит. А жаль. Это был бы интересный опыт.
Офисное здание вечером создавало не самое благодушное настроение. Пустые коридоры, гулкое эхо, тихое жужжание камер с поворотным механизмом наводили жути. И только на нашем этаже ярко горел свет и звучала музыка. Странно, что охрана позволила, обычно эти жуткие формалисты бегают и трясут бумажками-приказами, чего и во сколько можно делать. И музыку слушать у нас нельзя
Кто это у нас такой блатной, что даже охрана ему нипочем?
Сотрудники давно заметили, что я хожу практически бесшумно и умудряюсь появляться максимально невовремя. Говорят, это примета руководителя. Только коллектив решил расслабиться немного, выпить по рюмочке — руководство тут как тут, притом даже в нерабочее время. У нас в компании были куда более свободные правила, но закон внезапности работал безотказно, не зря же его придумали.
И сегодня я пришел… вовремя я пришел. Очень вовремя.
Первое, что увидел, когда пошел в сторону гостевой зоны — очаровательные ножки новой сотрудницы. Без туфель. В метре от пола. Катя по-домашнему уютно улеглась в кресле, подложив под спину подушки, и, эротично покусывая губу, рисовала на планшете.
Длинные волосы она собрала в неаккуратный пучок на голове, но смотрелась при этом как самая желанная девушка в мире!
Судорожный вздох. И она поднимает на меня свой невероятный взгляд. Пугается. Распахивает в немом ужасе рот. Роняет стило и прижимает планшет к груди двумя руками.
Не могу оторвать от нее взгляда. Не хочу. Но и доставлять неудобство красавице тоже не желаю.
Присел рядом с креслом, чтобы достать оброненную ручку для рисования, и услышал ее частое дыхание. Грудь вздымалась и опускалась в рваном ритме. Катя пыталась прийти в себя, но удавалось это, прямо скажем, с трудом.
— Держи. — Это у меня такой хриплый голос? Пришлось откашляться. — Что рисуешь? Рамки? Или уже с ними определились? Покажи.
Вполне невинная тема, но Катя молчит. Щеки наливаются цветом словно спелые яблочки. Тонкие пальцы еще сильнее сжимают планшет.
Когда моя рука тянется к планшету, кажется, девушка вся сжимается в комочек, а глаза ее становятся еще больше. Но стоит только коснуться ее кожи, как она одергивает руку.
Забираю планшет. Переворачиваю. Смотрю на экран.
Да, Катя, лучше бы ты рисовала рамки для диалогов зверушек. Тогда у меня был бы шанс остаться здравомыслящим человеком и руководителем. Но не теперь.
Я сглотнул набежавшую от предвкушения слюну.
Ты попалась, девочка. Моя сладкая маленькая притворщица.
— Я… я просто тренировалась, — прочистив горло, заявила Катя, выпрямляясь в кресле и опуская ноги на пол. — Хочу попросить у
— И поэтому ты рисовала меня? — не могу не улыбаться, когда задаю вопрос.
— Я недавно тебя видела бегающим и без одежды. У меня не так много натуры.
О, этого добра я тебе предоставлю сколько угодно! С утра до вечера готов позировать. Так, стоп. Что там она сказала? Не так много? Кто?!
— Ну, если надо для дела, я готов, — подмигнул ей, надеюсь, не очень развязно. Просто милая шутка, черт подери.
— Я все запомнила, спасибо! — Катя нащупала ногами туфли и, обувшись, зацокала каблучками в сторону кухни. — Будешь чай или кофе? Может, водички, горло промочить? Все-таки когда тебя рисует настоящий художник — это так волнительно.
А голос-то, голос такой… Так, она меня троллит, что ли? Моя маленькая ромашка, выходит, еще и язвочка? Восхитительно! С ней точно не заскучаешь.
— Да, благодарю, буду кофе, — ответил, направляясь за ней.
Юбка из какой-то очень легкой и летучей ткани закручивалась на стройных бедрах от каждого движения и я потерял нить разговора, когда зашел в крохотное помещение.
Надо срочно переключиться! Безопасная тема! Далекая от секса! Очень далекая! Лапландия. Нет, Плутон. Черт, да хоть Альфа-Центавра, а мыслей о сексе меньше не становится. Какая же она красивая!
Набрал полные щеки воздуха и выдохнул, стараясь делать это беззвучно.
С появлением девушки в офисе стало уютнее. Даже кухня к вечеру выглядела опрятно, а не как прежде: куча грязных чашек и блюдец, огрызки, пакеты из-под еды. Нам пришлось доплачивать штатной уборщице, так как в ее обязанности уборка свинарника «мужская кухня» не входила, а у нас никто особо не заморачивался порядком. А теперь как-то и нет никакого бардака. Сразу чувствуется женская рука.
Фух, немного отпустило.
Можно спокойно поговорить. Не наделать бы глупостей.
Поцелуи считаются глупостями?
Катерина
Ну почему, почему я такая везучая? Стыдно-то как! Хорошо, хоть мозг сработал, а не как обычно в его присутствии превратился в кисель. Вышло неплохо. Нельзя сказать, что я веду себя как образец здравого смысла, но уже определенно чувствуется прогресс.
Я сделала кофе, стараясь не дергаться. Обычное повседневное занятие. Ничего ужасного. Да и несмотря на офисную атмосферу вечером почему-то было проще, тем более наедине. Может, сработало наше знакомство на нейтральной территории? Все-таки я не могла его воспринимать чужим. Как-никак соседи. И сейчас здесь нет коллег, которые внимательно бдят. Малейшая оговорка и все, быть тебе зашученным насмерть!