Уровни Мидгарда
Шрифт:
Из леса выкатывалась лавина темной нежити. Мерно перебирая суставчатыми лапами, плавно неслись десятиметровые многоножки из мертвой плоти и металла, на спинах которых виднелись торсы орков-арбалетчиков. Драконьи големы Оттара, самая мощная ударная нежить мира. Целых шестьдесят. Низко стлались над желтой травой ядовитые сколопендры Мак-Гира, почти неуязвимые и смертельно опасные. Еле угадывались змеиные тела Костяной Погибели, реяли рваные крылья высших вампиров. Мерно рассекали воздух серые плащи духов. Нежить накатывала стремительным цунами, равнодушная и смертоносная.
Оставшиеся от Засадного полка полторы сотни драконов, крушивших
– Барон спас моих гулямов, – тихо сказал Джанибек.
– Барон спас себя.
Требучеты, брошенные драконами, заработали с удвоенной частотой. Поредевшие ряды скелетов и зомби, гнущиеся перед лавиной леших, начали уступать и наконец встали.
Хаким-хаджи разорвал ткань между мирами, и из Инферно полезли ифриты.
Перед Странником и Джанибеком, вздымая пыльное облако, пал Хрустальный дракон. Взревел. Игроки, не сговариваясь, шагнули в разные стороны, обходя монстра.
Бурхан натянул-таки новую тетиву взамен сгоревшей. Ульхан закрепил запасной ворот.
– К стрельбе готовы.
Обгоревшая станина развернулась, копье ушло в цель.
– И миску пилава с эмирского стола каждый день, – присовокупил Бурхан.
Стрелковый полк Союза медленно попятился назад, продолжая опустошать колчаны.
На левом фланге, напротив Вуали Тьмы, разворачивался для новой атаки клан ариев.
С момента ввода в бой Засадного полка русов прошло пятнадцать минут. Битва под Шонихой только разгоралась.
– Я рад бы забыть про артиллерию, как советовал Наместник, – прорычал Манфред Кляйст. – Да что-то не получается пока.
Они шли под огнем редких требучетов, теряя юнитов и скорость. Но шли. Курфюрст прекрасно понимал разницу между этой стрельбой и теми убийственными залпами, под которые он угодил совсем недавно. Понимал и то, что ему необходимо как можно скорее вклиниться в боевые порядки норгов. Орудийные расчеты монголов хороши, но действительно классных наводчиков среди них немного. И далеко не все рискнут продолжать стрельбу, опасаясь попасть по своим. А значит, сосредоточатся на лешаках и нежити русов. Значит, выкосят их, дав ариям шанс на равных говорить с русами после победы.
Вуаль разорвалась, и передовые тролли, оставшиеся в живых после первой атаки, с треском вломились в стену окованных железом боевых возов. Над высокими бортами взметнулись шипастые цепы и принялись молотить с ужасающей скоростью.
– Вы спятили, Манфред, – холодно сказал Наместник. – Какие, к черту, гуситы?
– Радикальные, – отозвался Кляйст. – Табориты-молотильщики. Смотрите сами.
Глава вермахта повернул кристалл, и Наместник увидел. Ряды возов, скованных цепями по всем правилам – правое переднее колесо с левым задним. Белые крыши-подзоры, опущенные на борта и прорезанные вертикальными широкими бойницами. Лес хоругвей с уткой и чашей над ними. Мерно машущих цепами псоглавцев-гноллов и корявых гоблинов, в упор разряжающих арбалеты в конных эльфов. Услышал гнусавые псалмы на вульгарной латыни. И вспомнил, что ни один крестовый поход против гуситов не увенчался успехом. Ни одна битва немецким рыцарством не была выиграна. Табор погубило предательство умеренной Горы.
Вожди Союза сыграли славную шутку с вермахтом. Откровенно говоря, они просто издевались.
– Стрелков вперед, – хрипло сказал угрюмый подросток. – Выбивайте их стрелами. Бросайте пехоту, дьявол вас побери! Магов!
– Уже делаю, – огрызнулся Кляйст.
В поле зрения кристалла грохнулся валун, размолотив троих конных.
– А это что такое? – рявкнул Наместник.
– Циклопы.
– Какие циклопы?
– Здоровые такие, знаете ли. С одним глазом во лбу. Очень далеко и метко швыряют камни. Ими сейчас занимается Пильхе.
– И откуда взялись циклопы?
– Оттуда же, откуда и титаны. А вот почему я про них узнал только что, мне и самому любопытно.
– Шпеер, – вздохнул Наместник. – Шпеер саботировал работу абвера. Не давал ложной информации, просто ни черта не делал.
– И как он это объясняет?
– Уже никак. Полчаса назад вернулся Гридя. Людвиг сегодня на рассвете убит при задержании. Думаю, он не согласился с политикой Старейшин.
– Ненавижу политику, – рыкнул Кляйст. – Я, с позволения Наместника, прерву беседу. У меня тут, представьте себе, война.
Наместник скривился. Он давно перестал укорачивать ядовитый язык главы вермахта – в конце концов, именно курфюрст частенько проливал кровь, выполняя директивы Имперского Совета. И всегда выполнял их в точности, несмотря на личное мнение. Потому и имел право его высказывать.
Кляйст разделил силы. Передал командование у Табора Адольфу Пильхе, оставив ему всех орков и дриад, а из Игроков – всю Ветвь Магов. Сам строил свинью из того, на что мог рассчитывать. Во главу клина снова поставил троллей – их осталось чуть больше сотни, мало для взлома многорядного Табора, но вполне достаточно, чтобы составить ударное острие. Сразу за ними шли офицеры вермахта, краса и гордость клана. Фланги прикрывали наги, стремительные многорукие убийцы. Основную массу клина, создающую давление и необходимую для тарана инерцию, составили троглодиты, тупые осклизлые твари из карстовых пещер, почти слепые, но страшные своим презрением к гибели. Они сжигали заживо на алтарях увечных и слабых младенцев, пожирали стариков в голодные годы и поклонялись чистой физической силе. Эти не дрогнут.
Гнусаво завыли рога, и свинья начала разбег. Она целилась в брешь между монгольской артиллерией и Табором, туда, где стояли редкая цепочка уцелевших после магического удара циклопов и одинокий титан. Кляйст вполне резонно рассчитывал воткнуться в узкую щель, смести проклятые требучеты и, развернувшись в тылу боевых возов, обрушить их и соединиться со второй половиной клана. А потом, перегруппировавшись, раздавить Мак-Гира сзади.
Арии заходили по дуге длиной с километр, набирая нужную для тарана скорость. Камни, падающие с неба, они игнорировали. А остановить их было некому. Ударная нежить, стоявшая на этом фланге в резерве, смела драконов, понесла серьезные потери, но все-таки нашла силы и врезалась в армаду леших, грозивших полностью уничтожить центр. У Союза резервов почти не осталось.
– Скальд?
Оттар отнял от губ свирель, выточенную из берцовой кости княжьего дружинника, убитого лично норгом в Круге на ярмарке и ритуально съеденного Хирдом Неживых на последующем пиру в Йотунсфьорде.
– Бард, – Оттар убрал свирель за пояс и вытащил бубен. Музыка не должна прерываться, самые сильные Холодные Пастыри Мира знали это. Знали и то, какую силу она имеет. Мак-Гир огляделся по сторонам.
– Тяжело приходится левому флангу. К тому же стрелки ариев начали беспокоить наши порядки.